И тут он вспомнил случайно услышанный разговор его сержантов. Они сидели под окнами комнаты, в которой он тогда находился, не зная, что полковник слышит их, и потому говорили, вернее, спорили со всей откровенностью. Азаров не обратил внимания на начало их разговора, но, прислушавшись, догадался, что кто-то, видимо, высказал мнение, будто его, полковника Азарова, трудно понять, так как он не очень разговорчив. И что вообще не так уж часто они его видят, чтобы с достаточной уверенностью судить о его достоинствах и недостатках.
И тут вступил в спор сержант Вачнадзе:
— Что значит — не разговорчив, дорогой? А может быть, просто не болтлив? Это тоже черта характера, хорошая к тому же. Ну, а потом — что значит «редко видим»? Ты же на юридический собираешься — суди тогда по косвенным (чуть не сказал «уликам») приметам. Норберт Винер в какой-то из своих статей сказал, что скрытые склонности (а я бы добавил: и недостатки) руководителей можно выявить по облику подчиненных, которых он себе подбирает. А мы ведь видим командира нашего батальона майора Ладова каждый день. А его замполита майора Воронова еще чаще. Я не говорю уже о командире роты капитане Левине. Они какие, по-твоему?
В последовавшем за этим шуме одобрительных голосов Азаров расслышал только громкое восклицание Вачнадзе:
— Вот видишь, дорогой!
Солдат своих Азаров не только любит, но и высоко ценит, всякий раз открывая в них все новые черты. Он всегда был неравнодушен к саперной воинской специальности. Считал, что воспитывает она у солдат и офицеров наряду с прочими положительными чертами характера еще и мудрость, философское отношение к жизни. В русской армии это было всегда, а теперь, когда в инженерные войска приходят парни со средним образованием, стало особенно заметным.
А офицеры? Капитан Левин, например? Он прямо-таки влюблен в математику и заразил этой любовью своих солдат. Азаров поинтересовался как-то, что они читают. Оказалось, что в большом количестве математиков или о математиках. Винера, Соболева, Колмогорова. Узнал он от Вачнадзе о существовании такой интересной книги, как «Игра с бесконечностью» профессора Будапештского университета Розы Петер и с большим удовлетворением прочел ее. Увлекаются его сержанты и кибернетикой.
А вчера под руководством капитана Левина и лейтенанта Маркова стали решать проблему «вероятностного количества» различных снарядов и мин, оставшихся в подземелье, методом Монте-Карло. Азаров хоть и не очень верит, что их вычисления увенчаются успехом, но ему приятно, что его офицеры и сержанты предпринимают такую попытку.
Нужно вставать, однако!
Азаров проворно вскакивает с постели и делает зарядку. Едва успевает позавтракать, как за ним приходит машина.
В штабе полка Азарова уже ждет подполковник инженерных войск из военного округа.
«Наверное, с какой-нибудь новой идеей?.. — с тревогой думает Азаров. — Так просто он не приехал бы в столь ранний час…»
— А я к вам с рацпредложением, — улыбаясь, говорит подполковник, пожимая руку Азарову.
— Я так и думал, — усмехается и полковник. — Поддались, наверное, настояниям председателя горисполкома?
— В какой-то мере… Он побаивается, что вы не успеете до первого сентября.
— Его опасения мне понятны, но ведь вы-то…
— Да, я не сомневаюсь, что вы успеете, но почему бы все-таки не кончить с этим единым махом, так сказать?
— Взорвать оставшееся на месте?
— Ну да! Я подсчитал — это безопасно. И риска меньше. Некоторые из оставшихся боеприпасов находятся ведь в песке и глине. Откровенно говоря, мне даже не совсем понятно, почему вы противитесь…
— Помнится, я сообщал вам о строительстве физической лаборатории научно-исследовательского института в ста километрах от Ясеня?
— Да, был такой разговор. Но ведь у них всё в порядке пока…
— Вот именно — пока. Пока мы уничтожаем лишь небольшие группы боеприпасов на подрывном поле.
— А нельзя связаться с ними по телефону и посоветоваться?
— Я заказал на сегодня разговор с моей дочерью, которая работает на строительстве этой лаборатории. Товарищ Силин, — обращается Азаров к помощнику начальника штаба, — вы связались уже с Заозерным?
— Так точно, товарищ полковник. С минуты на минуту жду ответа.
— Давайте тогда подождем немножко, — продолжает Азаров, повернувшись к подполковнику, — и тогда уже решим.
— Но в принципе вы не против?
Азаров подтверждает, что он не против, и они принимаются обсуждать детали подрывания оставшихся боеприпасов. А минут через пятнадцать раздается звонок из Заозерного.
