Из-за прожектора впереди выметнулась затянутая в темное трико гибкая маленькая фигурка – и со всех ног кинулась прочь! Мурка сорвалась в погоню – только хвост рыжих волос мелькнул!
– Мурка-а! – бросаясь за подругой, завопил Вадька.
Вадькин испуганный крик ударил в спину, но Мурка только досадливо мотнула головой – ну уж нет, она не остановится! Черная фигурка летела далеко впереди, то появляясь в лучах софитов, то пропадая в густых тенях. Мурка знала, что догонит – бегает она явно лучше! С каждым скачком расстояние между ней и беглецом… беглянкой… сокращалось. Еще немного, и она узнает, из-за кого они с Вадькой чуть не разбились – дайте только подобраться на расстояние вытянутой… не-ет, не руки! Ноги! С прыжка пяткой, а потом… Перед мысленным взором Мурки на мгновение промелькнуло видение вот этой самой темной фигурки, подвешенной за ноги над той самой бездной, в которую едва не сорвались они с Вадькой… как вдруг фигурка исчезла! Точно не бывало!
– Нет! – яростно выдохнула Мурка, кидаясь к перилам…
Внизу, прямо под помостом, совсем близко – на расстоянии всего-навсего одного прыжка над бездной – висел длинный решетчатый портал с софитами. А между ними точно застыла распластавшаяся в полете маленькая черная фигурка! Легко, как бабочка, она приземлилась на сплетенный из трубок край портала… и побежала над разверзающейся под ногами пустотой, беспечно перескакивая через софиты.
– Я, конечно, это не так красиво сделаю! – пробормотала Мурка и… сиганула через перила.
Ветер коротко свистнул в ушах – и металл завибрировал под ногами, точно как на полосе препятствий, по которой ее гонял тренер, готовя к военно-спортивному троеборью. Портал закачался в воздухе, лучи софитов судорожно задергались. Беглянка издала задушенный вопль, замерла, ловя равновесие… Мурка коротко зло рассмеялась. Тросы, удерживающие портал над сценой, ржаво заскрипели. Снова вскрик… лебединый взмах руками, легкий бег по раскачивающемуся подвесному мостику.
– Зараза балетная! – выдохнула Мурка, перепрыгивая через круглые верхушки софитов. «Я уже такое делала, – завороженно шептала она себе. – Только не смотреть вниз! Только не смотреть!».
– Александр Арнольдович, гляньте, наверху! Во дают! – донесся снизу потрясенный вопль.
– А ну слазьте немедленно оттуда, совсем с ума посходили! – загремело в ответ.
– Да как они слезут, Александр Арнольдович, надо МЧС вызывать…
«Ну, догоню, и что делать буду?» – подумала Мурка, глядя на балансирующую впереди маленькую черную фигурку. В ту же секунду ненадежная опора под ногами снова качнулась – с силой оттолкнувшись от края, черная фигурка взвилась в воздух… руки точно крылья, ноги – циркулем, пронеслась над бездной… и приземлилась на ступеньки тянущейся вдоль стен железной лестницы.
– Зараза балетная! – со смесью злости и восхищения повторила Мурка и распласталась в прыжке…
Металл лестничных перил больно впился в ладони, Мурка крутанулась, как на турнике, и с грохотом свалилась на ступеньки. Мелко топоча, черная фигурка улепетывала вверх по лестнице. Прыгая через ступеньку, Мурка кинулась следом. Фигурка метнулась вбок и словно пропала в стене. Мурка наддала. Чуть не снеся полуоткрытую дверную створку… снова вывалилась в выкрашенный линялой краской театральный коридор. Черная фигурка мелькнула впереди и скрылась за поворотом.
– А вот теперь ты точно попалась! – прошипела Мурка, бросаясь следом. Скребя подошвами по полу – как в мультике, – она резко обогнула угол и… на голову ей упала арфа.
Мурка отчаянно шарахнулась назад. Воздух упруго толкнул в грудь. Тяжеленный деревянный гриф врезался в пол у самых носков ботинок, струны упруго загудели. Арфа закачалась… и начала заваливаться набок. Мурка сдавленно взвизгнула, подпрыгнула, перескочила… В лицо ей полетела скрипка. Мурка только успела вскинуть навстречу кулак. Раздался сухой треск – костяшки пальцев врезались в изогнутый бок инструмента. Бедная скрипка жалобно хрупнула – и отлетела в сторону, ударившись о прислоненный к стене контрабас. А на Мурку уже катился барабан! Девчонка вильнула в сторону, пропуская басовито грохочущий инструмент, – и успела увидеть, как черная фигурка выскочила в дверь на противоположной стороне залы. Рыжая рванула следом…
Ярко освещенная лестница вела вниз. Прямо перед девчонкой тянулся заканчивающийся тупиком коридорчик с плотно закрытыми дверями по обе стороны. Действительно она слышала или ей показалось, как хлопнула дверь?
