Сегодня, впрочем, темы для обсуждения имелись другие. Нижние чины опять бедокурят. У ее подруги и лучшей ученицы Няни Торпидо случилась какая-то неприятность с подъемным краном — дело кончилось пятикилометровым полетом и кулачной дракой с акулами. Чудесная женщина эта Няня Торпидо. Няня Долби очень ею гордилась. Сама Няня Долби оставалась скромной няней, а Няня Торпидо взлетела, как ракета, на самый верх и теперь была очень, очень близка к Великой. Няня Торпидо загадочно говорила о Великих Событиях, о Чрезвычайном Госте и Грядущих Переменах. В последние дни Няне Долби самой пришлось столкнуться с Чрезвычайным Гостем. И ей не терпелось посплетничать об этом.
Размышляя таким образом, Няня Долби прошла под краном. Она заметила, что крюк спущен почти до земли. К нему была прицеплена люлька. В люльке сидела фигура в грубо слепленном картонном котелке, нянином платье и скверно раскрашенных черных ботинках. На шее фигуры висела бумажка. На бумажке надпись: ВСЕ НЯНИ ДРЯНИ. Тх, подумала Няня Долби и зашагала дальше. Умники выискались, писатели! Можно подумать, я вчера родилась. Ничего, ужо она позвонит в полицию от Няни Псоу — и покатятся головы, да-да. Звяк — звякнуло у нее за спиной.
Няня Долби круто развернулась на каблуках.
Перед ней под жарким нянягуанским солнцем простиралась пустая улица с многоточием канализационных люков. Улица вела в Старый Город, и там, на вершине холма, чешуйчатой белой жабой расселся Централ.
Няня Долби вошла в вестибюль Эль Супердомо. Это был красивый вестибюль. В отличие от остального Нянягуа чистый, он даже слегка попахивал дезинфекцией. Мраморный пол и обычный портрет Румяной Няни на стене. Объявление: ДОЛОЖИТЕСЬ ВАХТЕРУ. За столом вахтера, натурально, никого не было. Няня Долби отметила Падение Дисциплины. Она подумала, не обыскать ли ей вестибюль — на случай, если в нем кто-то прячется, — но она уже полчаса не пила чая и чувствовала жажду. Няня Долби направилась к лифту.
Читатель, жажда подвела Няню Долби! Если бы она так не спешила, она заглянула бы за стол. Загляни Няня Долби за стол, она обнаружила бы связанного вахтера. С кляпом во рту, пытающегося кричать глазами. Кроме того, она увидела бы кучу инструментов, проводов и масляные отпечатки пальцев — и с ней не случилось бы Поистине Удивительного Приключения.
Однако ничего этого она не сделала. Она потопала дальше — прямиком на свидание с Судьбой.
На лифте висело предупреждение: ЭТОТ ЛИФТ МОЖЕТ ЕХАТЬ КАК ВВЕРХ, ТАК И ВНИЗ.
Няня Долби нажала кнопку. Двери раздвинулись. Няня Долби нажала кнопку «ПЕНТХАУС». Лифт пошел вверх, и она ощутила, как пол слегка давит ей на ноги. Няня Долби облизнулась. Она уже почти чувствовала вкус чая во рту. Четвертый, пятый — зажигались цифры указателя этажей. Няня Долби ожидала, что сейчас лифт замедлит ход.
Но лифт не замедлил ход.
Наоборот, он пошел быстрее.
Шестой и седьмой этажи промелькнули перед изумленным взглядом Няни Долби. Пол давил на нянины ноги так, что едва не подгибались колени. Челюсть у Няни Долби немного отвисла — частично от удивления, частично от ускорения. Указатель этажей задымился, засветился и взорвался ослепительным фейерверком. Потом раздался гораздо более громкий треск. Через дыру, появившуюся в стене кабины, Няня Долби увидела облака и чаек. Кабина ракетой взмыла в небо, слегка кренясь на лету. Далеко внизу Няня Долби увидела крышу Эль Супердомо. В крыше была дыра аккурат над тем местом, где проходила шахта лифта. Рядом с дырой копошились две маленькие фигурки. Одна коричневая, в жестяном шлеме — это был, конечно, Эль Гусано. Другая — черная, как будто от машинного масла, — и это, конечно, был Кассиан. Оба смотрели вверх. Между ними стоял ящик с инструментами. Они пожимали друг другу руки.
Кабина с Няней Долби взлетала всё выше и выше, таща за собой тросы. Уже над морем Няня Долби ощутила невесомость: земное тяготение одолело инерцию полета. Подъем прекратился. Кабина стала пикировать.
Далеко внизу стая акул заняла исходную позицию.
Кажется, подошло время завтрака…
* * *
В официальной резиденции Эль Генералиссимо вернувшихся с муштровки малышей встречала новая няня, широкоплечая и плохо выбритая.
