— А вы заранее попросите, чтобы вызывала.
— Какой же это тогда будет сюрприз? — возразил я.
— Придумала! — воскликнула наконец Айгуль. — Нужно испечь пирог с яблоками — вот что наша мама любит больше всего на свете!
Мне стало грустно. Разве удивишь мою маму пирогом — она сама мастерица выделывать из теста разные вкусные штуки.
— Ничего ты не понимаешь, Балтабай-младший, — рассердилась Айгуль. — Ей не мастерство — старание ваше приятно будет.
— Ты уверена? — заколебался я.
— Абсолютно!
Наутро я выложил Стелле все, что услышал от сестры.
— М-д-а… — озадаченно протянула Стелла — Идея хорошая, а вот кто печь будет?
— Думай! — взбодрил я ее. — На то ты и отец отряда.
— А где яблоки сейчас взять? — совсем упала духом Стелла.
Стали мы раскидывать мозгами — авось в общие-то сети хоть одна рыбешка-мыслишка заплывет. И заплыла ведь! Самым удачливым ловцом оказался Костя Гришкин.
— Знаю, кто нам поможет! — завопил он. — Бабка Наталья — вот кто! У нее, наверняка, и яблоки есть — и сушеные, и моченые, и консервированные. Она ведь все лето варенья варит и компоты готовит.
— А значит и печь умеет отлично! — авторитетно подтвердил Мубар.
Все рассмеялись. Раз уж сам Грызун за бабку Наталью голос подает, значит, и впрямь, руки у нее золотые.
— Значит так! — заговорщически понизила голос Стелла. — Берем муку, сахар, ну и все остальное и сегодня же пойдем к ней.
— Все сразу, тридцать-то человек? — усмехнулся я.
Стелла согласилась:
— Верно, всем там делать нечего, нужно назначить ответственных. Есть добровольцы?
На мгновенье в классе воцарилась тишина, но уже в следующее поднял руку Грызун:
— Я готов пойти! Выручу, если надо!
— Ты? Уж очень сомнительная кандидатура.
— Это почему же? — обиделся Ахмедов.
— Ты до печи будущий пирог не донесешь — слопаешь его по компонентам.
Все засмеялись.
Грызун отошел в сторону.
— Не навязываюсь, сама иди, если другим не доверяешь.
Словом, посовещались мы и решили послать к бабке Наталье Костю Гришкина — как тимуровца и к тому же личного шефа бабки Натальи. Остальные должны побеспокоиться о продуктах. И еще вот что мы придумали — спрятать на дно пирога поздравительную открытку, чтобы зачитать ее вслух, когда разрежем пирог!
На другой день, после уроков, Костя Гришкин потащил к бабке Наталье огромную кошелку с продуктами.
— Смотри, Костя, — напутствовали мы его. — Если бабка Наталья откажется печь пирог — соглашайся на именной торт. Открытку и в торт спрятать можно. Кстати, ты не забыл положить в кошелку открытку с текстом?
Костя, упиваясь доверием товарищей, заверял:
— Все будет отлично, ребята. Вы ведь меня знаете.
И что же — в поздравительный день Костя, сияя, тайно приволок в класс огромный красавец-торт, и мы, ахая и восхищаясь, водрузили его на учительский стол.
Когда прозвенел звонок и вошла мама (она же — Алла Сергеевна), мы, дружно выстрельнув крышками парт, встали, чтобы ликующими взглядами проводить ее до стола. Она дошла до торта и, как мы и ожидали, остановилась в изумлении.
— Что это, ребята? — спокойно спросила она.
Мы упивались и торжествовали. Каждый из нас в эту минуту мысленно колотил себя в грудь, восклицая: «Ай, да мы!»
— Минуточку, Алла Сергеевна! — проговорил Костя и, выскользнув из-за парты, бросился с ножом наперевес к торту. — Сейчас все прояснится… — с этими слова-
ми Костя эффектно поднял кремовую крышечку в торте и достал заветную открытку, предусмотрительно обернутую полиэтиленом:
— Читайте вслух, Алла Сергеевна!
— Вслух? — переспросила мама и, не мешкая, начала читать. И если первые слова заставили нас насторожиться, то вскоре наши лица и вовсе вытянулись от
изумления.
Мама читала: «Дорогие мои мальчишки и девчонки! От всего сердца благодарю вас за ваш чудесный порыв — испечь для меня торт или пирог по случаю Восьмого марта. Спасибо, мои родные! Вот и я решила сделать вам встречный подарок. Надеюсь, торт у меня получился удачным, поэтому после уроков давайте все вместе пойдем ко мне домой пить чай с тортом. Приглашаю!»
Мы стояли как током пораженные. У Кости Гришкина челюсть отвисла, еще немного и она больно стукнулась бы об парту. Он сказал испуганно:
— Алла Сергеевна, а… можно… самому открытку посмотреть?
— Отчего же нет? — улыбнулась мама. — Можно даже еще один раз прочесть. Держи! — и протянула открытку Косте. Он спешно выхватил ее и глянул. Потом поднял изумленные глаза и прошептал:
— Потрясно, ребята! Все точно! Мистика какая-то — я ведь сам, сам этот торт в школу нес!
