Доминик на цыпочках вошел в столовую и склонился над спящими.
И разве это не чудо?! Перед ним были Аксель и Лизелотта. С поцарапанными и чумазыми лицами, но живые!
Доминик хотел немедленно разбудить их, но Клаус Юрген оттащил его назад в гостиную и плотно закрыл за собой дверь.
— Но как… как же они уцелели? — спрашивал счастливый Доминик.
— Это они тебе утром расскажут сами!
Пятачок отвел Доминика в спальню и снова уложил в кровать. На сей раз мальчик погрузился в спокойный, долгий, крепкий сон.
Клаус Юрген вернулся в гостиную и с сомнением посмотрел на кассетный магнитофон на столе. Поколебавшись, он снял трубку и набрал номер полиции. Ему ответили, но, передумав, он положил трубку. В эту ночь ему было не до сна.
На следующий день все завтракали поздно, почти в полдень. Кникербокеры еще плохо держались на ногах из-за вчерашних перегрузок, но ели с аппетитом. И все были веселы, будто заново на свет родились.
— Но как же вам удалось уцелеть? — не терпелось узнать Поппи.
— Или бомба не сработала? — спросил Доминик.
— Еще как сработала! Такой был взрывище, так полыхнуло! — возбужденно рассказывала Лило. — Но только взорвалась она на земле, внизу, а мы с Акселем спокойненько летели дальше. Я эту бомбу вовремя обнаружила и выкинула за борт. Возможно, она даже до земли не долетела, взорвалась над деревьями.
— А как же вы спустились на землю? — расспрашивал Доминик.
Аксель потупился, ему было стыдно вспоминать об этом. Он тогда совсем растерялся, и Лизелотте пришлось действовать в одиночку. Забившись в угол, отважный кникербокер сдался на милость судьбы.
— Ветер гнал нас прямо на скалу, мы бы непременно разбились вдребезги, — рассказывала Лизелотта. — И тут меня осенило. Я вспомнила, что воздухоплаватели на воздушном шаре, если хотят подняться выше, выбрасывают за борт балласт.
Нет, недаром Лило считалась самой умной в группе.
— Балласт? Что это такое? — спросила Поппи.
— Ну, например, мешки с песком. Или вообще тяжелые вещи. Тогда облегченный баллон поднимается выше, — объяснил Доминик.
— Все правильно. И когда мы пролетали над лесом, я выбросила все сиденья из пассажирской кабины, — рассказывала Лило. — И мы сразу же поднялись. Но скала все равно маячила перед нами, и нам оставалось до нее каких-нибудь метров тридцать…
— Ну и?.. — нетерпеливо спрашивал Доминик. — Как же вас пронесло мимо?
— Наверное, нас спас восходящий поток воздуха, теплый ветер, который обдувал эту скалу. Он нас и подхватил наверх. В общем, мы прошли прямо над вершинами этих гор. Вот тут и надо было действовать быстро и решительно, чтобы не упустить шанс. Только вот Аксель… Его никак не удавалось поднять с места. Пришлось прибегнуть к испытанному средству — пара хороших оплеух приводит в чувство безотказно!
— Могла бы и не рассказывать! — буркнул Аксель.
Доминик выразительно глянул на Поппи и подмигнул ей:
— Я тоже воспользовался этим проверенным средством. Извини, пожалуйста!
— Что поделаешь, — вздохнула девочка. — Значит, надо.
— Ну так вот. Мы выпрыгнули и приземлились. Правда, нашу посадку не назовешь мягкой: мы упали на склон и метров сто еще скатывались вниз, не за что было зацепиться. Вот и исцарапались о камни и колючки. — Лило потрогала ссадины на лице и поморщилась от боли. — А цеппелин наш потом все же налетел на какую-то скалу, и случилось то, чего я боялась: от удара он загорелся, к счастью, уже без нас.
— Потом мы еще часа два плутали в горах, пока не добрались до жилья, — продолжил рассказ Аксель. — Ну а оттуда мы известили Клауса Юргена, и он за нами приехал.
Некоторое время все четверо молчали, осмысливая все, что с ними приключилось.
— Самое главное — мы снова вместе, — наконец выговорила Поппи. — И уж теперь мы наверняка сообщим в полицию, а? Мне кажется, это дело одним нам не по зубам. Вы не находите?
Даже Лило на сей раз кивнула утвердительно.
Но тут Клаус Юрген твердо и решительно сказал:
— Нет.
Все четверо взглянули на него с недоумением. От него они никак этого не ожидали.
— Нет, — повторил Пятачок. — Этого ни в коем случае не следует делать.
— Почему? — удивленно допытывалась Лило.
