— Наверх! — крикнул Зак, тыча пальцем в сторону лестницы.
— Играть в невидимку, — прошептала Эрин.
— Только, чур, я первая. Потому что я еще ни разу не была невидимкой, — сказала Эйприл.
Я попытался было возразить, но был в меньшинстве.
— Ну ладно, — согласился я очень неохотно.
И поплелся следом за ними к лестнице на чердак. Но тут я услышал, как кто-то скребется в переднюю дверь.
Это был Беляш. Он вернулся с утренней прогулки и теперь просился в дом. Я открыл ему дверь, и он вбежал, важно помахивая хвостом. Этот дурацкий пес снова залез в репейник. Мне пришлось последовать за ним на кухню и снимать колючки с его хвоста. Не скажу, что я справился быстро. Беляш все время вертелся. Потом я поспешил на чердак.
Когда я вошел в комнату, Эйприл уже стояла перед зеркалом, а Зак — рядом с ней, держа руку на веревке выключателя.
— Погодите! — окликнул их я.
Они обернулись ко мне. Лицо у Эйприл было испуганное.
— Мне надо прямо сейчас стать невидимой, — объяснила она. — Прямо сразу. Иначе я вообще никогда не решусь.
— Я просто подумал, что сначала нам надо установить правила, — решительно заявил я. — Это зеркало — не игрушка, и мы…
— Да знаем мы все, — перебил меня Зак и криво так ухмыльнулся. — Может, сегодня не будешь читать нам лекции, Макс? Я понимаю, ты волнуешься. Потому что знаешь, что твой рекорд долго не продержится. Но это еще не причина…
— Я не хочу никаких рекордов, — напряженно проговорила Эйприл. — Просто мне интересно, как это бывает, когда ты становишься невидимым. Я не хочу оставаться там долго. Минутку, не больше. А потом я хочу вернуться.
— Ну а я так пойду на мировой рекорд, — заявил Зак, прислонившись плечом к раме зеркала.
— Я тоже, — сказала Эрин.
— А я считаю, что это не самая лучшая мысль, — сказал я, глядя на свое отражение в зеркале. — Нам нельзя оставаться невидимыми слишком долго. Это опасно…
— Какой же ты нудный! — скривился Зак.
— Мы осторожно, Макс, — сказала Эрин.
— Просто у меня какое-то дурное предчувствие, — признался я.
Мне действительно вдруг стало страшно. Я почувствовал, как шевелятся волоски у меня на затылке. Я подошел еще ближе к зеркалу и провел рукой по его поверхности.
— А давайте мы все станем невидимыми одновременно! — Голубые глаза Зака зажглись азартным огоньком. — А потом пойдем на школьный двор и напугаем твоего брата. Все, кроме Эйприл, рассмеялись.
— Я хочу просто попробовать, — натянуто проговорила она. — Только на минутку, и все.
— Сначала мы проведем состязание, — Эрин повернулась к Заку — а потом пойдем на улицу пугать соседей.
— Ага! — радостно завопил он. — Решено.
Я решил с ними не спорить. Все равно бесполезно. Зак и Эрин просто помешаны на всяких состязаниях. И если они что-то такое затеяли, их уже не остановишь.
— Ну ладно, давайте. Чего тянуть? — сказал я.
— Только я первая. — Эйприл повернулась обратно к зеркалу.
Зак снова взялся за веревку. — Готова? Давай на счет три. И тут в комнату вошел Беляш. Он что-то сосредоточенно вынюхивал на полу.
— Беляш, а ты что здесь делаешь? — спросил я.
Не обращая на меня внимания, он продолжал обнюхивать пол.
— Раз… два… — начал Зак.
— Когда я скажу: «Давай», ты меня сразу вернешь. Хорошо? — Эйприл вся напряглась, пристально глядя в зеркало. — И без твоих глупых шуточек. Ясно, Зак?
— Никаких шуточек, — ответил он очень серьезно. — Как только ты захочешь вернуться, я сразу выключу свет.
— Хорошо, — тихо проговорила Эйприл. Зак снова начал отсчет:
— Раз… два… три!
Когда он сказал «три» и потянул за веревку, Беляш подошел к самым ногам Эйприл. Зажегся свет.
— Беляш! — закричал я. — Погоди, Зак! Но было уже слишком поздно.
Пес удивленно взвизгнул и пропал вместе с Эйприл.
— Собака! — закричала Эрин.
— Эй… меня нет! Я невидима! — одновременно с ней воскликнула Эйприл.
Я слышал, как скулит Беляш. Жалобно и испуганно.
— Выключи свет! — крикнул я Заку.
— Еще рано! — запротестовала невидимая Эйприл.
— Выключай! — заорал я. Зак дернул за веревку. Свет погас. Первой появилась Эйприл. Судя по ее выражению, она была очень рассержена.
Потом появился Беляш. Он завалился на бок, тут же вскочил, но лапы у него дрожали и заплетались.
