Что-то пушистое, черное и юркое проскочило между ее ног и бросилось на улицу. Комендантша выскочила следом и начала палить куда глаза глядят. Дети, все как один, бросились на землю, прикрывая головы руками.
В один прыжок зверь взлетел на забор, перемахнул через него и был таков.
Их кухни выбежала переполошившаяся Кухарка.
– Настоящий кот! – визжала она. – Я едва не спятила! Вошла в кухню, а он сидит на столе и хлещет мое какао!!! Да еще и колбасу съел! Четыре килограмма!!!
– Давно я не видела этих пушистых тварей! – грозно произнесла Коптильда. – Они всегда появляются не просто так. Скоро что-то произойдет, это как пить дать!
Кухарка все никак не могла успокоиться. В конце концов, она отправилась к Федусею – глотнуть его «микстуры от кашля». Мисса бесшумной тенью показался из-за угла и на цыпочках отправился за ней.
Комендантша рявкнула в сторону притихших детей, и они вернулись к работе. Когда середина площади очистилась от ржавого металла, она втолкала во двор приюта большущую телегу.
– Бросайте металл сюда! – скомандовала Коптильда. – Завтра отправим его деревенскому кузнецу. Он за это выкует нам новые ворота, а то старые скоро совсем развалятся!
Триш и Пима быстро переглянулись.
– Надо напроситься в деревню! – шепотом произнес второй. – Сможем вновь погостить у Дормидонта.
– Ага, – задумчиво кивнула Аграфена.
Она стояла и не сводила глаз с ограды, за которой исчезло это необычное черное создание. Девочка готова была поклясться, что перед тем как исчезнуть, кот подмигнул ей и приветливо помахал лапой.
Глава девятая,
в которой господину Амброузу снится море
В это время на другом конце провинции, в совершенно другом сиротском приюте, разворачивались другие события.
Директор-комендант приюта господин Амброуз, тучный, неповоротливый, абсолютно лысый мужчина с маленькими заплывшими глазками, лежал в гамаке, подвешенном между двумя деревьями. Толстые стволы осин согнулись от непомерной тяжести и периодически угрожающе потрескивали, но директор не обращал на это никакого внимания. Он медленно раскачивался в гамаке и представлял, что лежит на морских волнах где-то на далеком тропическом пляже.
Амброуз много месяцев грезил об отпуске, мечтал уехать куда-нибудь далеко-далеко, где ничто не напоминало бы ему об этих противных детишках! Однако отпуск в ближайшем будущем ему не светил. Его заместитель Галилей Бородавка оказался, как выражался директор, тупым как пробка. Совершенно не умел экономить и считать деньги, полученные для поддержания приюта. Он так и норовил потратить больше, чем следовало.
Не так давно господин Амброуз поймал его в тот момент, когда Галилей собирался ехать на рынок за мясом для воспитанников. Как будто не знал, что на рынке оно всегда стоит бешеных денег! Сам директор приюта предпочитал брать мясо по дешевке, у заезжих цыган. Как объяснить этому балбесу Галилею, что конина ничуть не хуже говядины, а стоит на порядок дешевле?! Детишки и такое сжуют и не поморщатся.
Разве можно оставлять на такого человека хозяйство? Он же разорит его за пару дней!
В это время на втором этаже здания приюта распахнулось окно.
– Господин Амброуз!!! – раздался громкий истеричный вопль.
Комендант недовольно поморщился. Легок на помине!
– Господин Амброооооуууууз!!! – повторил Галилей.
– Чего тебе?! – рявкнул тот в ответ. – Не видишь, я отдыхаю после обеда!
Он только что съел целого жареного поросенка и запил его бутылкой виноградного сока.
– Срочная телеграмма, господин Амброуз! – крикнул Бородавка.
– Что еще за телеграмма?!
– Из министерства! Передано из самого императорского дворца!
– Из дворца?!
Директор от неожиданности свалился с гамака. Здание приюта едва не сотряслось от грохота.
Господин Амброуз попытался сесть, но у него ничего не вышло, мешал толстый живот и короткие ножки.
– Что же ты медлишь, рыбьи мозги?! – завопил господин комендант. – Бегом сюда! Поможешь мне встать и заодно зачитаешь свою телеграмму!
Галилей поспешил ему на выручку. Когда, пятнадцать минут спустя, ему, наконец, удалось поднять господина Амброуза на ноги, Галилей зачитал послание из министерства.
