Фигуры людей на берегу были теперь видны отчетливо. Они возились у самой воды, перекликаясь на грубом южном наречии.
Мишель остановился. На его коже, размягченной от долгого пребывания в воде, не было ни одного живого места; ссадины на руках, груди, щиколотках горели огнем.
Только он хотел снова двинуться в путь, как, вздрогнув от неожиданности, приготовился спасаться бегством.
Прямо перед ним раздался металлический лязг — словно осторожно передернули затвор оружия.
У мальчика перехватило дыхание. Он никак не мог определить, откуда исходит угроза. Звук был совсем тихим, будто позвякивали звенья цепочки.
Возле самого его уха кто-то шумно вздохнул, и Мишель сразу же успокоился. Темный силуэт, выросший прямо перед ним, несомненно, принадлежал животному. Запах стойла, хруст травы, растираемой мощными челюстями… ясно — лошадь или мул.
Подойдя чуть поближе, мальчик и в самом деле увидел двух мулов. Он радостно погладил ближнего по плоскому костистому лбу. Пальцы наткнулись на толстую кожаную уздечку, потом, проведя рукой по теплому боку мула, Мишель с удивлением нащупал что-то вроде деревянной накладки.
"Вьючное седло! — догадался он. — Точно, это вьючное седло!"
Находка была как нельзя кстати — вывод напрашивался сам собой.
"Если они приготовили мулов с вьючными седлами, значит, будут увозить ящики с берега. Стало быть, дорога есть! И я должен немедленно ее отыскать!"
И еще ясно, что раз пираты выбрали именно этот, а не какой-нибудь более удобный способ транспортировки, то дорога труднопроходимая. Явно не шоссе.
Время шло, драгоценные минуты бежали одна за другой. Где-то в море, в нескольких кабельтовых от побережья, Даниель и тридцать моряков оставались пленниками судна. Их судьба, даже жизнь всецело зависели от Мишеля.
Мальчик еще раз обследовал скалу. Напрасно. Она и не думала снижаться, и проходов в ней не было. А вскарабкаться на нее — и вовсе дело немыслимое. Колючие кусты надежно защищали все подходы.
И тут, начав уже отчаиваться, Мишель понял, как выбраться со злосчастного пляжа.
"Ну конечно! Как мне раньше не пришло это в голову?! Ведь мул всегда найдет дорогу домой!"
Однако перед ним был не один мул, а целых два.
"Так… Если одного отвязать, а второго оставить тут — вдруг он начнет рваться вслед за ушедшим, шуму наделает… Лучше, чтобы оба мула исчезли. Тогда и перевозка грузов задержится…"
И мальчик, отвязав обоих мулов, слегка шлепнул их по крупам. Те спокойно, бесшумно зашагали в другой конец пляжа. Прошли то место, где Мишель наткнулся на скалистый барьер, несколько минут прошагали по твердой земле, а потом решительно, один за другим, свернули в узкий проход между двумя высоченными утесами.
Здесь начиналась крутая, извилистая, неровная тропа. Мишелю пришлось нелегко. В темноте труд, но было выбирать, куда лучше наступить, и он не раз больно обдирал щиколотки об острые камни.
"За мной, наверное, кровавый след тянется", — подумал мальчик.
Вскоре тропинка перестала подниматься вверх и, все так же извиваясь, углубилась в лес из каучуковых деревьев. Мишель узнал их по резкому запаху. Теперь под ногами скрипели сухие иголки и песок.
"Хорош коврик!.. Но все лучше, чем тропа в скалах!" — подумал мальчик.
Он счел, что безопаснее будет несколько отстать от мулов. Очень мудрое решение, если учесть, что Мишель не знал ни где находится, ни куда направляются животные, ни, главное, — что за люди их встретят.
Мишель представил, как выглядит со стороны, и улыбнулся.
"Если б не матросы на корабле, обхохотаться можно было бы! Вместо того чтобы мирно похрапывать в каюте, я, оборванный, как какой-нибудь бродяга, шатаюсь по испанским лесам. Даже не шатаюсь, а бреду за мулами — они у меня за проводников!"
Вдруг мальчик забеспокоился. В лесу что-то изменилось, а что именно, он понять не мог.
Но прошло несколько минут, и Мишель облегченно вздохнул. В лесу стало светлее, ветки теперь отливали серебром, тени стали четче: из-за облаков наконец выглянула луна.
В разрывах туч засверкали звезды, их сияние придавало пейзажу неуместно праздничный вид.
Однако смотреть по сторонам было некогда — мулам на красоты природы было наплевать. Не замедляя шага, они свернули влево
Мишелю пришлось догонять их бегом. Тут тропинка раздваивалась: та, по которой они двигались раньше, продолжала идти прямо, а другая уводила в сторону.
