Прежде всего Чих хотел узнать, не поступало ли приказа об атомной бомбардировке. В ангаре 38 он набросился на дежурный экипаж, вывернул всех наизнанку, но узнал то, что было необходимо: приказ ещё не поступал, но ожидается с минуты на минуту, так как завершается заседание совета, который имеет право выносить подобные решения.
Далеко не всякий на месте Чиха принял бы на себя ответственность за события. Но Чих измерял всё справедливостью и потому совершенно не колебался, принимая решение.
Через минуту он пробрался в кабинет Сэтэна.
В кабинете заседал Международный Магистрат Миролюбия и Мудрости, так называемый ММММ, состоявший из самых влиятельных лиц стран Европы, Азии, Америки и Африки, которые работали на империю Сэтэна.
Чих приблизился к уху командора:
– Господин Сэтэн, известный тебе Чих выбрался из завалов пещеры Чако-Чако и в настоящее время находится на борту государства государств, закамуфлированного под международное научно-исследовательское учреждение. Нам есть о чём поговорить с глазу на глаз, не так ли?
Сэтэн вспотел, уши у него обвисли, губы задрожали.
– Мы поговорим, поговорим, – закрыв рот ладонью, тихо пробормотал он, стараясь не привлекать внимания. – Только разрешите выгнать в соседний кабинет сброд, который мне мешает жить и дышать на этом свете!
По требованию Сэтэна члены ММММ вышли, недоумевая, в соседний кабинет. Они обменивались между собою соображениями, отчего это вдруг так переменился Сэтэн, и пришли к выводу, что это нервный срыв от перенапряжения.
– Ну что, злодей? – спросил Чих, оставшись один на один с Сэтэном. – Пришла пора платить долги? Я ведь не твой папаша, Дулярис, который долго не замечал, что за чудо-юдо вызрело у него под боком!
– Разрешите, уважаемый, я на минуточку отлучусь по нужде, – попросил Сэтэн. – Я убит, подавлен происходящим, у меня расстройство желудка… Здесь, рядом, туалет. Не бойтесь, я никуда не убегу, я оставлю дверь открытой!.. Пожалуйста, не добивайте меня позором моей невольной слабости!..
Сэтэн унижался, Сэтэн жалобно просил, обещая сделать всё так, как прикажет Чих.
Казалось бы, ну что здесь такого? Пусть перетрусивший негодяй посидит немного на горшке.
Но Чих помнил предостережения Арбузика и сам великолепно знал, как опасны типы, претендующие на абсолютную власть и абсолютное повиновение. Без нужды унижающий себя в любую минуту готов унизить другого, он никогда не защитит правду, ибо правда предполагает людей гордых и благородных.
– Нет, – сказал Чих, – номерок не пройдёт. Если я хочу побеседовать с негодяем, я не беседую с его тенью. И расстройство вылечится тотчас, едва я возьму тебя в свои руки.
– Поверьте, не всё то правда, что вам рассказали… Я обо всём расскажу сам, ничего не утаю, почтенный! В конце концов, жизнь имеет свой предел и уходить в гроб негодяем – унылое дело!
– Так все говорят, когда припёрты к стене!
– Пожалуйста, разрешите на горшок! Я мигом, живот подвело!
И Сэтэн бросился в туалетную комнату, держась за живот, морща лицо и закатывая глаза.
Упусти этот момент Чих, он тотчас поменялся бы местами с коварным Сэтэном, умевшим просчитывать все свои жизненные ситуации на несколько ходов вперёд.
Но Чих не упустил момента, он забрался в мошенника, и тот, закружившись на месте, чихнул с такой натугой, что из ноздрей у него выскочила липкая мокрота, и штаны, по всей видимости, наполнились чем-то похожим – пошёл ужасный запах.
– Не терпишь щекотки, сразу обделался, – брезгливо сказал Чих. – А ведь зверствуешь, мордуешь и губишь людей без счёта! Отвечай, сколько уничтожено тобой настоящих людей, чтобы сделать искусственных?
– Ой, грешен, почтенный, грешен! Но не я один повинен в безобразиях. Я ведь только голова, а все те, которые перешли в другой зал, – это и есть шея. Со мной вы смелы, а как с ними? Сумеете ли вы и им доказать их ничтожество и преступность?
Честь Чиха была задета.
– Докажем и им! Правда сама себя доказывает, когда подкреплена намордником для лжецов и негодяев! Хочешь ли ты, чтобы я перебрался в соседний зал и продолжил наш разговор в присутствии этого гнусного сборища?
– Разоблачать, так разоблачать, почтенный! Задайте трепку и им – вы узнаете о тайнах, от которых волосы встают дыбом даже на плешивых головах!