– Указом императора Велдора Великого, – продекламировал он, – назначается срочная проверка всех казенных учебных заведений и приютов! Всем директорам, комендантам и смотрителям оказывать всяческую поддержку министерским ревизорам! Предоставить для проверки всех воспитанников и заключенных, живых и мертвых!
– Только этого не хватало! – запричитал Амброуз. – Наш приют стоит ближе других к столице! Наверняка они в первую очередь нагрянут к нам!
От злости директор отвесил своему заместителю увесистого пинка.
– Чего встал, бестолочь?! А ну бегом в приют! Поднимай всех этих спиногрызов и прихлебателей! До прибытия ревизоров остается всего ничего, а у нас еще толком ничего не готово! Надраить полы в прихожей! Начистить столы в столовой! Обед должен быть такой, что пальчики оближешь! И пусть все эти оборванцы наденут свои лучшие тряпки! А кто испортит нам эту проверку – пусть заранее молится! Никого не пощажу, всех отправлю в каменоломни!
Бородавка стремглав бросился исполнять приказания.
В приюте содержалось пятьдесят три ребенка. Каждый получил свое задание и незамедлительно принялся за работу. Заведение в считаные часы оказалось выскобленным дочиста, затем все воспитанники надели свою лучшую одежду, представляющую собой свежевыстиранное рванье.
Господин Амброуз нашел себе не менее важное занятие. Он взобрался на чердак приюта, достал свой телескоп и несколько часов подряд разглядывал небо над зданием приюта. Его ожидания оказались не напрасными. Пять часов спустя он заметил в голубом небе три быстро приближающиеся черные точки.
Комендант издал могучий рык и понесся вниз с чердака в свой кабинет.
– Все на улицу! – верещал он по дороге. – Выстроиться у парадного входа!
Воспитанники приюта высыпали во двор. Они встали во дворе в две шеренги, по обе стороны от покосившегося крыльца, и вытянулись по стойке «смирно». Толстяк-директор облачился в длинную парадную мантию цвета красного золота и нацепил на голову высокий колпак. Галилей Бородавка тоже вырядился в свой лучший костюм. Все с замиранием сердца задрали головы вверх в ожидании высокопоставленных гостей.
Вскоре те появились в небе над крышей приюта. Двое мужчин и женщина плавно приземлились во дворе, прилетев на рунных посохах. Господин Амброуз завистливо уставился на эти чудесные приспособления. Орден Эсселитов использовал свои увесистые деревянные жезлы, покрытые замысловатой резьбой, для магических трюков и быстрого передвижения по стране. Они не доверяли паровозам и самоходным экипажам, считая их уделом простолюдинов. Эсселитам была подвластна магия, и они использовали ее к месту и не к месту. Посохи изготавливались в каком-то дальнем игурейском монастыре, и особенности их устройства держались в строжайшей тайне.
Директор узнал всех троих Эсселитов и едва сознания не лишился от одного их вида. Рашид, Гребун и Левтина предстали перед обитателями приюта с серьезным, несколько грозным видом, как бы подтверждая тем самым важность своей миссии.
Амброузу приходилось встречать этих персон на приемах во дворце императора, и слышать разные слухи об их злобности и коварстве. Рашид и Гребун прилетели в обычных дорожных костюмах. Из-под черной накидки Левтины виднелось шикарное вечернее платье из красного шелка.
– Добро пожаловать! – поспешно рассыпался в поклонах директор приюта. – Как добрались, господа? Если бы нас предупредили хотя бы за месяц, мы смогли бы организовать вам более достойный прием!
– Мы не собираемся здесь надолго задерживаться! – хмуро произнес Рашид. Он скользнул взглядом по толпе притихших воспитанников. – Согласно указу верховного императора Велдора Первого, мы облетаем все приюты и школы империи. Так что времени у нас в обрез!
Левтина с брезгливым видом приподняла свои юбки.
– Какая грязища! – воскликнула она. – Мое платье этого не заслуживает!
Господин Амброуз подскочил к ней и услужливо взял в руки ее длинный шлейф.
– Вам не следовало отправляться в дорогу в таком шикарном облачении, госпожа Левтина! – сказал он.
– Я получила задание во время бала во дворце императора! – ответила она. – Поэтому мне даже некогда было переодеться. Госпожа Лионелла любит, когда ее приказы исполняются незамедлительно!
Директор понимающе кивнул. Глава ордена Эсселитов миледи Лионелла имела репутацию страшной женщины. О ее жестокости ходили легенды.
