Но гордость не позволила Саньке сдаться без боя. Он второй раз вцепился в неподатливые пальцы Сёмы, сам сосчитал до трёх и навалился на его руку, привстав со стула. Это было явное нарушение правил, но никто не запротестовал.
Рука у Сёмы дрогнула и остановилась в вертикальном положении. Как Санька ни тужился, она стояла свечой.
— Теперь можно мне? — спросил Сёма.
Саньке ничего не оставалось делать, как кивнуть головой. И Сёма начал медленно, без особых усилий пригибать его руку к столу. На пол пути Санька безнадёжно махнул левой рукой и выдернул правую из Сёминой ладони.
— Хватит! — буркнул он и подул на слипшиеся пальцы.
— Ну? — как ни в чём не бывало спросил Мишук.
— Чего ну? — огрызнулся Санька. — Я — человек слова!.. Сколько там у вас яблонь?
— Сотни три будет.
— Насажали на мою голову! — проворчал Санька и полез под кровать за ботинками.
Колхозный сад раскинулся на пологом спуске к неширокой речке, прозванной Болотнянкой. Она вытекала из огромного непроходимого болота, которое протянулось километров на тридцать к востоку от деревни.
Из садовой калитки навстречу звену усачей вышел председатель колхоза, за ним — Санькин отец.
Ребята поздоровались с председателем и уставились на нового агронома. Тот оглядел мальчишек, весело подмигнул сыну и вдруг повернулся к председателю.
— Да вот же тебе, Павел Николаевич, рабочая сила! — произнёс он, продолжая начатый в саду разговор. — Уверен, что справятся. И лопаты у них наготове!..
— Сколько, по-твоему, землей нужно вынуть? — спросил председатель.
— Сколько б ни потребовалось — успеть можно. И такой мы с тобой силос из разнотравья заложим!.. Коровы жевать да похваливать будут!.. Я и место для траншеи приглядел — рядом со старой силосной ямой…
Председатель подумал, посмотрел на ребят и спросил:
— Куда это вы, усачи, путь держите?
— Согласно наряду, Павел Николаевич! — ответил Мишук. — Яблони окапывать.
— Сколько в твоём звене голов буйных?
— Все тут… Девять!
— Так вот что, усачи… Временно будете звеном землекопов. Сначала траншею под силос выроете, а потом, если дело у вас пойдёт, — ямы для столбов: тянут к нам электричество!
— Ну да? — обрадовался Гриша Лещук.
— Вот тебе и ну да!
— Не верится! — воскликнул Вовка.
— А ты верь! — убеждённо ответил председатель.
Не заходя в сад, ребята повернули обратно — к деревне, горячо обсуждая радостную новость. Санька ликовал.
— А я что говорил! — произнёс он. — Яблони окапывать — дело пустое! А траншея — это как на фронте! Мужское занятие! Учтите — со мной на чепуху не пошлют! И вообще!.. Про электричество слышали? Думаете — случайно его проводят? Мы приехали, потому и свет будет! Отец у меня знаете какой!..
— Сёма! — очень торжественно произнёс Гриша. — От имени звена пожми Саньке его благородную руку!
Сёма Лапочкин повернул голову к Мишуку и, получив от него молчаливое одобрение, протянул Саньке широко раскрытую ладонь. Крыльев хотел увильнуть от опасного рукопожатия, но страх прослыть трусом заставил его пересилить себя.
— Ну и что? — запальчиво крикнул он. — Ну и жми!.. На!
Сложив пальцы хитро — лодочкой, он протянул их Сёме и тотчас почувствовал, что кисть руки обхватил стальной обруч.
— Время есть? — лениво спросил Сёма.
Вовка замигал глазами, замотал круглой, как арбуз, головой, подсказывая Саньке, что времени у него не должно быть. Но Крыльев с вызовом ответил:
— Ну… есть!..
— Давай тресть, — спокойно предложил Сёма и начал трясти Санькину руку, всё крепче и крепче сжимая пальцы.
Санька попробовал выдернуть свою руку, но где там! От резкого движения стало ещё больней.
— Ты не дёргайся, — миролюбиво пояснил Сёма. — Скажи: «Время кончилось», — я и отпущу.
— Да уж кончилось! — выпалил Вовка. — Кончилось!.. Не видишь, что ли!
Сёма испытующе взглянул на Саньку. Голова у того беспомощно дёргалась в такт рукопожатию, но он молчал, сжав зубы. Тогда Сёма посмотрел на Мишука и спросил:
— Кончилось?
Звеньевой кивнул, и Сёма выпустил Санькины пальцы. Они были белые и приплюснутые, будто лежали под прессом.
Санька поспешно сунул руку в карман и окинул негодующим взглядом ребят. Это была решающая секунда. Если бы Санька заметил хотя бы одну усмешку или услышал всего одно обидное словечко, разразилась бы буря, после которой дружба невозможна. Но мальчишки и не думали смеяться над ним. В глазах у Вовки светилось явное сочувствие. Остальные даже не смотрели на Саньку.