Он был такой забавный, что мы все рассмеялись.
— Что там у вас происходит? — раздался с лестницы мамин голос. Мы все разом умолкли. — Что вы там делаете?
— Ничего, мам, — отозвался я, делая знак ребятам, чтобы они молчали. — Просто играем.
— Я никак не пойму, что там такого уж интересного на старом пыльном чердаке? — спросила мама.
Я скрестил пальцы, очень надеясь, что она не станет подниматься к нам.
— Просто нам тут1 нравится. Это был не самый убедительный ответ. Но ничего другого мне в голову не пришло.
Беляш немного очухался и побежал к лестнице. Я слышал, как его коготки стучат по деревянным ступеням. Они с мамой вместе спустились вниз.
— Так нечестно, — сказала Эйприл, когда мамины шаги стихли внизу. — Я совсем-совсем мало пробыла невидимой.
— Наверное, нам надо заканчивать с этими играми, — проговорил я. — Вы же видите, как все это непредсказуемо. Все, что угодно, может случиться.
— В этом-то весь интерес, — заявила Эрин.
— И я хочу снова попробовать, — поддержала ее Эйприл.
Так мы спорили минут десять. Разумеется, я опять остался в меньшинстве.
Ребята решили, что пора начинать состязание. Первой была Эрин.
— Новый рекорд — десять минут, — напомнил ей Зак.
— Без проблем. — Эрин скорчила смешную рожу своему отражению в зеркале. — Десять минут — это тьфу.
Эйприл — как и в прошлый раз — села на пол, прислонившись спиной к стене, и приготовилась засекать время. Мы договорились, что ей дадут стать невидимой, когда закончится состязание.
Когда состязание закончится… Больше всего мне хотелось, чтобы оно уже закончилось. Меня опять охватило какое-то нехорошее предчувствие. Меня бил озноб. Мне было по-настоящему страшно.
«Пусть все закончится хорошо, — твердил я про себя, как заклинание. — Пусть все закончится хорошо».
Зак потянул за веревку.
Эрин пропала во вспышке слепящего света.
Эйприл смотрела на часы.
Зак чуть отошел от зеркала и остановился, скрестив руки на груди. Его глаза горели лихорадочным возбуждением.
— Как я выгляжу? — пошутила Эрин.
— Ты в жизни не выглядела так потрясно, — пошутил в ответ Зак.
— Мне очень нравится твоя прическа. — Даже Эйприл вступила в эту шутливую перепалку, на мгновение оторвав взгляд от часов.
Им всем было весело. Даже вечно серьезной и стеснительной Эйприл. Тогда чего же я так напрягаюсь? Почему мне так страшно?
— Ты ничего странного не чувствуешь? — спросил я Эрин.
У меня было ощущение, что слова застревают в горле.
— Ничего, — отозвалась она.
Я слышал ее шаги. Она обошла комнату по кругу.
— Если почувствуешь что-то не то, скажи: «Давай», и Зак выключит свет, — сказал я.
— Да знаю я, — раздраженно проговорила она. — Но я все равно не вернусь, пока не попью рекорд.
— Я за тобой. — Зак так и держал руки, сложенными на груди. — Я быстро побью твой рекорд.
И тут руки Зака сами собой поднялись к лицу, и он принялся сам себя колотить по щекам.
— Эй, прекрати! — завопил он, отмахиваясь локтями от невидимой Эрин. — Что ты делаешь?
Мы услышали звонкий смех Эрин. Зак шлепнул себя еще пару раз, а потом ему все-таки удалось вырвать руки.
— Одна минута, — объявила Эйприл.
— Эй, балда! Мне же больно, — набычился Зак, потирая пылающие щеки.
Эрин опять рассмеялась.
— Ты нормально себя чувствуешь? — спросил я, взглянув на зеркало.
— Да нормально, — огрызнулась Эрин. Похоже, мои вопросы уже начали ее доставать. — Чего ты так переживаешь, Макс?
Моя футболка вдруг задралась мне на голову. Эрин заливалась смехом.
— Отстань! — Я отпрыгнул в сторону.
— Две минуты, — объявила Эйприл.
Я услышал, как заскрипели ступени лестницы. Через пару секунд в комнату заглянул Беляш. Правда, на этот раз он не вошел, а остановился в дверях.
— Иди вниз, Беляш, — сказал я ему. — Вниз. Он вопросительно уставился на меня, как будто обдумывая мои слова. Но не ушел.
Мне не хотелось испытывать судьбу. А что, если Беляш опять подойдет к зеркалу слишком близко? Поэтому я схватил его за ошейник и оттащил к лестнице. До него не сразу дошло, чего от него хотят. Но в конце концов он все-таки сообразил и спустился вниз.
Когда я вернулся в комнату, Эйприл как раз объявила, что прошло четыре минуты. Зак нетерпеливо расхаживал взад-вперед по комнате. Ему явно хотелось скорей приступить к состязанию.
