Из-за дома вылетела псина. Она радостно залаяла на нарушительницу спокойствия.
– Я уже сегодня бегала! – простонала Томка и помчалась в противоположную сторону от той, куда ей следовало направиться. То есть не к ступенькам, которые благополучно привели бы ее к Волчьей бухте, а куда-то в темноту и неизвестность.
В панике ей казалось, что звуки раздаются отовсюду. Что страшная собака обогнала ее и сейчас кинется справа или слева или возникнет прямо перед ней.
– Цыганова! – завыла собака.
Дожили, оборотни ее фамилию знают.
– Цыганова, стой!
– Не дождетесь! – Петляя, как заяц, Тамарка отбежала и упала в кусты.
Ход был, конечно, глупый. В такой темноте собака вряд ли ориентировалась глазами. Скорее всего, она шла на запах, и потому Томкины фокусы со следа ее не собьют.
Не сбили.
Цыганова лежала на земле, всем телом ощущая, как кто-то огромный бежал к ней. Собака бухала лапами, словно это не один зверь, а стадо маленьких бизончиков резвилось на полянке.
Тамарка сжалась, прикрыв голову руками.
Бизончики добежали до нее и голосом Богдасарова спросили:
– Ты чего тут валяешься?
Мысленно Томка чертыхнулась и приподнялась на локтях.
– Богдасаров, – простонала она. – А ты-то что здесь делаешь?
– Это я что здесь делаю? – В голосе Мишки было возмущение. – Какого лешего ты побежала? Я тебя еле догнал!
– Так это ты за мной гонялся? Я чуть с ума не сошла от страха, а это всего-навсего был ты!
– А чего ты испугалась, если я тебя звал? – Мишка тоже стал заводиться. – Вот навязалась на мою голову!
– Я навязалась? – От такой наглости Томка растерялась и какое-то время хлопала ресницами, не в силах подобрать правильные слова. – Это ты за мной пошел! Никто тебя не звал!
– Как это не звал, если ты первая попросила помочь разобраться с Харитоновой! – Казалось, что от возмущения Богдасаров сейчас заискрит.
– Это когда было! – не сдавалась Цыганова. – Сам в столовую пришел. А котлету я тебе завтра в обед отдам.
– С таким везением до обеда не доживешь! Куда ты одна денешься?
Томка собралась возразить, но смысл Мишкиных слов дошел до нее, и она так и застыла с открытым ртом и разведенными руками. Мишка, решив, что его красноречие достигло своей цели, удовлетворенно кивнул и протянул Томке руку, предлагая взяться за нее, как за спасательный круг.
– С чего это меня все стали считать невезучей? – тихо спросила Тамарка.
– А какая ж ты? – Мишка терпеливо ждал, когда Цыганова воспользуется его помощью и наконец встанет. – Слушай, ты точно с луны свалилась. Да в такую дурацкую ситуацию могла попасть только ты!
Тамарка обиженно засопела.
– Цыганова, хватит придуриваться! Пошли, – Богдасаров требовательно тряхнул раскрытой ладонью. – Ну, правда! Скоро утро будет, а мы еще не ложились.
– Катись отсюда! – крикнула Томка. – И не ходи за мной! Не нужна мне твоя помощь!
– На что ты обиделась? Это же правда! – Мишка все еще держал руку на весу. – Помнишь, окно в бассейне разбилось? Никто не порезался, одна ты ухитрилась осколок найти. А на соревнованиях? Все нормально в воду прыгали, а ты тогда еще лоб разбила, попав на бордюр. И с поселком. Все же нормально ходят, никто ни на какую научную станцию не попадает.
– Отстань от меня!
Тамарка поднялась, оттолкнула Мишкину руку. И он тогда просто повернулся и ушел. Повернулся и ушел…
Ее душили слезы. Какой дурацкий день. Когда же он кончится? Как она устала бороться с неизвестностью! Почему ей никто не верит?
– Бросил, да? Бросил? – зло шептала Цыганова, вышагивая туда-сюда. – Спать пошел? Гад! – Она уселась на камнях и зарыдала в голос. – Тренировка у него завтра! Ему отдыхать надо! А у меня, может быть, этого завтра не будет! – Ей вдруг стало нестерпимо себя жалко. – И тренировок больше не будет. И обедов с завтраками.
Голова ее сама собой упала на колени. Какая беспросветность вокруг.
– Сами вы невезучие, – бормотала она, слизывая с губ соленые слезы. – Я вам еще докажу! Вы у меня еще увидите!
Ее считают невезучей. Кто бы говорил! Подумаешь, руку стеклом распорола, с кем не бывает? Ну, прыгнула неудачно. Этот бортик сам под ней оказался. Мишка однажды тоже поскользнулся на мокром кафеле и плюхнулся в воду. Над ним тогда смеялись.