– Все ваши тайны однообразны и мерзки, – сказал Чих. – Все они имеют один знаменатель: обман народов. Но ты прав: бедные народы ничего не знают об этих тайнах. Люди эгоистичны, им кажется, что власть должна прежде всего учитывать их интересы и соблюдать ту справедливость, которую они лично одобряют. Когда же они не находят в действиях властей ничего выгодного, они стараются добыть себе выгоду, расталкивая локтями сотоварищей. Не сознают, что именно поэтому обречены на рабство и бесправие.
– Боже, как всё это верно! Прошу вас, уважаемый, и скажите об этом тем, кто никогда не имел совести!
Он вдруг поскользнулся на своих мокротах, нелепо упал, поднялся, резво побежал к дверям, опять упал…
А Чих тем временем влетел в открытые двери соседнего зала и громко крикнул:
– Руки вверх, господа заговорщики! Сейчас последует общее судилище!..
Это его и подвело.
Коварный Сэтэн, всё время притворявшийся, определив по звуку, что Чих опередил его и уже находится в зале, где ожидают члены ММММ, нажал пусковую кнопку специальной системы – кнопка была спрятана у него на груди под рубашкой.
Тотчас раздался взрыв: зал мгновенно заблокировался со всех четырёх сторон глухими щитами, выстреленными с потолка. Все, кто находился в зале, оказались отрезанными от окон и дверей, иначе говоря, герметически закупоренными.
Сложное устройство было смонтировано специально в расчёте на визит Чиха – его появление ожидалось рано или поздно на борту Международной Океанской Лаборатории. Таким устройством, кстати, был оборудован и кабинет Сэтэна – вот почему он пытался выскользнуть в туалет: в туалете была своя пусковая кнопка.
Минуту вонючий негодяй сидел на полу, не в силах поверить в необыкновенную удачу, а потом безумно захохотал. Он хохотал долго, очень долго, и прибежавшие врачи и охранники вынуждены были попотчевать босса специальными успокоительными пилюлями, а затем на руках отнесли в баню.
– Он там! – несвязно выкрикивал босс, размахивая руками. – Он уже не сможет взять меня за глотку! Никогда, никогда не сможет! Теперь я сильнее всех! Я отделался от всех врагов одним блестящим ударом – какая удача!..
Члены ММММ проклинают Сэтэна
Неожиданный взрыв крепко перепугал членов Международного Магистрата Мудрости и Миролюбия.
Но шок в конце концов миновал, и они явственно расслышали истерический и радостный хохот Сэтэна. Они заключили, что Сэтэн именно их и замышлял замуровать в стальные стены, и потому принялись вопить и умолять о пощаде.
Едва произошёл взрыв, Чих бросился разыскивать какую-либо лазейку, но нигде не было ни единой щели. Всё пространство было наглухо отрезано от остальной части здания.
Казнясь за опрометчивость и горячность, Чих решил ничем не выдавать себя, полагая, что только в этом заключён его последний шанс.
Свет под потолком ещё горел, пыль и гарь наполняли зал, а члены Магистрата, возмущаясь коварством, принялись колотить в железную стену, призывая Сэтэна на переговоры.
Наконец он подошёл к стене.
– Послушай, босс, неужели ты думаешь, что эта твоя проделка останется безнаказанной? Наши компаньоны в конце концов хватятся нас и потребуют от тебя ответа, – грозно кричал лидер Магистрата, мордатый коротышка, напоминавший видом бегемота. – Немедленно освободи нас, мы простим тебе эту выходку!.. Что ни сделаешь, когда многое не клеится и плохо просматриваются горизонты!
– Я не могу освободить вас, хотя с удовольствием отворил бы перед вами все двери! – отвечал из-за стены Сэтэн. – В зале, где вы находитесь, обитает ныне могущественный дух, который погубил Дуляриса и сбросил с трона Болдуина! Если бы мне сейчас не удалось поймать его, все наши хитрые планы были бы обречены на неудачу!
– Врешь, сивый мерин! – кричал «бегемот». – Закоренелый лжец, ты и сейчас несёшь невообразимую чушь! Вешай лапшу на уши обывателям, они верят и в духов, и в гороскопы, и в конституции, и в твои «благородные планы» по устройству счастливой и состоятельной жизни для всех, но нас-то, прошедших огни, воды и медные трубы, знающих о подлинном мире коварства и насилия не менее, чем ты, зачем ты дуришь нас?
– Я не дурю, клянусь тайнами своей незабвенной матери! На этот раз я говорю правду! Этот дух настолько опасен, что, может быть, придётся на века замуровать его вместе с вами. Увы, увы, увы! Как ни велика потеря, всё же она менее велика для нашего великого дела, чем если бы дух был на свободе! Зовут его Чих. Прежде я не называл его имени, потому что вы не из тех, кто сохраняет верность, и способны при случае перекинуться к более сильному! Ведь это правда, это нельзя оспорить!.. Соберитесь с духом и решитесь принести себя в жертву!..