Пятачок подошел к кассетному магнитофону и нажал клавишу «воспроизведение»…
«Только прошу вас, умоляю: не звоните в полицию! — звучал Наташин голос, записанный на кассету. — Если вы это сделаете, они меня никогда не отпустят. Пожалуйста, ни слова никому! Вам нужно молчать еще семь дней. А после меня выпустят».
— Эту кассету я нашел вчера под дверью, — рассказал Клаус Юрген. — А рядом был лоскуток от майки. В чем она была одета, когда пришла за вами? — спросил он.
Лило поглядела на лоскуток и кивнула:
— Да, на ней была голубая майка с черными муравьями. Видимо, она действительно во власти вампира. — Она помолчала и задумчиво добавила: — Похоже, намерения у этого ряженого более чем серьезные.
Клаус Юрген глубоко вздохнул и с расстановкой произнес:
— Мы тут совершенно бессильны. Во всяком случае жизнь Наташи мне не хочется ставить под угрозу. Сегодня ночью я тайком зайду к Наташиной матери и все ей расскажу. Возможно, за нами следят и держат дом под наблюдением. Мы должны всем своим видом показывать, что ничего не произошло. Аксель пусть продолжает сниматься… — Тут он спохватился: — Ах да, ведь съемки! Аксель, нам надо спешить! — Он подскочил и стал поторапливать племянника. — А вы, — он обернулся и поглядел на Поппи, Доминика и Лизелотту, — вы останетесь здесь и никуда ни шагу до моего возвращения! Даже если я задержусь.
Пятачку впопыхах не пришел в голову самый простой вариант — ему надо было взять всю команду кникербокеров с собой.
Через пять минут он с неумытым, одетым как придется и окончательно выбитым из колеи Акселем собрался в дорогу. Но в дверях вдруг остановился и еще раз предупредил:
— И никаких расследований, слышите? Я вам запрещаю что-либо предпринимать. Поняли?
— Не волнуйся, с нас и так довольно, — заверила его Лило.
Но как только двери захлопнулись, в голове у нее снова начали роиться мысли и тесниться вопросы. Что же это за вампиры действуют в Мюнхене и его окрестностях? Что затевает их шайка? Ясно только, что ими всеми управляет тот хриплый голос, который доносился из динамика в катафалке. Об этом голосе рассказывали потом и Доминик с Поппи. Это наверняка босс, главарь банды. Но как узнать, кому этот голос принадлежит?
Мысли Лило перебил звонок у двери. Доминик осторожно выглянул в прихожую. Лило и Поппи услышали, как он с кем-то поздоровался, и затем в комнату вошел молодой полицейский, который уже был здесь несколько дней назад.
— Ну и где же вы пропадали? — первое, что спросил он при виде ребят.
Доминик выглядывал из-за его спины и делал отчаянные знаки: молчать, полиции — ни слова!
— Мы… это все из-за Акселя, из-за его киносъемок, — сочиняла на ходу Лизелотта. — Мы весь день провели в дороге. Но сегодня мы совершенно свободны!
Все трое делали вид, что с ними ничего не произошло, что они ни капельки не устали, свежи и бодры, как всегда.
— Мы ведь так и не познакомились тогда. Меня зовут Йозеф Бойер, — начал полицейский. — Я давно хотел с вами поговорить про того вампира, которого вы видели в подвале. Комиссар вам не поверил, но я-то знаю, что вы его действительно видели. Ваше сообщение очень важно для меня лично. Я пришел работать в полицию по одной-единственной причине — мне надо разоблачить одного преступника и представить суду веские доказательства.
Лизелотта сделал скучающий вид, будто эта история давно перестала интересовать ее.
— Кого вы имеете в виду, какого преступника? — рассеянно спросила она.
— Его имени не знает никто, но это самый отъявленный негодяй во всей Баварии. Он всюду, где совершаются самые чудовищные и хитроумные преступления. Во всем чувствуется его направляющая рука. Это монстр, днем и ночью вынашивающий планы ограблений и убийств. И каждый раз у него новое лицо, новое имя, новое убежище и новые сообщники. И до сих пор никому не удавалось выйти на его след. Но теперь случай нам помог. Знаете ли вы, какие это звери, они… — Полицейский запнулся и смог продолжить только после паузы: — Этот вампир, это чудовище… на его совести мои родители… и я просто обязан вывести его на чистую воду.
Поппи поглядела на него с состраданием. В голове ее не укладывалось, каким чудом ей удалось избежать самой страшной участи в лапах этого злодея.
— А теперь вы должны выложить мне все! — продолжал Йозеф Бойер, указывая пальцем поочередно на каждого кникербокера. — Вы уже многое знаете. Меня удивляет только одно — что он не смог заставить вас молчать.
