— Ничего не выйдет! — Лимон перекрикивает визжащий бас и грохочущие барабаны.
Лучник прицеливается в серебряный диск. Я согласен с Лимоном: это слишком смелая попытка.
Лучник отклоняется назад и выпускает стрелу. Она скользит по воздуху в лучах прожекторов… и попадает точно в центр крутящегося диска.
С куполообразного потолка опускается исполинский вертящийся шар. Сначала он кажется простым зеркальным шаром, как на дискотеке, но потом на нем появляются слова:
…
В ЯБЛОЧКО!
И толпа сходит с ума.
За этим номером следует много других. Факир окутывает всю сцену пламенем. Акробат кувыркается среди балок, образующих что-то вроде каркаса дома. Художник наскоро рисует зрителей на бетонных стенах, которые поднимаются по краям сцены. Смысл некоторых номеров от меня ускользает — например, когда один хулиган рыгает в микрофон, пока превратившийся в часы шар у него над головой отсчитывает шестьдесят секунд, или когда хулиганка снимает солнечные очки и таращится в зал, не моргая.
Все вместе это — что-то среднее между рок-концертом и цирковым представлением. Не могу сказать, что я все понимаю… но это не значит, что мне не нравится.
Наконец музыка перестает быть оглушительной. Хулиганы возвращаются на места. Все прожектора гаснут, кроме одного.
И на сцену выходит Анника. На ней темные джинсы, длинное, до пола, вязаное пальто из сверкающей серой шерсти и серебристые туфли на высоком каблуке. Она улыбается и машет рукой залу, из которого слышатся крики и аплодисменты.
— Рада всех видеть! — объявляет она. — Вам нравится представление?
Крики перерастают в пронзительные вопли. Я зажимаю уши.
— Я хочу сказать, что, хотя ваши сверстники долго и упорно готовились к этому шоу, на самом деле они развлекаются так каждый день. — Все еще улыбаясь, Анника смотрит на наш ряд. — И скоро новые студенты Академии последуют их примеру!
Зал снова разражается аплодисментами. Я убираю руки от ушей и кричу Лимону:
— О чем она говорит?
— Без понятия!
— Так что без дальнейших проволочек, — продолжает Анника, — объявляю восемнадцатую ежегодную церемонию назначения кураторов открытой!
Огни в зале тускнеют. Виден только крутящийся шар, подвешенный к потолку. Он опускается на пару метров и останавливается.
— Сейчас вы присоединитесь к одному из шести прославленных факультетов Килтер. — Голос Анники прорезает темноту. — Это — в произвольном порядке — Драматурги… Биологи… Живописцы…
На поверхности шара — который, судя по всему, представляет собой что-то вроде экрана — появляются светящиеся логотипы. Театральные маски. Очертания человеческой фигуры. Мольберт с холстом, на котором нарисован череп.
— Поджигатели… Атлеты…
Мерцающий огонек. Крылатый кроссовок.
— …и, наконец, Снайперы!
Ручная граната.
— Вашими кураторами будут старшие хулиганы с вашего факультета. Они были выбраны для каждого из вас в соответствии с вашими талантами и помогут развить эти таланты во время индивидуальных занятий.
Анника делает паузу и спрашивает:
— Все готовы?
Под общие аплодисменты сверху ударяет еще один луч прожектора и освещает выставленные в круг прямо под шаром прозрачные стулья с высокими спинками. На круглом экране одно за другим появляются знакомые лица.
— Остин Бейкер! — объявляет Анника. — Карла Симмонс! Сэм Фитцджеральд! Присцилла Тодд! Лукас Хорн! Пожалуйста, пройдите к нам на сцену!
Камеры выхватывают из толпы нескольких моих одноклассников. Весь зал видит на экране, как они, улыбаясь все шире, с радостным волнением выскакивают из кресел и торопятся на сцену. Они занимают прозрачные стулья, и камера делает круг, по очереди останавливаясь на каждом из лиц. Сверху, на шаре, мелькают их фотографии; рядом с каждой подписаны имя, возраст и родной город ученика.
Хулиганы, которые участвовали в представлении, выстраиваются возле моих одноклассников. Остин, Карла, Сэм, Присцилла и Лукас, не сходя со стульев, начинают медленно вращаться по кругу. Актеры с непроницаемым выражением лиц смотрят прямо перед собой. Зрители затихают. Я не знаю этих ребят лично, но все равно волнуюсь за них и вытираю рукавом вспотевший лоб.
Стул Остина останавливается перед тем парнем, который рыгал в микрофон. Камера фокусируется на спинке стула, где высвечивается мерцающий силуэт человека.
