Глава IХ Злодей из желтого фургона
Коммерческая женщина – главный друг пропавших животных, уже активно обрабатывала перепуганную семью, которая тоже утеряла где-то своего четвероногого питомца и теперь разыскивала. Снова лилась сладкая река радостной лапши, люди слушали, кивали и оглядывались по сторонам, наверное, ожидая, что их пропавший любимец вот-вот выпрыгнет откуда-нибудь и кинется к ним в объятья.
– А, вернулись! – Конечно, женщина-коммерсант Антошу и его друзей заметила. – Что, передумали? Выберете себе кого-нибудь?
– Ну… – голосом капризной покупательницы протянула Арина. – Мы сейчас еще подумаем…
– Вот и хорошо! – обрадовалась женщина и тут же переключилась на других клиентов.
Те уже, видно, совершенно исстрадались, им не терпелось броситься к своему чудесно обретенному псу. Поэтому они с шумом и вздохами рванули за женщиной в то помещение, где Арина, Витя и Антоша тоже любовались на собак, так и не найдя нужной.
Путь к заветной двери оказался свободным. Это было настоящее везение!
Оглянувшись на закрывшуюся за нетерпеливой группой дверь, ребята бросились через кассовую стойку в подсобное помещение. Проскочив узкий коридор и почувствовав, откуда тянет холодом, они толкнули обитую черной кожей дверку и действительно очутились на улице.
Желтый «Соболь» стоял во дворе. К дверям его кузова со стороны водителя спешил мужик в ватнике. Ребята еле успели забежать за противоположный борт машины, и мужик их, кажется, не заметил.
Он достал ключи, открыл замок и распахнул дверцы. Теперь ребятам видны были только ноги ходившего у машины мужика. Из двери подсобного помещения к нему выскочил еще один дядя. Первый забрался внутрь своего фургона, захлопнув за собой дверцы, а второй остался ждать его на улице. Первый начал возиться внутри фургона, ругаться и шикать то и дело на кого-то. Через некоторое время из машины показались его ноги, а затем на асфальт выскочили четыре мощные собачьи лапы. Ожидавший напарника на улице подошел к собаке весьма близко.
– Спокойно, спокойно! – послышался голос, а вслед за ним низкий собачий рык. – Хороший песик, хороший… Давай-ка, заходи, заходи, вот так, молодец…
Большого пса, судя по черно-рыжим лапам – ротвейлера, завели в здание «гостиницы». Тот, кто шел вторым, захлопнул дверцы кузова, но на ключ не закрыл. Арина, Антоша и Витя замерли, ожидая, что будет дальше, не покажутся ли следующими из машины тощие лапочки с розовыми шерстяными шариками на концах…
Мужики вскоре вернулись к машине, тот, что на ней приехал, вновь забрался внутрь, тут же выкинул из нее что-то – и вот уже по самой земле зазмеилась черная такса. Она даже сунулась понюхать ноги ребят – и выдать таким образом их присутствие. Хорошо, что второй дядька, которому первый передал таксу, вовремя дернул ее за поводок и поволок внутрь здания. Это ему давалось гораздо труднее, чем транспортировка крупной и мощной собаки. Упорная юркая такса, точно блестящий черный червяк, не скуля и не гавкая, с достоинством сопротивлялась – извивалась всем телом, прыгала, дергалась, стараясь вырваться. Но силы были неравными – здоровенный мужик тащил ее в дверь собачьей гостиницы.
А дядька в ватнике остался в своем фургончике, захлопнув за собой дверцы. Ребятам было слышно, что внутри машины началась какая-то возня, недовольное повизгивание и даже похрюкивание, сдавленный сердитый крик и матершинная ругань.
– Давай, вылезай, я сказал! – было слышно прислонившему ухо к ледяной металлической стенке машины Антоше. – Ну, иди, чего верещишь! Быстро, быстро давай, ну!!!
Но тот, кого мужик пытался вытянуть из машины, продолжал сопротивляться. Визг и верещание были такими пронзительными, что казалось, будто там, в фургоне, кого-то убивают.
– Не хочешь выходить, скотина такая? – раздался голос мужика, он был слышен и Антону, и Вите, и Арине. – Ну и оставайся, ну и хрен с тобой.
Визг тут же стих – видимо, мужик отпустил свою жертву.
– Не хочешь выходить, жить не хочешь? Ну как хочешь, – с этими словами мужик в ватнике появился из дверей фургончика. – Сам себе, значит, выбрал судьбу…
– Эй, с кем это ты разговариваешь? – из дверей гостиницы появился его напарник. – Там у тебя еще собаки-кошки есть, да?
– Нету, нету, никого сегодня больше нету! – поспешно забормотал мужик в ватнике, захлопывая дверцы фургона. – Больше собак нету точно!
