Работа пугающе затягивалась, однако когда насадили на центральный стержень конструкцию, напоминающую бескрылый, обгоревший в пожаре самолет, замаячила надежда успеть сделать все до темноты. Хвост представлял собой солидный кусок гетинакса с наклейкой от рекламы, и Гена в который раз подумал, что лучше бы оторвать ее вовсе. На цветной картинке чья-то рука держала ложку с неведомым фруктом, и таким же неведомым фруктом представлялась свинченная из металлических угольников башенка ветряка. То-то будет смешков у сельчан!..
— Ну что, шурави, от винта? — Валера ключом затянул последнюю гайку и, придерживая огромную лопасть, в сомнении оглядел совместное творение.
— А закрутится? — Генка неожиданно ощутил робость.
— И закрутится, и завертится! Я уже сейчас чую, как его рвет из рук.
— А если балансировка не та?
— А если, а вдруг… — Валера хмыкнул. — Поздно уже сомневаться.
— Просто боюсь, вдруг, не выдержит.
— Должна выдержать… — без особой уверенности произнес бывший сержант. — Считай, лучшие подшипники пожертвовал на твоего монстра!
— Почему — моего?
— Ну, нашего… — Валера порывисто вздохнул. — Ладно, начнем!
— Отпускаешь?
— Ага, — отпрянув, Валера отпустил винт.
Решетчатый «самолет» со скрипом повернулся, точнее ориентируясь по ветру, но огромный винт без того уже раскручивался, стремительно набирая обороты. Жужжала коробка передач, толкаемые воздушным потоком, двухметровые лопасти мелькали в каком-нибудь метре от Генкиного лица. Парнишка невольно попятился.
— Не шлепнись! — крикнул Валера.
Некоторое время они просто стояли и смотрели. Винт хлестал и резал воздух, ветряк уже не был набором разноликих деталей — он жил своей особой жизнью, действительно напоминая диковинного монстра — может, потомка того самого, с которым пытался сражаться Дон Кихот.
— Пора! — скомандовал Валера. — Замеряй, что там на приборах.
— А? — не понял Генка.
— Электричество! — гаркнул напарник. — Или забыл, для чего мы все это затеяли? И попробуй только сказать, что ничего там нет!
Генка суетливо склонился над тестером, осторожно ткнул медными концами в провода. Стрелка прибора едва дрогнула.
— Ну? Что там у тебя?
— Не понимаю. Вроде обрыва не видно… — Генка лихорадочно обежал глазами змеящийся кабель, вернулся к тестеру. Нахлынувший страх тут же сменился озарением. Ну да, конечно! Шкалу-то прибора не переключил! А шесть тысяч вольт ничего и не покажут.
Чувствуя, как бешено барабанит пульс в висках, он снизил верхний предел до трехсот вольт и снова ткнул щупом в провод. Стрелка прыгнула вправо, энергично заплясала вблизи двухсотвольтовой отметки.
— Есть! — заорал подросток. — Есть напряжение!
— Молодца, шурави! — Валера победно вскинул над собой кулак. Видно было, что ему хочется крикнуть во всю силу своих легких, но он сдерживался. Зато и кулак сжимал так, что сразу верилось: иного с Валерой произойти и не могло. Он от рождения был победителем, хотя и не подозревал этого. И если что-то делал, то обязательно добивался результата. Припомнив их первую встречу на дороге, Генка окончательно уверился в том, что это поработала судьба. Не та злодейка, что насмешничала над ним в городе, а добрая и мудрая, видящая человеческие жизни на многие годы вперед.
Заканчивали работу уже глубокой ночью. Конечно, можно было отложить до завтра, но не терпелось увидеть конечный результат. Не остановило их даже то, что купленного Генкой мотка не хватило. Выручили алюминиевые провода на столбах, которые в самой Соболевке собиратели цветмета снимать постеснялись. Подсвечивая себе фонарем, к ним и подсоединили купленную многожилку. В итоге получилась магистраль до Валеркиного дома.
— А давай сразу к лампе! — оказавшись на родной территории, Валера уже не скрывал нетерпения.
— Нет, — Генка, крякнув, поставил на верстак колоду автотрансформатора. — Электричество — это электричество. Хочешь делать все по уму, начинай с развязки.
— Развязка-обвязка… Много она тебе даст!
— Много или нет, а шутить с током не будем.
— Грамотей хренов! — Валера обмотал изоляционной лентой последнюю скрутку. — Я вон голой рукой проводов касаюсь — и ничего.
— Это потому, что ты в сухой обуви. А в дождь или на мокрой земле — так коротнет, — мало не покажется.
— Напугал… — Валера хмыкнул. — Нормальному мужику хорошее «казэ» только в радость.
— Рассуждения неандартальца… — Генка прикрутил к клемме провод, руками ощутил легкое гудение металла. Еще раз посмотрел на вставленную в патрон лампу. Пятнадцать ватт. Слабовато, но для начала вполне хватит.
