— Это ваше, а марки наши, — подвёл итоги Павлик. — Так я понимаю? И делу конец.
Женщина не могла оторвать взгляда от аметиста. Потом осторожно взяла в руки, полюбовалась, поворачивая под светом, и осторожно положила опять на салфетку.
— Нет, детки, не могу согласиться. Нет, нет, и не говорите! Это же dp»cnvemm{i камень, а марки я все равно бы выбросила. Так что ничего мне не надо.
— Ещё как надо! — настаивал Павлик. — Нам не верите — позвоните дедушке, он вам скажет, что за так мы марок не можем взять. Или дайте нам номер своего телефона, дедушка сам вам позвонит. А то придётся вернуть вам марки. Да и что вы сомневаетесь? Какой-то паршивый аметист, а там ценные марки. Честная сделка, не сомневайтесь!
Уговоры сделали своё дело. Ну и аметист тоже. «Паршивый» аметист, размером с крупный лесной орех, горящий таинственным фиолетовым огнём, не мог не очаровать душу женщины. Её сопротивление становилось все слабее, она уже не так энергично возражала:
— Да нет, мне так неудобно… Это вы называете паршивым аметистом, это чудо? Разве что ваш дедушка подтвердит… А ваш телефон у меня есть.
— У дедушки другой номер телефона, а фамилия та же — Хабрович. По телефонной книге вы можете проверить, что он и в самом деле является филателистическим экспертом.
— В таком случае, возьмите и мой номер телефона. Вот, пожалуйста, моя визитная карточка. Амелия Бортунь, так меня зовут. Я ещё сегодня же позвоню вашему дедушке.
— Тогда все в порядке, — удовлетворённо произнёс Павлик и поднялся со стула. — Можем заняться мусором.
Мусор состоял из бутылок и банок со следами чего-то съедобного, железных банок с совершенно окаменевшими остатками краски, старой обуви, макулатуры, тряпья и тому подобных ненужных вещей. Книг пани Амелия не выбрасывала. Некоторые из них она намерена была забрать себе, а другие продать в букинистический магазин.
— Я уже узнавала, они принимают, но сначала надо сделать список книг, — произнесла она с тяжёлым вздохом. — Легко сказать! Откуда взять время? Разве что.., может, вы бы…
Дети не колебались.
— Сделаем, плёвое дело! — заявил Павлик. — Нам не трудно.
Надо сказать, что мальчика очень заинтересовал хлам, который пани Амелия намеревалась выбросить на помойку. Среди всевозможного старья мальчик приметил несколько очень, очень интересных вещей, — Мы, конечно, перепишем ваши книги, но только не сейчас, — предупредила Яночка. — Сейчас нам уже пора домой, поздно. Договоримся, придём в другой раз.
— Тогда я дам вам ключи! — решила пани Амелия. — Вижу, вы и в самом деле порядочные люди. А у меня есть запасные. По телефону договоримся, приходите в удобное для вас время. Конечно, когда не поздно и когда разрешат родители. Вот этот мусор я бы хотела выбросить, будет возможность, выбрасывайте понемногу. А вот эти книги хочу сдать в букинистический, если сможете, составьте их список. А я вам отдам все марки с писем мужа из Ливии и попрошу его ещё и специально покупать для вас. Согласны? Вот только…
— Что только? — насупился Павлик. — Мы можем и без ливийских марок…
— Да нет, я не об этом. Я боюсь, как бы снова не появился грабитель. Тогда и вы подвергнетесь опасности.
— Пусть грабитель вас не волнует, — пренебрежительно махнула рукой Яночка. — Мы придём с нашей собакой.
— И что?
— А Хабр нам сразу скажет, есть ли кто в квартире или нет. Если есть, мы и входить не будем, сразу же сообщим в милицию, и сцапают голубчика на месте преступления.
— Грабителя вообще выбросьте из головы! — заверил Павлик. — А в милицию мы можем позвонить от Стефека, моего приятеля, он живёт здесь недалеко.
— И вы уверены, что ваша собака почует грабителя?
В ответ брат с сестрой лишь презрительно фыркнули. Потом решили не обижаться, и Яночка соизволила объяснить, какая гениальная их собака. Она и не такое умеет, а обнаружить грабителя через закрытую дверь для неё сущий пустяк. Даже сейчас, оставшись дома, Хабр прекрасно знает, угрожает им опасность или нет. И в случае опасности обязательно сообщит родным.
— Хабр — просто сверхъестественная собака! — закончила Яночка, и пани Амелии больше нечего было возразить.
Из квартиры вышли все вместе. Пани Амелия заперла дверь и отдала детям ключи. Чувствовалось, что хозяйка квартиры чрезвычайно довольна сегодняшним вечером.