— Это ты, папа? — слышит в трубке голос Ольги Азаров. — Очень хорошо, что ты меня вызвал. Я и сама собиралась тебе позвонить. Хотела попросить тебя купить мне…
— Об этом после, — прерывает ее Азаров. — Скажи лучше, как там ваш фундамент? Сейсмографы ваши фиксируют наши взрывы? Ну, а если мы взорвем примерно в пять раз большее количество боеприпасов? Что, даже трехкратное может оказаться опасным? Я сейчас передам трубку моему коллеге из штаба военного округа, и ты расскажи ему об этом поподробнее. Неплохо было бы, пожалуй, если бы ваше руководство прислало нам по этому поводу официальное… Ах, уже послали! Ну ладно, мы потом договорим, а сейчас я передаю трубку.
— Да уж теперь и нет нужды в таком разговоре, — разочарованно произносит подполковник, но трубку берет и задает Ольге несколько вопросов…
— Ничего, видно, не поделаешь, — говорит он Азарову, попрощавшись с Ольгой. — Придется продолжать разминирование прежним способом.
А когда Азаров кончает разговор с дочерью, он сообщает подполковнику, что намерен полностью откопать все четыре стены подземелья и разобрать их кирпичную кладку, чтобы ускорить вынос боеприпасов. Для этого он подготовил уже еще три группы саперов.
Попрощавшись с подполковником, которому нужно получить у начальника штаба полка сведения о боевой подготовке саперов, Азаров уезжает на свой командный пункт на Козьем пустыре.
В подземелье группа капитана Левина продолжает разминирование, а взвод лейтенанта Маркова приступил уже к окончательной откопке стен. Все идет в строгом соответствии с планом, разработанным полковником Азаровым.
В полдень из горсовета Азарову позвонил заведующий городским отделом народного образования и спросил, можно ли надеяться?
— Можно, — обещает полковник, а сам с тревогой думает: «А вдруг?»
Но все идет хорошо, без происшествий. Погода солнечная, на небе ни облачка, а жара такая, какой и в разгар лета не было. Медленно, будто во время траурной процессии, отходят от Козьего пустыря бронетранспортеры, нагруженные снарядами и минами.
На исходе дня взвод Маркова начинает откопку последней стены подземелья. А в тех стенах, которые уже отрыли, разбирают кирпичи.
Если и дальше так пойдет…
И тут к Азарову вбегает встревоженный капитан Левин. Он еще ничего не произнес, но полковнику уже ясно — случилось что-то необычное.
— Бомба!.. — выпаливает Левин. — Обнаружена авиационная бомба! Не взорвавшаяся… У самой стены подземелья.
— Немедленно прекратить все работы! — порывисто вскакивает со своего места Азаров.
— Я уже распорядился…
— Вывести всех из подземелья! — приказывает полковник дежурному. — Пошли! Может быть, ничего страшного…
— Боюсь, что это не так. Бомба застряла в земле на глубине полутора метров. Когда стали откапывать последнюю стенку, обнажилась ее головная часть…
Они разговаривают на ходу, торопясь в котлован, образовавшийся при окончательной раскопке подземелья.
— А какой вес бомбы?
— Полагаю, что четверть тонны.
Теперь они спустились на самое дно котлована. Отсюда хорошо видна торчащая из земли под углом в сорок пять градусов коническая часть бомбы с головным взрывателем.
— Похоже, что фугасная, — замечает капитан.
— Да, фугасная, — подтверждает полковник. — Значит, у нее взрыватель замедленного действия и что-то в нем не сработало. Вывинчивать опасно, может включиться часовой механизм.
— Что будем делать?
— Прежде всего ее нужно подпереть.
— Лейтенант Марков уже занялся этим. Его саперы готовят подпорки. Сейчас половина шестого — успеем обезвредить ее до отбоя?
— Не успеем. Но обезвредить нужно сегодня же…
— А жители?
— Сейчас позвоню в горком партии и горисполком. Пусть размещают людей у знакомых, в гостиницах, клубах и даже в театрах. Отбоя сегодня не будет. А вы свяжитесь с нашим полковым штабом, пусть пришлют машину с паровой установкой, добавят прожекторов и еще одну электростанцию. Будем работать всю ночь.
…Отделение старшего сержанта Вачнадзе, отдыхавшее с шести вечера до одиннадцати ночи, теперь снова возле котлована. Спуститься в подземелье им пока не разрешают, и они издали наблюдают за полковником Азаровым и капитаном Левиным. Офицеры стоят на деревянном помосте у восточной стены подземелья, залитые светом трех прожекторов.