Зябко передернула плечами.
Выходило неубедительно. С ней действительно постоянно что-нибудь приключалось.
– Ладно! – Цыганова встала, одернула на себе рубашку. Смахнула с носа остатки расстройства. – Я вам докажу, что мне можно верить.
Значит, все считают ее рассказы выдумкой? Хорошо, она приведет в лагерь оборотня. И когда ребята увидят, как он превращается обратно в человека, ей поверят и про дельфинов.
Почему-то именно за дельфинов ей было особенно обидно.
Луна уже спряталась за хребтом, и в долине стало совсем темно.
Тамарка никогда не имела дела с оборотнями, поэтому плохо представляла себе, как их ловить, а главное, как потом переправлять в лагерь.
Дом уже был в двух шагах от нее, а правильной мысли в голове так и не родилось.
– Хорошо, на месте разберемся, – шепотом подбодрила она себя.
Бодрее на душе не стало. Наоборот, где-то в подсознании билась тревожная мысль, что нужно бежать отсюда. И чем скорее, тем лучше. Но Цыганова велела сама себе не впадать в панику. Во-первых, еще рано – ничего не происходит. А во‑вторых, в душе у нее сидела слабая надежда, что Мишка далеко не ушел, вдвоем они с оборотнем как-нибудь справятся. Сложнее будет не добычу в лагерь тащить, а уговорить Богдасарова помогать.
Без света луны, с темными окнами, дом перестал выглядеть нарядным и красивым. Сейчас он был похож на старый обшарпанный сарай, заброшенный двести лет назад.
Наверное, если бы Тамарка не была так рассержена на Мишку, она бы хорошенько подумала, прежде чем соваться в дом, где живет оборотень. Будь у нее за весь этот длинный день свободная минутка, Цыганова бы давно поняла, что судьба всеми возможными способами предупреждает: держись подальше от непонятностей и неизвестностей. Но времени на раздумье у Томки не было. Поэтому она шла, заглушая всякие мысли о возможных последствиях.
Цыганова три раза обошла вокруг дома. Собаки не было.
Заглядывала в окна, пытаясь рассмотреть, где спит хозяин. Но и это ей узнать не удалось.
Заканчивая третий обход, Томка чуть не столкнулась с незнакомцем, входящим в дом. Она как раз вовремя вышла из-за угла, чтобы заметить темный плащ, мелькнувший в дверном проеме.
«Какое оживленное место, – хмыкнула про себя Томка. – Ночь, а гости так и идут».
Ну, где один гость, там и второй не помешает. И Тамарка уверенно шагнула на крыльцо.
Дом был все так же тих. Ни шорохов, ни звуков. Даже часы не тикали. Хотя в таком месте обязательно должны были быть огромные напольные часы с громким ходом.
Цыганова медленно шла из комнаты в комнату. Все они были очень похожи. Везде на полу лежал большой ковер, вдоль стен стояли диваны и кресла, в углу письменный стол. Дом походил на жилище десятка близнецов, которым нравится спать в одинаковых условиях.
«Белоснежка и семь гномов», – вспоминала она похожие ситуации. – «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях».
Опять не то… Если ей не изменяла память, то в сказках красавиц травили. И только прекрасный принц был в силах их спасти. А вот с принцем у Цыгановой дела обстояли не очень хорошо.
Помня о том, что здесь помимо нее есть еще один гость, Томка старалась ходить как можно тише. Добралась до конца коридора. А не послать ли все куда подальше и не отправиться ли в лагерь? Рассказать Наталье Ивановне, и пускай взрослые сами решают, что с этим делать. На то они и взрослые, чтобы расхлебывать подобные дела.
Убедившись, что последняя мысль гениальна, Томка развернулась в сторону двери, а потом с еще большей скоростью крутанулась в обратную сторону.
Дорогу к выходу загораживал гигантский волкодав. Собака и сама была удивлена таким поздним гостем, а потому не гавкала, не пыталась разорвать Цыганову на мелкие лоскутки. Она только открывала и закрывала пасть, с всхлипыванием втягивая в себя воздух.
Тамарка прыгнула за последнюю дверь и захлопнула ее перед черным мохнатым носом. Собака возмущенно царапнула возникшую между ней и добычей преграду и затихла.
– Так ты меня и достала, – торжественно прошептала Томка, уткнувшись лбом в косяк двери, хотя руки и ноги у нее тряслись от пережитого страха.
А потом она забыла, как дышать. Потому что за спиной у нее явно кто-то был.
Представьте, что вы бежите по коридору, спасаясь от завуча. Забегаете в первый попавшийся кабинет и облегченно выдыхаете. Но по характерному покашливанию за спиной понимаете, что стоите вы не в обыкновенном кабинете, а в кабинете директора, и этот самый директор с удивлением изучает сейчас ваш затылок.
