– Для того, чтобы суп стал гуще, надо положить в него топор.
– Топор? – удивился Генка.
– Топор. Помните сказку «Суп из топора»? Народный фольклор не врет.
Жмуркин взялся сразу же мыть топор.
– Гонишь… – Витька с недоверием смотрел на эти приготовления.
– Это один из тайных скаутских приемов, – Колька сверился с часами. – Ну, мне пора бежать.
Колька надел шлем и поскакал в сторону карьера, где скауты копали щебень.
– Ну что? – Генка отобрал у Жмуркина топор. – Топор класть будем?
– Хуже не будет, – Витька мешал суп.
– А может, это снова испытание на послушание, – Жмуркин поглядел на колокольню. – Как со стеной. Может, Буров как раз сейчас наблюдает за нами…
– Наг – он везде… – проскрежетал Витька.
– Хорошо, – Генка подошел к кастрюле и опустил топор в красноватую жидкость.
Топор булькнул.
– Теперь второе, – Генка ткнул черенком половника в мешок с рожками.
Витька с трудом поднял мешок и до половины наполнил кастрюлю макаронами.
– Не много? – Генка заглянул.
– Пожалуй… – Витька отбавил половину. – На физике говорили, что тела при нагревании расширяются…
– А дальше что?
– Залить водой и варить, – Витька поднял ведро.
– Погоди, – остановил его Генка. – Что-то, мне кажется, не то…
Жмуркин встал с полена, подошел к кастрюле, заглянул.
– На пачках с лапшой быстрого приготовления всегда пишут – «Засыпьте в емкость, залейте водой и варите пять минут на медленном огне», – сказал он.
– А какой водой заливать? – Витька посмотрел на Генку.
Генка не знал, какой водой следует заливать макароны.
– Холодной, – Жмуркин отобрал у Витьки ведро.
– Точно?
– Точно, – заверил Жмуркин. – У нас в кинотеатре всегда так делают. Просит клиент какого-нибудь супа французского лукового, а повара ему концентрата насыплют, масла сливочного шурнут, петрушки сверху, пару маслин – и готово! Суп а-ля Париж!
– Все-таки какой водой заливать, горячей или холодной?
– Холодной, конечно, – авторитетно сказал Жмуркин. – Если заливать горячей, то весь суп сразу в комки свернется. Это же моржу понятно.
– Ну, смотри, – Витька отобрал ведро обратно и залил кастрюлю почти доверху.
Затем с помощью Генки поставил кастрюлю на плиту.
Скоро вода закипела, Витька посолил и стал ждать. Жмуркин, развалившись на травке, мечтал, на его лице читались будущие виллы, яхты, кинокартины, премии «Оскар» и вообще светлое будущее. Генка караулил суп. Суп все булькал и плевался красным. Витька наблюдал за макаронами. Макароны вели себя тихо и прилично. Жмуркин намечтался и тоже принялся следить за приготовлением еды. Через двадцать минут Витька решил, что пора проверить. Жмуркин подскочил и сунул в кастрюлю нос.
– А суп на самом деле загустел, – Жмуркин зачерпнул варево ложкой.
– А макароны вот слиплись, – упавшим голосом сказал Витька.
– Блин! – Генка оттолкнул Витьку, сам стянул с плиты кастрюлю и слил остатки воды на землю.
– Слиплись… Надо было в кипящую воду кидать…
– Что делать будем? – Генка тыкал ножом в плотную белую массу.
Витька запустил руки в волосы и кусал губу. Жмуркин попробовал рожки.
– А на вкус ничего, – сказал он.
– Значит, так, – Витька взял нож. – Разрезаем все это на как можно более мелкие части и закидываем обратно в воду. Только теперь в горячую. Сколько времени?
– Час до обеда, – Жмуркин постучал по часам.
– Успеем, – Витька вытряс слипшиеся макароны.
Макароны были похожи на головку сыра. Витька разделил их на четыре части, потом на восемь, потом каждую часть еще напополам. Генка и Жмуркин помогали. Измельчив макароны, ребята вернули их в кастрюлю. Теперь Витька постоянно их помешивал и следил, чтобы они не слипались и не приставали ко дну. Когда макароны стали густеть, добавили тушенку и лавровый лист.
Чай заваривать не стали – он был в пакетиках. Просто накипятили воды и разложили пакетики по кружкам. Сахар был тоже в пакетиках.
– Как в самолете, – Витька посмотрел в свое любимое небо.
– Все-таки еду готовить – не ломом махать, – Жмуркин жадно двигал ноздрями, втягивая запах рожков с тушенкой и килечного супа. – Хотя ломом махать тоже полезно. Согласитесь, в этот раз у нас получились весьма разнообразные приключения. И клад искали, и ломали что-то, и здания возводили. И даже еду готовили…
Снова прибежал Колька, спросил:
– Готово?
– Угу.