— В самое ближайшее время займусь шкафами во второй комнате, — мечтала она вслух. — Раз уж вы взялись за мусор, могу заняться шкафами. Ох, как же далеко отсюда ехать до дому! Целый час. Приеду и сразу позвоню вашему дедушке.
* * *
Яночка с Павликом за дело взялись энергично. На следующий день, до работы в квартире пани Амелии, они отправились с визитом к Збине. Самого Збини ещё не было дома, и обязанности гостеприимного хозяина взял на себя Стефек, его младший брат, приятель Павлика.
Павлик не мог понять, что приключилось с его приятелем. Открывая дверь ему с сестрой, тот выглядел совсем нормальным парнем, как вдруг на него что-то накатило. Понятно, гостями надо заниматься, но мебель зачем ломать? А Стефек ни с того ни с сего принялся вдруг проявлять совершенно излишнюю активность, причём разрушительного свойства. Пододвигая гостям стулья (с какой стати?), он с такой силой грохнул один из них об пол, что стул развалился. Потом кинулся демонстрировать книги в книжном шкафу (словно Павлик их сто раз не видал) и с таким энтузиазмом распахнул дверцу шкафа, что сорвал её с петель. Не дав гостям спокойно осмотреть книги, Стефек счёл своим долгом занимать их интересным разговором, сопровождая его размашистыми жестами, и смел со стола настольную лампу, которая с оглушительным шумом грохнулась на пол, разлетевшись на мелкие осколки. Демонстрируя широту взглядов и пренебрежение к мелочам жизни, Стефек попирал ногами эти осколки и болтал не умолкая, не прекращая своего, как он считал, занимательного разговора. А Павлик считал — просто чушь несёт, и не сводил изумлённого взгляда со своего всегда такого спокойного и умного дружка, совершенно не понимая, что на него вдруг нашло.
Яночка сразу поняла. Просто-напросто Стефек влюбился в неё с первого взгляда, и бурлящие в парне чувства искали выхода. Подумаешь, впервые, что ли? Сколько уже мальчишек влюблялось в неё, не этот первый. И девочка, ещё не решив, как отреагировать на чувства влюблённого, пока воспринимала их как должное, с поистине царской невозмутимостью и хладнокровием. До тех пор, пока совершенно ошалевшему Стефеку не пришла в голову счастливая мысль начать восхищаться Хабром. Такое Яночка не могла принять равнодушно и соизволила капельку смягчиться, в результате чего осчастливленный Стефек, дав исход бушевавшей в нем энергии, смахнул с комода декоративное блюдо с фруктами и выдрал из стены штепсель. Блюдо просто так, а штепсель был напрямую связан со священной собакой, ибо включённый в розетку шнур разбитой лампы мешал этому чудесному животному улечься поудобнее.
Сам Стефек не совсем отдавал себе отчёт в том, что с ним делается. Он просто не мог понять, каким чудом до сих пор не заметил вот это ни на кого не похожее существо, которое ходит в одну школу с ним? Пусть не в их класс, пусть классом младше, но все равно… И только теперь, когда это существо преступило порог его дома и ослепило его блеском золотистых волос и голубым светом сияющих как звезды глаз, он вдруг прозрел. А до сих пор был слепым, не иначе. И Павлик хорош! Друг называется. Сколько раз приходил к нему заниматься с гантелями и хоть бы раз привёл сестру! Хотя Павлик парень что надо, не ябеда и не растяпа, лучший друг, можно сказать. Без всякого «можно». Лучший друг, отличный парень! И собака у них просто замечательная!
Поняв, что приятель немного прибалдел и сам вряд ли в состоянии вспомнить о том, зачем к нему пришли гости, Павлик решил взять бразды правления в свои руки и энергично приступил к делу. Некоторые вопросы имело смысл обсудить ещё до прихода Збини, нечего терять время.
Быстренько убрав останки поломанного стула и осколки разбитой лампы, O»bkhj силой оторвал друга от велосипеда, на котором тот собирался продемонстрировать своё умение сверхбыстрой езды вокруг обеденного стола и всякие акробатические штучки. С большим трудом разбушевавшегося Стефека удалось загнать в угол дивана и придавить, сев на него. Лишённый возможности двигаться, тот ещё пытался компенсировать это усиленным словоизвержением, но разъярённый Павлик заорал:
— Заткнись и слушай! Но сначала скажи, доходит до тебя, что я говорю?
— Доходит! — радостно заверил его приятель.
— В таком случае слушай: то, что я тебе сейчас скажу — полнейшая, страшная тайна! Понял? Никому ни слова. Понял? Повтори!
— Да понял я! — обиделся наконец Стефек. — За кого ты меня принимаешь? Разве я когда-нибудь кому-нибудь…
— Да знаю я, но сейчас ты вроде не в себе. Так вот слушай: там, куда мы сейчас пойдём, может оказаться бандит. Вор-взломщик!