— Ну что, готово?
Генка кивнул.
— Можешь выключать фонарь, поднимаю вольтаж.
Валера задержал дыхание, и Генка медленно повернул массивную рукоять. Спираль лампы малиново накалилась, не спеша, разгорелась в полную силу.
— Ха-а! — рявкнул Валера. Генка и охнуть не успел, как бывший воин-десантник сграбастал его в объятия, по-медвежьи стиснул. — Ну, шнурила! Ну, скелетина ты мой золотой! Не верил я ведь тебе! До последней минуты сомневался! А зафигачили все в лучшем виде!
Генка и сам сиял, как медная бляха, и ладонями хлопал по Валеркиным покатым плечам. Пятнадцативаттная лампочка казалась им сейчас ярче самого мощного прожектора.
— По ветряку на каждый огород поставим, — в голос размечтался Валера, — кабели в дома пробросим. И все бесплатно, заметь! — как при коммунизме. Представляешь, в какой осадок все наши сельчане выпадут!
— Степчику бесплатно ставить не будем!
— Правильно, пусть свечечки пожжет. Не дорос еще… Но улицы все-таки осветим, ага? И батарею аккумуляторную надо бы завести.
— Конечно, заведем, — пообещал Генка. — Даже обязательно! Ветер — вещь ненадежная, потому и говорили про турбину.
— И дизель на всякий пожарный!
— Дизель — это уже несвобода. Зависимость от топлива, масла. Опять же экологический вред, — Генка поморщился. — Лучше о природном газе подумать. Для пекарни и обогрева. Неплохо и движок приобрести — чтоб на этаноле работал.
— Это на самогонке, что ли?
— А что! Между прочим, мощное топливо — высокооктановое и дешевое. Что важно — почти безвредное. То есть, конечно, если правильным образом его использовать… Чего ты смеешься! При Генри Форде такую же идею предлагали — на полном серьезе…
Заставив мечтателей вздрогнуть, лампа неожиданно вспыхнула и погасла.
— Это еще что за фокус-покус? Неужели ветряк?
Гена вновь включил фонарь, осветил лампу.
— Да нет, спираль накрылась.
— Это после одной-единственной минуты? Что-то я не понял.
— Я же говорил: необходима грамотная развязка. Трансформатор плюс стабилизатор, — Генка поднял палец, прислушиваясь к шелесту листьев над крышей. — Слышишь, как шумит?
— Ну?
— Вот тебе и ну! Ветер дунул посильнее, напряжение прыгнуло, — и капут лампочке.
— Мда… — Валера почесал макушку. — А трудно его сделать? Стабилизатор твой?
— Да не особенно. Мы его и делать не будем, просто закажем.
— Закажем?
— Ага. Опытным мастерам, которые доставят заказ точно по адресу, — Генка подмигнул Валере.
— Ты прямо маг-волшебник…
— Так и есть. Только для нашего волшебства понадобится кое-что сделать.
— Что именно?
— Всего-навсего съездить завтра на станцию и забрать у буфетчицы посылку.
— У Нюськи, что ли?
— Ага, ей должны завтра доставить.
— В посылке, что ли?
— Вроде того… — Генка сменил лампу на более мощную, и электрический свет вновь залил утлое пространство сарайчика. Валера, щурясь, огляделся.
— Мда… Знаешь, без света он смотрелся симпатичнее.
— Еще бы! — Генка ухмыльнулся. — Теперь тебе точно не обойтись без веника. И грязь придется прибрать, и бутылки вынести. Их тут, между прочим, под тысячу наберется! Работенка — неслабая!
— Ничего, вдвоем как-нибудь справимся…
Генкина улыбка тут же поблекла. Поглядев на него, Валера жизнерадостно рассмеялся.
— Не дрейфь, шурави, прорвемся! Главное — чтобы ветряк не снесло…
* * *
Но ветряк выдержал.
Как выяснилось, снизу он смотрелся даже более грозно. Словно некое чудище влезло на крышу водонапорной башни и принялось размахивать ручищами. И ведь ничуточки не устало за ночь! Генка подумал, что была бы в наличии батарея аккумуляторов, и энергии «чудище» намахало бы уже приличное количество.
Как бы то ни было, но поглазеть на ветряк вышла вся Соболевка. Конечно, столпотворения не получилось, но тут и там, на крылечках и в окнах Генка ловил любопытствующие взоры. Самое удивительное, что про испытания с лампой в сарайчике рассказывать тоже было не нужно. Без каких-либо телефонов новости распространялись по селу со скоростью света — вероятно, того самого, который и выдала первая сгоревшая лампочка. Даже дед Жора, с кряхтеньем наведя «марафет» и расчесав гребнем реденькую шевелюру, выбрался во двор, чтобы поглазеть на ветряк.