– Ну, раз это все собаки на сегодня, пойдем скорее, оформим бумаги, а то у Татьяны рабочий день уже заканчивается, она тебя звала побыстрее к ней зайти. Так что давай-давай, шевелись! – поторопил его второй мужик. – А закончишь в бухгалтерии, сразу надо машину в гараж ставить. Я долго сегодня тоже задерживаться не хочу, а ключи от гаража на мне. Мне за них отвечать, будь они неладны…
Мужик в ватнике поспешно вбежал на ступеньки.
– Погоди! – попросил он. – Сейчас еще по делу съезжу быстренько и вернусь, поставлю машину. Я очень быстро!
Что ему ответили, слышно не было – оба мужика исчезли за дверью.
– Как это – уезжать он собрался?! Но там же еще остались собаки! Он точно не всех собак из своего фургона выгрузил! Они внутри сидят!!! – воскликнул Антоша, который прижался к самому боку машины. Теперь он пододвинулся к краю, приник лицом к щели возле дверцы и громко шептал, не оборачиваясь. – Да, я вижу, клетки какие-то! И, кажется… Да, розовый мех вижу!!!
– Да ты что? – не поверила Арина. – Кто-то живой там, понятное дело, есть. Но ты что, правда мех розовый там углядел?
– Ну, может, и не розовый, но мех точно! – с детективным азартом воскликнул Антон Мыльченко. – Бима! Там наш Бима!
И не успели Арина и Витя никак на это среагировать, как Антон Мыльченко с неожиданно возникшей силой оттолкнул их и бросился к дверцам. Распахнув эти дверцы, Антон рыбкой сиганул внутрь.
– Сумасшедший! – ахнула Арина. – Если там и правда собаки, они же его закусают! Разорвут! Мыльченко, стой! Вылезай быстро!
С этими словами она юркнула в машину вслед за Антошей.
– Балованцева! Мыльченко! Да вы что? – Витя бросился следом, собираясь за шкирки вытащить безумцев из собачьей тюрьмы.
Конечно, тут же появился водитель фургона, быстро запер дверцы своей машины на ключ, уселся в кабину, развернул машину и, снова бибикнув, выехал в открывшиеся ворота.
Внутри фургона было совершенно темно. Пахло псиной. И другими собачьими неприятностями.
– Арина, ты где? – в первую очередь спросил Витя.
– Да вот она я. – С этими словами Арина тут же упала на него откуда-то.
– Мыльченко, гуманоид несчастный… – яростно зашептал Витя. – А ты где?
– Тут…
– Придурок жизни. Ты с ума сошел?
– Бима… – голосом пророка подвывал Антоша. – Я чувствую, Бима тут! Бима, Бима!
В темноте, оттуда, откуда слышались возня и скулеж, донеслось печальное: «Ва-а-а-у…» Никто, и Антоша в том числе, не смог бы с уверенностью сказать, Бима это подает голос или нет.
– Бима, это ты? – повторил Антоша.
– Ага, так он тебе и сказал! – усмехнулся Витя. – Ну и куда мы едем?
Никто не знал ответа на этот вопрос. Темнота светлее не становилась, и в машине по-прежнему ничего не было видно. Витя и Арина попытались толкнуть дверь – но она не поддавалась, потому что была закрыта снаружи на ключ.
– Доигрались, – констатировал Витя.
– Слушайте, – зашептала Арина – в темноте хотелось говорить только шепотом, – собаки тут явно есть, но они на нас почему-то не бросаются.
– Они в клетках, я успел увидеть! – отрапортовал Антоша. – И потрогал. Железные клетки.
– А если бы они были не в клетках, мы тебя бы по клеточкам собирали сейчас, – сказала Арина в сторону Антоши, – по фрагментам.
– Ага, – усмехнулся Витя, – ДНК бы со стен счищали…
– Бросились бы на тебя собаки с перепугу всей кучей и разорвали.
– Ох… – Антоша, видимо, действительно в момент своего отчаянного порыва найти Биму не учел этого варианта.
– Вот тебе и «ох»…
– А я еще хотел сейчас попытаться в клетках Биму на ощупь искать, – поделился своими планами Антон. – Он же отличается от других собак. И попонка на Биме надета, и шерсть его я на ощупь помню. Мяконькая.
– Даже не думай, – предостерегающе сказал Витя и, крепко взяв Антона за воротник куртки, притянул его поближе к себе. – Вот без рук и останешься. Мало тебя кусали сегодня?
– Ну что, мы ничего не сможем сделать, пока куда-нибудь не приедем, – сказала Арина, – так что придется только ждать. Но как же здесь воняет… Не люблю я за это собак. Да и котов тоже…
Машина ехала и ехала, собаки, а их было, судя по голосам, три штуки, скулили и даже выли. Иногда казалось, что среди этого концерта слышится голос Бимы, и тогда ребята по очереди посылали ему сигнал: «Бима, Бима!» Может, он и отзывался, а может, за него это делала какая другая собака – понять было сложно. Во всяком случае, безумного лая, по которому уж безошибочно можно было Биму определить, слышно не было. Но в такой ситуации явно не до бесшабашного гавканья – тут не только собака, но и человек взвоет.