В лесу становилось все светлее. Сердце Мишеля радостно забилось, когда он заметил кривой, просевший от старости гребень крыши.
Мальчик не последовал за мулами; не теряя дом из виду, он свернул в лес. Спустя несколько минут от деревянной конуры и порога дома послышался лязг цепи.
"Хорошо, что я не стал торопиться! — подумал Мишель. — Собака бы меня на куски разорвала!"
Цепь перестала греметь, собака даже не залаяла.
"Мулов-то она не тронет: они, как видно, старые друзья".
Обнюхав мулов, собака вернулась к себе в конуру.
Снова воцарилась тишина.
Мишель прислушался, потом тихонько пошел вперед. Из-под ног у него выскальзывали дикие зверьки, перепуганные ночным нашествием; иголки и сухие листья шуршали под их лапками и заставляли Мишеля вздрагивать.
И тут он понял, что пропал…
Все-таки допустил где-то промашку!
Мальчик был уже всего в нескольких метрах от опушки, как вдруг на него прыгнула какая-то светлая тень, ломая трескучие ветки…
Защищаясь, он вытянул руки, но в то же мгновение словно из-под земли, перед ним выросла еще одна тень, и еще, еще… и все кинулись наутек
Уф! Это же всего только козы! — Мальчик едва переводил дух от пережитого волнения.
Животные галопом промчались мимо. Снова стало тихо.
Оправившись от испуга, Мишель подошел ближе к лужайке, посреди которой возвышалась ферма. Это был каменный четырехугольный дом в два этажа. За ним были видны еще постройки — скорее всего, подсобные помещения.
Но что удивило Мишеля, так это въездная арка: низкая стенка из камня заканчивалась двумя деревянными столбами… а на столбах была прибита доска с надписью.
Прочитав эту надпись, Мишель чуть не запрыгал от радости.
Не может быть, — прошептал он. — Наверное, это мне снится!
Не веря своему счастью, Мишель прочел надпись еще раз, переводя каждое слово.
"Министерство сельского хозяйства. Учебная ферма".
Впрочем, в одном месте он споткнулся.
"Кабрерия… Ма…йа…де…ро", — прочел он. — Так, "кабрерия"— это, кажется, что-то связанное с козами… А "Майадеро"— может, название острова?
Буквы были выписаны отчетливо, черным по белому фону, и читались легко.
Впрочем, радовался Мишель недолго. Очень скоро он задумался.
"Значит, учебная ферма… принадлежит министерству сельского хозяйства… А мулы-то вернулись сюда! Стало быть, их отсюда и привели? Неужто у пиратов хватило наглости позаимствовать мулов на государственной ферме?"
Возможно, конечно, что у фермы сменился владелец — было когда-то государственное угодье, а потом стало частным, — но уж больно вывеска новенькая, буквы даже не выцвели.
"Значит, все точно… А, вспомнил! "Кабрерия>> — козье стадо. А "Майадеро" — наверняка название острова".
Довольный, что разобрался с надписью, Мишель все же никак не мог решить загадку мулов.
Разумеется, животных могли просто выкрасть, если у пиратов есть сообщник — конюх на ферме.
"Тогда я вполне могу обратиться за помощью к фермеру".
Мальчик поискал глазами столбы или провода, которые указывали бы на то, что в доме есть электричество и телефон, но не нашел. Во всяком случае, с того места, где он находился, ничего подобного видно не было.
"Обойду-ка я постройки вокруг, но только по лесу. Лишняя осторожность не помешает…"
Мишель тихо-тихо скользнул под деревья и обогнул угол низкой каменной ограды. Но не успел он дойти и до середины забора, как услышал поспешные шаги и сердитые голоса.
Собака, бешено лая, выскочила из конуры, но тут же с визгом кинулась обратно в свое укрытие.
"Ударили", — понял Мишель.
Мулы в это время спокойно заходили под навес. Внезапно распахнулась дверь со стороны фасада, который смотрел на лужайку, и в слабом свете, падавшем с террасы, показался мужской силуэт. В руке он держал ружье.
Двое других — они пришли по тропе, ведущей с пляжа, — подбежали к нему с палками и стали о чем-то горячо спорить. Потом все вместе направились к мулам.
Послышались ругань, удары палок: бедных мулов наказывали за неурочное возвращение домой. Напуганные животные снова засеменили в сторону пляжа.
Тот тип, что вышел из дома, не стал задерживаться на улице. Он обошел ферму кругом, а потом вернулся в дом и захлопнул за собой дверь.
— Да, здорово я мог вляпаться! — прошептал Мишель. — Если бы я, доверившись надписи на воротах, явился в дом, меня бы встретили с распростертыми объятиями…