– Тогда я наших созываю, – Колька задудел в буровский горн.
– Наши все в Копенгагене, – сказал Генка, но Колька его не услышал.
Жмуркин деловито доставал миски, ложки, кружки. Витька ворочал в кастрюле половником. Генка резал хлеб.
С холма спускались скауты и дисциплинированно выстраивались в очередь. Но к раздаче не подходили, ждали Бурова.
Наконец Буров подтянулся. Подошел. Увидев торчащее из кастрюли топорище, Буров повернулся к скаутской очереди и во все легкие крикнул:
– Скауты! Сегодня у нас прекрасный, наваристый суп с топором!
Скауты захохотали и заулюлюкали.
– Да здравствуют наши кулинары! – крикнул Буров. – Ура!
– Ура! Ура! Ура!
Генка покраснел.
Колька и вся его восьмерка смеялись громче всех.
– Сволочь какая… – прошептал Витька.
Генка уже собрался опрокинуть все варево в траву, но Буров поднял руку, и смех стих.
– Пошутили – и хватит, – сказал он. – Первый блин комом. Давайте обедать. Что там у нас на первое?
Витька зачерпнул супу, налил в миску и передал Бурову.
За Буровым потянулись скауты.
Обед прошел нормально. Многие подходили за добавкой. Даже Колька. Но ему Генка добавки давать не велел.
После на кухню заглянул Буров. Ребята прибирались.
– Ну, – Буров оглядел поле боя. – С обедом вы кое-как справились. Теперь самое приятное – мойте посуду. Дежурные по кухне всегда моют посуду. Это тоже обычай.
Посуду пришлось мыть почти до четырех. Сначала отнесли миски, кружки и ложки на холм, к источнику. Поделили на три части и стали оттирать песком. Миски были не очень жирные, с помощью холодной воды и песка отчищались легко. С ними разделались быстро. Проблемы возникли с кастрюлями. Обе пригорели снизу, там, где был открытый огонь. Песком нагар не отчищался.
Витька вытер от пота лоб и огляделся.
Скауты работали как муравьи. Выносили мусор из церкви, обшивали столовую вагонкой[11], носили с берега дерн и укладывали его вокруг церкви и вообще всячески трудились.
– Надо лопатой поскрести, – Жмуркин пнул кастрюлю. – Только лопатой…
Генка устало сказал:
– Я, человек, который может починить и сделать чего угодно, должен решать вопрос, как почистить кастрюлю…
– Кислоты бы сюда, – Витька рассматривал нагар. – Даже я знаю, что кислотой…
– Предлагаешь снять с экскаватора аккумулятор? – усмехнулся Генка.
– Предлагаю следующее, – вдруг сказал Витька. – Мы не можем оттереть кастрюли, потому что у нас слишком малый размах… амплитуда движений. Давайте сделаем так – Жмуркин будет держать кастрюлю, мы с тобой возьмем веревку и будем тянуть ее туда-сюда. А на веревку намотаем проволоку. И все пойдет быстрее.
– Давай попробуем… – лениво процедил Генка.
Витька сбегал за толстой веревкой и мягкой проволокой. Обмотал проволокой веревку, кинул ее конец Генке. Со стороны казалось, что Генка и Витька пилят бревно. Жмуркин держал кастрюлю, подсыпал песку и подливал воды. Постепенно нагар с алюминия счищался, и из-под черной шероховатой поверхности показывался белый блестящий металл.
Когда кастрюли и миски были отчищены, кандидаты в скауты оттащили их к кухне и укрыли пленкой.
Дежурство окончилось.
– Я думаю, – сказал Жмуркин, – что завтра нам тоже придется поработать. Если мы уйдем, а Буров решит нас в деревне поискать? А там никогда и не слышали о таких. Он начнет что-нибудь подозревать…
– Ты прав, – согласился Генка. – Не будем привлекать внимание. Помучаемся уж еще один день…
– Нам бы ночь простоять да день продержаться, – Витька потер глаза. – Жмуркин, давай кофе заваривай… Нам еще дощечки для подземного хода пилить. А потом у них в лагере тренинги следопытов…
– Это очень познавательно… – начал было Жмуркин, но ребята посмотрели на него с ярко выраженными кровожадными намерениями.
Ребята глядели на луну. Луна топила холм в синеватом свете, отчего местность вокруг имела призрачный и загадочный вид.
– В хорошую погоду на луне виден заяц, – сказал Витька.
– Никого там не видно, – Жмуркин открыл термос и разлил по кружкам кофе. – И вообще ничего нет. Кроме клада.
– Монету будем кидать, кому в дыру лезть? – спросил Генка.
– У меня клаустрофобия[12], – немедленно сказал Жмуркин.
– Я так и думал, – Генка выплеснул кофейную гущу. – Тогда я полезу.
Генка пристегнул к поясу фонарик, взял лопатку, мешок и полез в железную трубу.