— Здорово, пацаны! — сказала няня. — Я Няня Пит, и вам подфартило. Для начала перекусим. Потом расскажете мне, чем занимались!
Они выпили вкусного какао с булочками. Затем маленькие Наполеон и Сталин описали Няне Питу положение дел в доме. Да, сказали они, два дня назад у них был Очень Важный Гость. Им позволили немного посмотреть на него. Мальчики отвели Пита в свободную комнату.
— Смотри! — сказал Сталин.
— Жубы! — сказал Наполеон.
И в самом деле, на золотом изголовье кровати были отметины от больших, крепких зубов.
Пит уже видел такие отметины на «Клептомане», в тех местах, где Старшой приходил в особое возбуждение. Няня Пит узнал их мгновенно.
Это были жубы Старшого.
* * *
Старшему Механику было тепло и темно, и кто-то рассказывал ему быль-небылицу.
В некотором царстве, в некотором государстве, — рассказывал голос, — жила-была Няня, и какая же хорошая у нее была работа — с детьми, на красивой яхте плавать по синим морям-океанам, работы почти никакой. Но однажды злые родители завели яхту в пустынную бухту, высадили там Няню и уплыли. Конечно, не прошло и часа, как умная Няня захватила власть и силой своей праведной руки перестроила жизнь в этой вонючей стране. Но ту трагическую минуту, когда ее высадили на берег, она помнила — и помнила, что это было Преступление. А за Преступление всегда должно быть Наказание; такова ужасная воля Судьбы. И вот из многих уголков и закоулков Земли она вызвала Самых Лучших В Мире Нянь. И, пользуясь нечеловеческими силами, которые развились у нее в часы досуга, она призвала с далекого острова того, кто всегда вызывал у нее улыбку. И теперь ее маленький Принц, который с годами дорос до Старшего Механика, прибыл сюда! Как же им будет весело! Сколько смеха будет! И с этих пор они Заживут Счастливо. И что самое приятное, она сделает Принца Королем! А теперь, Ваше Королевское Высочество, будьте добры отдать мне клюююююч от яхты.
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! — закричал Старший Механик, схватившись за ключ, который висел у него на цепочке под халатом, и перекатился на живот, чтобы никто его не отнял.
— Со временем, Ваше Озорное Королевское Высочество. Со вреееееменем.
Сесил, Денис и Ариадна Доллар, дети Министра Финансов, съели по крутому яйцу и подгорелому тосту. После чего их заперли в детской Каса дель Бабло, официальной резиденции Министра, дабы они Играли Тихо, пока Няня гладит.
Играть Тихо было не так уж интересно. Детская была большая и голая. В ней стояли деревянная лошадка, кукольный домик и телевизор. На стене, как у всех, висел портрет Няни с глупым розовым лицом и голубыми глазами, взгляд которых следовал за тобой по всей комнате. На этом портрете Няню украшал коричневый котелок. Под портретом имелось уведомление: ЧТЕНИЕ ОПАСНО — ОНО ПОМОГАЕТ ВАМ ДУМАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО. Книг, понятно, не было. Лошадка для Сесила, Дениса и Ариадны была мала, кукольный домик скучен, а по телевизору в Нянягуа не показывали ничего, кроме фильмов, которые объясняли, что всё самое интересное — например, мороженое, езда верхом, катание на лодке или сварка — либо вредно, либо опасно.
Итак, поскольку Играть Тихо было неинтересно, а больше заняться было нечем, дети Доллары начали склочничать. Склока переросла в драку. Злобным кряхтящим клубком они катались по полу, как вдруг дверь их комнаты распахнулась.
Денис живо вытащил свои очки из правой ноздри Ариадны, Ариадна вытащила свой гребешок из ноги Сесила, а Сесил вытащил линейку из уха Дениса. После чего все трое встали по стойке «смирно» с таким видом, словно их разгоряченные красные лица так и должны выглядеть во время Тихих Игр.
Голос в дверях произнес:
— Это они.
Голос принадлежал Эль Гусано, известного детям Долларам под именем Джои Банано.
Дети Доллары разинули рты. В прежние времена Джои Банано частенько заходил к ним поиграть, и они радовались, потому что он был веселый парень и хороший сварщик. Потом Джои Банано Пропал. Слово «Пропал» имело в Нянягуа Особый Смысл. Каков этот Особый Смысл, никто толком не объяснял, но любой ребенок в Нянягуа знал: он такой Особый, что лучше даже не выяснять, какой именно.
— Весьма вам признательна, — сказал другой человек в дверях. Этот другой человек в дверях был Няней, маленькой и решительной, с ослепительно зелеными глазами, безупречным лаком на ногтях и яростной россыпью веснушек на носу. Ариадну она сразу очаровала, а у Дениса и Сесила возникло Покровительственное Чувство — им как-то вдруг захотелось защитить Няню от всяческих Жизненных Бурь. Желание довольно дикое, учитывая, что обычно проделывают с тобой Няни.
