Он поправил несколько крюков, свисавших с потолка, и уселся за древнейшие алхимические формулы.
Взяв старинное золотое перо и обмакнув в пузырек с зелеными чернилами, он принялся заносить свои дьявольские мысли в Красную тетрадь — новый блокнот, который отныне он прятал во внутреннем кармане фиолетового плаща.
Бормоча себе что-то под нос, маг начал следующую главу своей Алхимии Тьмы. Несколько месяцев назад для него начался Шестой Карконианский год, и он не хотел больше терять ни часа.
— Вишиолооооо, куда ты запропастился, проклятый горбун! — заорал он во всю глотку.
Одноглазый, который проверял, не текут ли емкости с Золотом Тактическим и Дымом Дьявольским, оставил в Комнате Планет Алвиза с Барбессой и понесся на зов князя.
— Я здесь, хозяин, чего желаете? — спросил он, склонив голову перед Великим Магистром.
— Близнецов ко мне! — приказал Каркон, с высока глядя на слугу. — Мы отправляемся в Комнату Заколдованных Механизмов. Предупреди их, чтобы были осторожны: Кабитус Морбанте активирован.
— Мы идем прямо сейчас? — испугался Одноглазый.
— Сейчас, сейчас! Шевелись! — гаркнул князь, открывая ящик стола.
Оттуда он извлек железные маски, распахнул плащ и сунул их во внутренний карман. Затем, покинув лабораторию, маг быстрыми шагами направился по коридорам, освещенным редкими факелами. Когда он подошел к Комнате Заколдованных Механизмов, там его уже ждали близнецы и Вишиоло.
— У нас на все про все несколько минут. Кабитус Морбанте очень ядовит и смертелен. На меня он не действует, а вы наденьте эти маски и следуйте точно моим указаниям. То, что вам предстоит сделать, непросто. — Маг был крайне серьезен, отчего Вишиоло не на шутку перепугался.
Его состояние передалось близнецам, и те задрожали от страха. Они понятия не имели, что им предстояло сделать, но знали, что там, в комнате, в рабочем состоянии оставалась только Угольная Печь, издававшая оглушительный свист, и в ней хранилась Третья Тайна.
Вся троица быстро натянула тяжелые металлические маски, полностью закрывавшие рот и нос и оставлявшие открытыми лишь глаза. Князь толкнул дверь, и андроиды, тяжело дыша, вошли вслед за ним в комнату. Тончайшая зеленая пыль, висевшая в воздухе, полностью обволокла их. Это и был Кабитус Морбанте.
Каркон, не восприимчивый к зеленой пыли, приблизился к Угольной Печи и что-то коротко сказал андроидам и слуге.
Операция длилась всего несколько минут, но, когда Алвиз и Барбесса вышли за порог, они были полностью обессилены. Даже Вишиоло еле волочил ноги. Пройдя пару шагов, он уселся на ступеньках лестницы и взмолил Каркона об отдыхе. Все стянули маски и постарались отдышаться. Их лица были покрыты зеленой пылью.
— Ступайте и хорошенько вымойте физиономии, хотя Кабитус и безвреден для глаз. Пыль опасна, только когда ее вдыхаешь, — объяснил Каркон.
Вишиоло, все еще тяжело дыша, продолжал сидеть, прислонившись к стене и прикрыв единственный глаз.
Каркон дал ему сильного пинка:
— Вставай, мерзкий раб! Мы не можем терять время. Сейчас я открою Комнату Голоса.
Исполняйте то, что я вам приказал, и оставьте меня одного, остальное вас не касается.
Секретная смертельная западня для Нины была готова.
На этот раз Каркон был абсолютно уверен в успехе: «Проклятая ведьма, когда ты попытаешься овладеть Третьей Тайной, тебя ждет большой сюрприз, — ухмыльнулся он про себя и радостно потер руки. — Ты будешь вынуждена последовать за Голосом, и смерть встретит тебя с распростертыми объятьями. Ты умрешь в мой Шестой Карконианский год. Очень скоро я запишу в Красную тетрадь дату твоего конца!»
Не ведая о ловушке, устроенной Карконом, и о том, что происходило в его дворце, ребята наслаждались уютом виллы «Эспасия». Разлегшись на полу Зала Дожа, они листали одну за другой алхимические книги в поисках разгадки таинственных букв СС.
На часах было уже четыре часа вечера, небо потемнело, снег, не перестававший с самого утра, засыпал пустынные улицы. Венецианцы предпочли не выходить из дома и праздновать Рождество в тепле. На вилле «Эспасия» взрослые играли в карты в Апельсиновом Зале, довольные, что дети так увлечены чтением.
