«О! – Северус почувствовал, как Гарри расслабил мышцы, поскольку по рассеянности забыл убрать руку с его плеча. Он поспешно ее отдернул. – Я знаю Оливера. Рон на него показывал. Рону очень нравится квиддич», - пояснил мальчик.
«А вам?»
Гарри пожал плечами, вытирая последние слезы со щек: «Я про это ничего не знаю. Рон думает, что это здорово, так что, наверное, мне квиддич тоже нравится».
Снейп закатил глаза в ответ на новое доказательство того, что мальчик неспособен думать сам за себя: «Профессор Макгонаггал хотела бы, чтобы вы попробовали свои силы в команде. Она считает, учитывая ваш сегодняшний полет, что вы можете подойти».
Гарри широко распахнул глаза: «Правда?»
«Да. Конечно, я подчеркнул, что как ваш опекун, я определенно не буду награждать вас за глупый риск, не говоря уже о непослушании учителю, - лицо Гарри сникло. – Тем не менее, поскольку игра в команде научит вас безопасности полетов, то я согласился с профессором Макгонагалл, что вы можете встретиться с Вудом и попробовать свои силы. Вас все еще ждет наказание за сегодняшнее поведение, тем не менее, если я увижу новые признаки такой халатности, на метле или без метлы, то я не побоюсь забрать вас из команды».
Он снова потерял способность дышать, потому что Гарри опять на нем повис. Право же, этому ребенку обязательно кидаться на него в столь неотесанной манере?
«Спасибо! Спасибо!» - повторял Гарри снова и снова.
Снейп, наконец, сумел вырваться на свободу: «Да, ну что же, вы будете далеко не так благодарны, когда узнаете о своем наказании, мистер Поттер. Я ожидаю, что вы двести раз напишете фразу «Я не буду напрасно рисковать своим здоровьем и благополучием». И не думайте, что я забыл, что вы должны мне еще пятьсот строчек за цитирование вашего дяди! – Гарри выглядел виновато. – И вы проведете два ближайших вечера в моих апартаментах, работая над сочинением о том, как важно думать прежде чем действовать». Он строго нахмурился на мальчика, но Гарри выглядел на удивление беззаботно.
«Да, сэр», - радостно воскликнул паршивец.
Снейп сердито на него уставился. Почему этот негодник выглядит таким довольным? Его только что лишили свободных вечеров и строго отругали! Его назвали «тупым ребенком». Его даже отшлепали!
Так почему же Поттер так задумчиво его разглядывает? «Что?» - резко спросил он, не зная куда деваться. Он ведь не ждет новых объятий? Если и так, то пусть ждет дальше. Северус Снейп, Пожиратель Смерти и шпион, не обнимает непослушных, пустоголовых паршивцев.
«Я просто все думаю, как же мне вас называть, - бесхитростно объяснил Гарри. – В смысле, когда мы не на уроке. Когда мы только вдвоем».
«Что!» - поперхнулся Снейп.
«Ну, мне не хочется звать вас дядя Северус, - пояснил Гарри, не замечая, что глаза Снейпа вылезли из орбит в ответ на такое обращение, - слишком это напоминает о моем дяд… сами знаете о ком. Но и насчет «папы» я тоже не уверен, - теперь Снейп окончательно потерял способность говорить. Только восхитительное знание о том, что Джеймс Поттер сейчас вращается в гробу с бешеной скоростью, позволило ему не потерять сознание. – Ну, я об этом еще подумаю, наверное. Спасибо, профессор! Я пойду, встречусь с Оливером и профессором Макгонагалл, а потом сразу вернусь, и мы пойдем к Уизли, - он сделал паузу и нахально улыбнулся. – Получается, что я до завтра не смогу писать строчки».
Пока Снейп продолжал бороться с удушьем, Гарри направился к двери, но дойдя до нее, он резко повернулся и бросился назад. Вдох, который все-таки сумел сделать Снейп, пришелся кстати, поскольку Гарри снова вышиб из него дух: «Спасибо. Простите, что пришлось меня отшлепать, - пробормотал он, со всей силы сжимая профессора в объятиях. – Я очень рад, что вы мой опекун».
После этого он, наконец, вышел за дверь, где его встретили громкие приветствия других гриффиндорцев, и оставил позади почти бездыханного и очень, очень задумчивого Снейпа.
Глава 6
Снейпу (почти) удалось прийти в нормальное состояние, когда Гарри вернулся в его апартаменты. Услышать, как Поттер пытается решить, называть ли его «дядей» или (Мерлин помилуй, это конец света) «папой» - выдержать такой удар помогли только две успокоительных настойки и холодный компресс на голову.
