Нам за город нужно, Егор Иванович! По шоссе!
Алёша делал знаки ребятам, чтоб молчали и ни о чём не спрашивали.
— Не знаю, куда вам нужно, а только если б генерал видел, что вас тут набилось, как сельдей в бочке, он бы никак не разрешил такое катанье, — ворчал шофёр.
— Так ребята слезут! Как только мы выедем за город, так и слезут! — уверял его Алёша.
— Допустим, слезут, а потом обратно влезут — куда им на шоссе деваться! — соображал вслух шофёр.
Таинственность поездки увлекла ребят—они сидели тихо, изредка перешёптываясь между собой. Молчание за спиной и вовсе удручало шофёра.
— Хоть бы песни пели! Не в крематорий едете, а за город. Где это ты таких молчальников набрал? — спрашивал он Алёшу.
— Почему молчальников? Они развеселятся скоро. Ребята, давайте споём что-нибудь! — подмигивал товарищам Алёша.
Ребята запели «Катюшу». Шофёр оживился, начал подтягивать.
У переезда шлагбаум гостеприимно поднялся, машина перескочила через железнодорожные пути.
— А что, Егор Иванович, здесь, на шоссе, я думаю, милиции нет? — выглянув в окошко, спросил Алёша.
— Новое дело… — подозрительно протянул шофёр. — Что это ты милиции испугался?
— Да нет, я не испугался… Я только спрашиваю, что милиция — дежурит на шоссе или нет?
Ребята перестали петь и прислушались.
— Милиция озорников везде видит, — многозначительно сказал шофёр и, довольный своим ответом, закурил папироску.
Но Алёша неожиданно подскочил и крикнул над самым его ухом:
— Стоп!
Егор Иванович от неожиданности круто затормозил и окончательно рассердился:
— Ну чего ты кричишь! Я ж думал, по крайней мере, человека переехали!
— Да нет, просто ребятам тут слезть надо, — выскакивая из кабинки, оправдывался Алёша. — И чего вы такой нервный, Егор Иванович? А ещё на фронте были!
— Фронт — одно, а тыл — другое! — бросил Егор Иванович, поглядывая, как ребята вываливаются один за другим из машины.
— Выходи два человека. Петрусин, третий, тоже выходи, и ждите нас здесь! — командовал Алёша и, вдруг обратясь к шофёру, вежливо сказал: — И вы выходите, Егор Иванович!
— А я куда? — уставился на него шофёр.
— Ну, вот здесь посидите на травке, перекурите немножко, — хитрил Алёша.
— Ишь ты, какой заботливый! — ухмыльнулся Егор Иванович, вылезая из машины и усаживаясь на траве. — Перекурить это, конечно, можно, а что дальше будем делать?
Но Алёша, не отвечая, вскочил на его место и тронул машину.
— Мы сейчас вернёмся, не беспокойтесь! — крикнул он, давая полный ход.
— Ну, достанется тебе дома! — засмеялся Тишин, выглядывая из машины на остолбеневшего шофёра.
Машина мчалась напрямик к лесу. Рядом с Тишиным сидел мальчик из бригады Кудрявцева, бывший одноклассник Трубачёва.
— Что это вы задумали? — спрашивал он, не понимая, куда и зачем они едут.
Тишин стал ему объяснять.
— Столбы перевозить на легковой машине? Да вы с ума сошли!
— Не только столбы — и слеги перевезём! — кричал Алёша.
— Да в городе нас милиция остановит!
— Чудак! Что же, мы зря около шлагбаума ребят оставили? Мы в городе без машины обойдёмся, сами на верёвках понесём.
Тишин вытащил спрятанные под сиденьем верёвки.
— Да зачем нам на себе столбы тащить? — удивлялся шестиклассник.
— «Зачем, зачем»! — передразнил его Тишин. — Чтоб соревнование выиграть, вот зачем! Пока-то ещё Леонид Тимофеевич все столбы перевезёт, а у нас уже часть забора будет сделана. Понял?
— Постой! Это нечестно. Я против Трубачёва не пойду! — возмутился бывший одноклассник Васька.
— Как это «не пойду»? Ты же в нашей бригаде и соревнуешься с бригадой Трубачёва. Значит, всё равно идёшь против.
Мальчик рассердился:
— Соревноваться надо честно. У Кудрявцева есть машина, а у Трубачёва нет. На чём он себе привезёт?
Тишин прищурился и, похлопав товарища по плечу, сказал:
— Да ладно, поделимся как-нибудь. В крайнем случае, можно будет уступить им на денёк машину. В чём дело!
— Если поделимся, то я согласен.
Подъехать к самой делянке не удалось. Оставив Тишина сторожить машину, Кудрявцев с товарищем пошёл в лес. Отложенные столбы с красными пометками за ночь отсырели и казались очень тяжёлыми. Ребята отобрали четыре столба и четыре слеги.
Ловкие и сильные, они обвязали столбы верёвками и волоком потащили их к шоссе. Раскрыв обе дверцы, с помощью Тишина втащили столбы в машину. Длинные концы брёвен торчали в обе стороны.
— Придётся держать дверцы, — сказал Алёша, — чтоб они на ходу не ободрались об эти брёвна.
Слеги привязали к заднему буферу так, что они волочились по земле.
Когда ребята уселись, Алёша вскочил в кабинку и тронул машину.
— Эх ты, разлюли-люли ягода-малина! — лихо крикнул он, давая полный ход.
Слеги, привязанные сзади, заскакали по мостовой.
Егор Иванович в полном расстройстве чувств бежал по дороге навстречу скачущему чудовищу. Он не узнавал своей машины. Она как будто разбухла, лопнула, и во все стороны из неё торчали какие-то брёвна; даже сзади, поднимая невероятный шум, волочились за ней толстые палки.
— Да вы что, чудаки или сумасшедшие! — заикаясь, сказал он, когда машина остановилась.
Глава 53
ЧЕЛОВЕК В БОЧКЕ!
— Федосья Григорьевна! Мальчики брёвна привезли! — взвизгнула Нютка.
Около бочки что-то с грохотом упало на землю. Витя Матрос подскочил и, больно ударившись головой о крепкое дно, проснулся.
На Алёшином участке собралась уже вся бригада. Ребята шумно удивлялись, ощупывали столбы и слеги, о чём-то спорили. Из дому вышел младший Мироныч, оглядел материал и, одобрительно крякнув, послал за смолой. Вслед за ним появилась Федосья Григорьевна с младшими школьниками:
— Дети! Сейчас у нас будет работа… Мальчики, что вы будете делать? Мы вам поможем!
— Да никакой тут работы для них нет, — нелюбезно откликнулся Петрусин.
— Ну, так мы будем смотреть, как смолят столбы, — заявила Нютка. — Федосья Григорьевна, посмотрим, как смолят столбы.
При виде столбов у Вити зашлось сердце:
«Опередить нашу бригаду хотят! Так вот куда они ездили! А у нас ни одного столбика нет. Надо бежать к Трубачёву!»
Он уже хотел потихоньку выбраться на волю, как вдруг Тишин уселся на бочку и, постукивая по ней ногами, громко сказал:
— Вот выиграем соревнование и посмотрим тогда, кто хвастун, а кто работник!
Алёша вплотную подошёл к бочке.
— А разве Трубачёв