Фьоре и Рокси листали огромные атласы. Нина взобралась на лестницу и изучала книги, стоящие на самой верхней полке шкафа. Ческо углубился в книгу Бирова. Додо сидел за письменным столом и в круге света от большого абажура просматривал тяжелый том Тадино Де Джорджиса, на белой обложке которого крупными позолоченными буквами было написано «Сплендорис».
Мальчик медленно переворачивал страницы, заполненные текстом и рисунками с изображением странных планет, комет и других космических тел. Один из рисунков привлек его внимание.
— Смо…смо…смотрите! Здесь ри…ри…рисунок звезды, которая открывается! — неожиданно закричал он.
Нина быстро спустилась с лесенки и уставилась на рисунок.
— Звезда, которая открывается! Очень похожа на шкатулку с двумя С, — поразилась Рокси.
Нина нагнулась над страницей и прочла фразу, написанную под рисунком по-ксораксиански:
— Агааа… Стеклянная Звезда хранит в себе Комету… Ну конечно же! Как же я до этого раньше не додумалась! — воскликнула Нина, шлепнув себя по лбу. — В этой стеклянной шкатулке — последний компонент для Кореандра Стремительного! — Она продолжила читать текст Де Джорджиса, и ее радость несколько померкла. — Чтобы открыть стеклянную шкатулку с Кометой Длиннохвостой, нужно сначала выпить по тридцать одной капле Калия и всем вместе трижды произнести фразу: «Каптаре Нунк…» Нет, Калий я пить не буду, ни за что! — поморщилась Нина. — Это из-за него в моих снах стал появляться Голос.
Ческо подошел, положил руку ей на плечо и спросил:
— Скажи, ты боишься?
— Да, очень, — ответила побледневшая девочка.
— Но Голос приходил и тогда, когда ты не пила Калий, ты сама нам это рассказывала, — заметил Ческо.
— Но я боюсь, что, если опять его выпью, монах станет еще сильнее, чем прежде, — стояла на своем Нина.
— У тебя нет выбора. Ты должна выпить. Более того, мы все его выпьем, если это обязательное условие для получения Кореандра Стремительного.
Ческо был прав: у Нины не было выбора.
Ребята вернулись в лабораторию. Додо, вцепившись в тяжелый том Тадино, трепетал, как лист на ветру:
— Ка…ка…калий. Я не хо…хо…хочу, чтобы ко мне при…при…приходил монах.
Рокси испепелила взглядом трусливого дружка, который уселся на пол и больше не произнес ни слова.
— Он там, в колбе с узким горлышком. Что, пьем прямо сейчас или как? — Нина, как могла, оттягивала неприятный момент.
Но ребята утвердительно кивнули, и, собравшись с духом, каждый выпил по тридцать одной капле.
И тут же их лица стали сначала красными, затем фиолетовыми, после чего обрели обычный цвет.
Они почувствовали, как по их венам течет почти кипяток, а пальцы на ногах зашевелились. Фьоре покрылась капельками пота, и из ее уст неожиданно полились звонкие трели. Рокси, сама того не желая, качала головой из стороны в сторону. Ческо, едва переводя дыхание, произносил какие-то невнятные фразы. А Додо, крепко зажмурившись, гладил и гладил свои рыжие волосы. Нину колотил озноб, сердце провалилось куда-то вниз, а голова кружилась так сильно, что она едва держалась на ногах. Действие Калия было столь сильным, что у ребят начались галлюцинации.
Когда они все же пришли в себя, Нина с большим усилием подняла стеклянную звезду, попросила друзей положить руки на крышку шкатулки, и все вместе они, собрав последние силы, трижды произнесли: «Каптаре Нунк! Каптаре Нунк! Каптаре Нунк!»
Шкатулка тут же открылась, и газообразная субстанция, вылетев из нее, превратилась в небольшое светящееся белое облачко, зависшее посреди лаборатории.
Послышался хлопок, и опустевшая шкатулка внезапно взорвалась, разлетевшись на мелкие осколки.
Ребята зажмурились, а когда открыли глаза, с удивлением увидели, что повсюду, куда попали осколки, все сияло, словно зажглись крохотные лампочки.
— Какие мы красивые! Блестящие! — засмеялась Фьоре.
Нина не сводила взгляда с облачка:
— Вот она, Комета Длиннохвостая. Мы можем использовать ее прямо сейчас!
Додо встал с пола и потянулся к плавающему в воздухе облачку, но Рокси остановила его:
— Не делай этого! Не надо!
Нина подошла к тиглю, стоящему на огне. Все было готово для получения Кореандра Стремительного.
Ческо, словно прочитав ее мысли, толкнул локтем рыжего друга, и они подняли с пола таз с Водой Дождевой:
— Здесь ровно пять литров. Ну что, льем в тигель?
Нина кивнула, взяла лежащую между зеркалами Муку Обжаренную и начала сыпать магическое вещество на чашку весов, пока не набралось двести граммов, как предписывала формула.