Даже если бы Волдеморт никогда не существовал, а Джеймс и Лили остались бы в живых, то Снейп не стал бы желанным гостем в доме Поттеров, не говоря уже о дружеских отношениях с их отпрыском. Бесхитростные размышления Гарри потрясли его до глубины души. Для человека, который с самого детства избегал почти всех близких отношений, наивные слова ребенка прозвучали как гром среди ясного неба.
Снейп едва оправился от потери дружбы с Лили, когда он принял Темную метку. Все свое время и силы он отдавал службе Волдеморту и войне, в которую их втянули, и он точно не собирался заводить друзей в подобном кругу. Для чистокровных волшебников он был низшим существом. Они терпели Снейпа, поскольку искусное зельеварение сделало его одним из фаворитов Темного лорда, но им не пришло бы в голову сблизиться с ним. В общении с другими людьми Снейп, по большому счету, оставался неуклюжим подростком. Он помнил, как ужасно он испортил дружбу с Лили, и не хотел рисковать новым разочарованием. Впоследствии он начал шпионить для сил Света, и дружба стала опасной – его тайну могли узнать, или он мог подвергнуть опасности тех, кто был ему дорог.
Потом пришел тот страшный Хэллоуин, и Северус почувствовал, что его жизнь кончена. Он погрузился в мир мрака, злобы и беспросветности, и никто (тем более, он сам) не пытался выманить его оттуда. Альбус пробовал, но его отвлекали другие обязанности, а Северус отчаянно сопротивлялся. В конце концов, директор сдался и махнул рукой на его замкнутый образ жизни.
Когда острота его переживаний немного притупилась, Снейп начал создавать свой образ Злой летучей мыши подземелий – прирожденного слизерица, который сводит детские счеты язвительным языком. Мог ли он допустить мысль о поиске «нормальной» дружбы, когда весь его опыт сводился к общению с рыжеволосой ведьмой почти двадцать лет назад? Он понятия не имел, как поладить с другими людьми, но хорошо знал, как отталкивать их и запугивать - другими словами, настраивать их против себя. Если бы не Дамблдор, он бы проводил целые месяцы, ни разу не поговорив с другим человеком вежливо. В общении с другими учителями он сжег все мосты до последнего буквально за несколько недель после приема на работу. К тому же неумолкаемые слухи (год от года все больше приукрашенные учениками) насчет его в буквальном смысле темного прошлого, надежно обезопасили Снейпа от возможных свиданий или хотя бы компании за кружкой в Дырявом котле.
Так что не стоит удивляться тому, что простые слова Гарри перевернули привычный мир Северуса с ног на голову. Во многих отношениях, несмотря на, или точнее, благодаря годам одиночества и озлобленности, он до сих пор оставался неловким подростком, отчаянно нуждающимся в любви и привязанности. А безусловная, преданная любовь ребенка была очень, очень соблазнительной.
Будучи слизеринцем до мозга костей, Снейп ожидал от жизни только худшего из принципа. Так что неудивительно, что он быстро пришел к выводу, что отношение к нему паршивца изменится, стоит ему очутиться среди Уизли. В конце концов, это они были живым воплощением идеальных родителей.
Их дети обожали их должным образом. Они-то наверняка знали, как справляться с разными кризисами и не оскорблять ребенка каждую секунду, не говоря уже о том, чтобы не впечатывать детей ударом в стену. Нора была ветхой, но это не мешало вам чувствовать любовь, которая буквально сочилась там из всех щелей. Снейп часто заявлял, что его тошнит от визитов к Молли (обычно в связи с внеклассными занятиями близнецов) из-за риска диабета от ее кексов. Однако реальная причина была в ощутимом чувстве Дома, которое выбивало его из колеи.
Не приходится сомневаться, что Гарри расцветет у них под крылом и позабудет о сварливом одиночке, который ютится в подземельях и не имеет ни малейшего представления о доброте к детям. О терроре детей – да, пожалуйста. В этом ему нет равных. Даже его слизеринцы большой симпатии к нему не питали. Они его уважали, ценили его неистовую защиту и преданность факультету… и избегали как прокаженного. Даже самые плаксивые первогодки предпочитали искать утешения у старост, а не у главы факультета.
И вот, несмотря на его взрывной темперамент, ядовитые оскорбления и полное отсутствие такта и снисхождения, Снейп сумел убедить Гарри, что он «хороший». Даже не стараясь. Точнее, упорно стараясь убедить его в обратном. Но никакие усилия Снейпа не смогли оттолкнуть Гарри.
Вместо этого мальчик настолько все перепутал, что открыто предпочел зельевара дедушкиным заботам директора, лести и сладостям медиведьмы и даже квиддичнозависимым восторгам главы своего факультета.