— Пошли! — обыденным тоном произнёс Мишук и тихонько хлопнул Саньку по плечу. — Ты только в своих ботинках не вздумай копать — порвёшь! Я тебе старые сапоги дам.
У силосной ямы, в которую вчера прыгнул Соколик, спасаясь от пчёл, ребята подождали нового агронома. По его указанию были вбиты колышки. Если их соединить воображаемой линией, получился бы вытянутый прямоугольник, в середине которого чернел большой квадрат — заброшенная силосная яма с водой.
— Ну, землекопы! — сказал Санькин отец. — Ни пуха вам, ни пера!
— А откуда начинать? — спросил Санька.
— Это вам прораб объяснит, — ответил отец и кивнул на Мишука.
Ребята остались одни.
Дело было незнакомое: силосных траншей никто из мальчишек не рыл. А тут ещё яма с водой! Но Мишук не растерялся. Он разбил ребят на три группы. Самым, по его мнению, сильным — Сёме, Саньке и Вовке — звеньевой поручил откачивать воду. Гришу с двумя младшими мальчишками он поставил на правое крыло будущей траншеи — снимать дёрн. А Мишук с двумя другими малышами принялся за ту же работу на левом фланге.
Все взялись за дело охотно и дружно. И каждый в душе согласился с Санькой: рыть траншею интереснее, чем возиться с яблонями.
Вовка сбегал в деревню за вёдрами. Началось осушение ямы. Зачерпнув по два ведра, мальчишки шли к придорожной канаве и выливали в неё воду. Сёма легко справлялся с этой работой. А Вовка и Санька вскоре почувствовали, что вёдра с каждым разом становятся тяжелее. Уровень воды в яме, казалось, ничуть не понижался.
— Сколько же её там? — вырвалось у Саньки. — Может, родник снизу бьёт?
— Место сухое, — отдуваясь, возразил Вовка. — Это от дождя… Внизу глина — вот вода и стоит, а то бы давно ушла в землю.
Работали часа три. Наконец Мишук объявил перерыв. Мальчики расселись на досках, по которым вчера Соколик выбрался из ловушки.
Гриша заглянул в яму.
— Вёдер четыреста выкачали, — сказал он. — Завтра к вечеру дно покажется.
— Завтра к вечеру? — переспросил Санька. — И всё вёдрами?.. Да разве это работа! Так предки и те не делали! Я бы в городе за час всё осушил — до капельки!
Гриша Лещук кашлянул и начал знакомым торжественным тоном:
— Сёма! А не пожать ли ещё раз усталую руку…
Мишук строго посмотрел на Гришу и тот послушно умолк.
— Вот что! — сказал звеньевой. — Можно на воду поставить других, а вас на траншею перебросить, раз уж вы упарились. Я нарочно подбирал сюда самых сильных…
— Мне и на воде хорошо, — ответил Сёма.
— Я тоже никуда не пойду! — крикнул Вовка и подтолкнул Саньку локтём.
— А я что — отказываюсь, что ли! — вспылил Санька и бросил на Гришу сердитый взгляд. — Я о механизации хотел сказать! Вы тут, в деревне, ничего не знаете! А механизация — железная штука! Работай одними извилинами, а руки и ноги отдыхают! Есть, например, центробежные насосы — они хоть озеро осушат! А вы вёдрами! Поднимешь с вами сельское хозяйство!
— У тебя есть предложение? — холодно спросил Мишук.
Санька сразу скис:
— Что тут предложишь? Вот если б в городе!..
— Ясно! — подхватил Гриша Лещук. — Там бы сразу прибыли центробежные насосы, шагающие экскаваторы, скреперы, бульдозеры — и пошло бы!
Гриша помолчал и добавил уже без иронии:
— То в городе… А ты здесь придумай — пошевели извилинами, если руки слабые!
Санька вскочил, но Мишук не дал разгореться ссоре. Он потянул его за штанину, заставил сесть и спросил у Гриши:
— А ты можешь придумать?
— Могу!
— Ну?
Гриша похлопал рукой по доскам, на которых сидели ребята.
— Надо сколотить лоток и в него выливать воду — бегать с вёдрами к канаве не придётся!
— Принимаешь такую механизацию? — спросил Мишук у Саньки.
Тот посмотрел на доски, на лужок, отделявший силосную яму от канавы, и вздохнул. Стало обидно, что не он додумался до этого способа. Очень не хотелось признавать, что Гришка дал полезный совет. Но Санька был честный парень.
— Это, пожалуй, мысля́, — неохотно согласился он. — Можно попробовать малую механизацию… без автоматизации.
В деревню послали команду Гени Сокова. Ребята притащили ещё две доски и гвозди. Сооружением лотков руководил Гриша. Доски сколотили под прямым углом. Оставшиеся щели замазали глиной. У самого края ямы набросали земляную горку и укрепили на ней один конец лотка. Под другой конец подвели второй лоток. А дальше до самой канавы прокопали неглубокий ровик.