— Специалист по газовой атаке! — восклицает Анника под свист и крики из зала. — Блестяще!
Рыгающий хулиган усмехается. Хлопает Остина по спине. Ведет его к столу и вручает серебристую куртку. На рукаве у нее нашивка с логотипом Академии и тем самым человеческим силуэтом, который появлялся на экране.
Каждому из оставшихся ребят Анника подбирает в пару своего куратора. У каждого из хулиганов-первогодников своя уникальная способность — такая же, как у его наставника. Все вместе они образуют Факультет биологов.
Затем Анника называет пять новых имен. Одно из них я сразу же узнаю.
— Абрахам Хансен!
Эйб выпрыгивает из кресла и взбегает на сцену. Когда приходит его очередь, вращающийся прозрачный стул останавливается прямо перед хулиганом-художником. На экране высвечивается логотип с мольбертом и черепом.
— Мастер баллончика! — выкрикивает Анника. — Добро пожаловать к Живописцам!
Церемония продолжается. Габи останавливается напротив странной таращащейся девушки. Элинор — напротив парня, чье представление заставило нас предположить, будто он слепой телепат, пока мы не убедились, что он не слепой и не телепат. Наш класс делится примерно на равные части — к каждому факультету присоединяется около пяти ребят. Каждое воссоединение зрители встречают приветственными криками — особенно громкими в той части зала, где сидят члены только что объявленной фракции.
Анника все довольно доходчиво объяснила, так что я примерно понял, что к чему. Но, судя по всему, свет, звук и прочая суета слишком вскружили мне голову, потому что я не осознаю, что сейчас произойдет, — до того самого момента, когда приходит очередь Лимона… и его стул останавливается напротив хулигана, который разжигал на сцене огонь.
— Метатель пламени!
Лимон присоединяется к поджигателю.
И сейчас меня выставят напоказ перед всей школой.
— Симус Хинкль! — кричит Анника.
У меня внутри все холодеет. Взгляд упирается в экран, где вокруг покрасневшего лица бегут буквы:
…
СИМУС ХИНКЛЬ
12 ЛЕТ
КЛАУДВЬЮ, НЬЮ-ЙОРК
Я задерживаю дыхание и жду, пока назовут другие имена… но их не называют.
— Упс! — восклицает Анника. — Кажется, кто-то здесь слишком стеснительный! Давайте окажем нашему новичку теплый Килтерский прием!
Мне хочется убежать. Спрятаться. А лучше всего — умереть, что и должно было случиться в первый же вечер в Академии. Лучше я унесу свою тайну в могилу, чем выставлю напоказ ее перед сотнями ребят.
Зрители хлопают в ладоши и выкрикивают мое имя. Ноги, игнорируя бурный протест со стороны мозга, выносят меня на сцену и усаживают на прозрачный стул с высокой спинкой. Остальные стулья остаются пустыми. Мне интересно, перед кем из хулиганов остановится стул: хотя прожектор погас и мы не видели всего, что происходит на сцене, вроде бы во время представления никто не погиб.
Вращение замедляется. Я зажмуриваю глаза. Анника начинает произносить страшное, кошмарное слово, которое — хотя я до сих пор не могу в это поверить — описывает меня.
— У-у-у-умелый стрелок!
Мое сердце останавливается.
Умелый стрелок.
Не убийца.
— Добро пожаловать в команду Снайперов! — добавляет Анника.
Зал взрывается криком. Я распахиваю глаза. Лучник, который за сотню метров поразил в яблочко крутящуюся мишень, стоит прямо передо мной.
— Синус Хинкль! — говорит он с усмешкой. — Думаю, вместе мы сотворим грандиозную пакость.
Штрафных очков: 100
Золотых звездочек: 45
Моего куратора зовут Айк, и он не хочет терять времени даром. Как только луч прожектора смещается на Аннику, он уводит меня со сцены, и мы спешим наружу.
— Ты уверен, что церемония уже окончена? — Мне приходится бежать, чтоб не отставать от него. — Может, стоит остаться неподалеку, чтобы ничего не пропустить?
— И пожертвовать стартовым преимуществом? Ну уж нет.
Айк сворачивает налево, к небольшой стоянке, где припаркован гольфмобиль. Он запрыгивает внутрь и хлопает по сиденью, приглашая меня присоединиться. Я останавливаюсь в нескольких шагах от машины и оборачиваюсь. В серое утреннее небо над павильоном взмывают фейерверки.
— Чего ты боишься? — спрашивает Айк.