Мама засмеялась:
— Ну, что же вы погрустнели, ребята. Я ведь и вправду, вам очень благодарна, и приглашаю после уроков всех вас к себе домой, к самовару.
— Погодите, Алла Сергеевна, — взмолился Костя. — Пожалуйста, объясните нам, что произошло, С ума сойти.
— Все очень просто, — мама, улыбаясь, развела руками. — Иду я вчера домой, а навстречу мне бабушка Наталья:
— Алла Сергеевна, выручайте!
— Что случилось? — испугалась я.
— Тимуровцы мои мне пионерское поручение дали — торт испечь. Да только велели, чтобы торт высшего класса был, — сюрприз они, вишь ли, для кого-то задумали.
— И что же? — спрашиваю. Бабушка Наталья вздохнула:
— Да ведь я, дочка, варенье на сюрприз могу сготовить, да еще компот или курагу. А по тортам ты у нас главный в поселке специалист — про это все знают. Вот
и решила я тебя попросить — подсоби мне. Жалко ребят подводить — продукты они мне оставили, а сами завтра утречком за тортом придут. Доверие, стало быть,
оказали, и не простой торт заказали — вот открыточку в него положить велели. И текст уже написан. Не могу ребят я подвести — шефствуют они надо мной. Они ведь у меня каждый раз первые дегустаторы варенья нового урожая. И еще беседы политические среди меня проводят. Выручай, дочка!
Зашла я, словом, к бабушке Наталье. А увидела открытку и сразу же все поняла. Ну, а остальное, — мама еще раз улыбнулась. — Остальное было делом техники.
Мама глянула на часы и заторопилась:
— Ого, заболтались мы, ребята, урок еще и не начинали, а работы у нас много. Тему я задавала вам трудную и сейчас погляжу, как вы в ней разобрались. Надеюсь, по случаю Восьмого марта вы мне приготовили хоть один настоящий сюрприз? Без полиэтилена. Сейчас проверю.
Мама придвинула к себе журнал, раскрыла его и спокойно сказала:
— К доске пойдет Балтабаев. Приготовиться Тришкину Косте…
И клюнула пером чернильницу.
И ни одна бабка Наталья на свете не смогла бы сейчас выпекать у доски ответ вместо меня… Надо ли говорить, что в ту минуту, когда я шел к доске, я был готов разрезать Костю, как торт, на тридцать клинышек.
Мои переживания продолжались лишь до большой перемены. Потому что на перемене меня отозвал в сторону Андрей Никитенко и упавшим голосом вымолвил:
— Беда у меня, Володя. Преступник я.
— Преступник? Это что-то новое!
Андрей закашлялся, а когда успокоился, дрогнувшим голосом сказал:
— Точнее — соучастник страшного преступления.
— Да что случилось-то? — я начинал терять терпение. — Торт что ли отравил? Гвоздей в него насыпал?
Андрей махнул рукой и еще больше понизил голос:
— Вчера из спортзала пропали баскетбольные мячи и теннисные сетки…
— А причем здесь ты? Уж не хочешь ли ты сказать…
— Именно это и хочу сказать! — резко прервал меня Андрей. — Не знаю, что теперь и делать.
— Погоди! — спохватился я. — Что у нас сейчас? Урок, говорю, какой?
— А никакой. Тамару Петровну в город на совещание вызвали.
— Тогда побежали в сад, — предложил я. — Там обо всем и расскажешь.
Так я узнал историю одного преступления. Вернее, пока только половину истории, вторую половину мы тем же вечером дописали с Андреем вместе. Дописали и точку поставили. Жирную…
…За окном со скрипом плескался фонарь. Его раскачивал ветер, и по стене, набегая друг на друга, разрастаясь до гигантских размеров и вновь пятясь, неистово плясали тени деревьев. Андрей уже и глаза закрывал, а все равно чувствовал, как шастают они по комнате, спрыгивая с подоконника на пол, бесстрашно карабкаются на стены и потолок и вновь безмолвно тают в окне. Не спится Андрею. Весь вечер терпеливо ждал он Ваську Кулакова. Кулак не позднее десяти вечера должен был принести эти злополучные ключи. И вот не принес… «Ничего страшного, — успокаивал себя Андрей. — Просто заигрались ребята, увидели, что поздно, и решили не беспокоить, не будить. Ключи ведь, если разобраться, можно и утром вернуть».
Так-то оно так. Но почему-то не спится Андрею, неспокойно на душе. Вот ведь дернул его черт согласиться на льстивые уговоры Кулака. Теперь лежи вот так и переживай… Не нужно думать, что наш Андрей Никитенко — спортсмен экстра-класса, раз у него есть персональные ключи от школьного спортзала. Совсем даже наоборот. Андрей никакой не спортсмен, он руководитель фотокружка. А фотолаборатория, находится в одной из переоборудованных душевых нашего спортзала. Так получилось, что вручили ему заодно и ключи от спортзала — иначе ведь в лабораторию не попадешь. Таким большим человеком с собственным ключом в спортзал и личной фотолабораторией стал наш Андрей еще в сентябре. Прознал директор школы Мумин Ахмедович, что у Андрея есть удостоверение юного фото-инструктора, и пригласил в свой кабинет. Начал он издалека.