Тихо ступая, Мурка пошла по коридору. Аккуратно нажала одну дверную ручку – заперто. Нажала вторую – и тут заперто! Третью… Четвертая дверь распахнулась с неожиданной легкостью.
Перед зеркалом, положив руки на талию, стояла девушка – в черном трико! А еще черной пачке и с черными перьями на голове – в полном наряде Одиллии, темного лебедя!
– Привет! – не выказав ни удивления, ни испуга, сказала она, увидев в зеркале бледную физиономию Мурки с прилипшими ко лбу мокрыми рыжими волосами. – Ты кто? Если зрительница – тебе сюда нельзя! Или автограф хочешь? – Лена Матвейчук, первая прима театра, потянулась к валяющейся на столе ручке.
Глава 10
Следствие зашло в гримерку
– Мобильный не отвечает, – нервно нажимая отбой, пробормотала Кисонька.
– Конечно, не отвечает! – взорвался Вадька. – Муркин мобильник сейчас на сцене валяется – вдребезги разбитый! И мой там же!
Он опасливо покосился на Севу – сейчас тот, как всегда, разразится долгими рассуждениями об убытках, которые терпит агентство, его, Севкином, непосильном труде и полной финансовой безответственности компаньонов. Но Сева только безучастно повел плечом – даже про гонорар не напомнил! Компаньоны переглянулись. Катька еще больше помрачнела и насупилась.
– Это же Мурка! Вернется, никуда не денется, – успокаивая, кажется, саму себя, сказала Кисонька.
– В этом проклятущем театре запросто может «деться» полк солдат с парой танков и звеном вертолетов! – злобно пробурчал в ответ Вадька, ладонями обхватывая исходящую паром чайную чашку. После падения с осветительских мостков его то и дело начинала бить дрожь, и ему никак не удавалось с ней справиться. А теперь еще и Мурка пропала!
Они сидели в Настиной гримерке – судя по второму столику, это была одновременно и Риткина гримерка, – но сейчас оба зеркала отражали только алый клюв Евлампия Харлампиевича. Гусь уселся на высоком стуле между ними и вертел головой на длинной шее туда-сюда, кажется, сравнивая свои отражения.
Сюда их привела Настя – после испуганной беготни осветителей и долгих восторженных благодарностей от балетмейстера и Зои Павловны. Сева аж цвел, а Кисонька думала только об одном – как бы никто не спросил, почему у нее пачка поверх джинсов! Потом удивленно поглядывающая на гуся Настя потащила их в гримерку – а там, привалясь к стене, точно его не держали ноги, поджидал Вадька. Кажется, Насте ужасно хотелось расспросить их, что же происходит, но она успела только включить электрочайник. По коридору промчалась кипящая сдержанной яростью Зоя Павловна с криком:
– Хоть софиты, хоть телефоны, хоть небо пусть падает, а сегодняшнего спектакля никто не отменял! – И Настя убежала на репетицию. Где шлялась Ритка, никто не знал.
– Не волнуйся, – отчеканила Катька, пристально глядя Севе в затылок – финансист сидел возле Риткиного столика, крутя в руках то пушистую гримировальную кисточку, то пробки от каких-то флакончиков, и на губах его блуждала незнакомая отрешенная улыбка. – Мурка обязательно эту подлую Ритку поймает! И переломает ей все кости! – с мстительной ухмылкой добавила она.
Кругленькая крышечка, свинченная Севой с баночки белого грима, выскользнула у него из пальцев и со звоном свалилась на столик.
– Мелкая, у тебя от здешнего изобилия культуры окончательно мозги потекли? Ты не знаешь случайно, как Ритка могла быть в двух местах одновременно?
Катька в ответ только фыркнула – будто чихнула.
– Вот проблема! Наняла тех же бомжей, что за Настей гонялись…
– Чтоб они сбросили светильник ей самой на голову? – ехидно закончил Сева. – Алё, ты ж вроде там была, все видела. Если бы я Ритку не выдернул, – в голосе Севы зазвучала законная гордость бесстрашного мужчины и спасителя, – тот прожектор ее бы пришиб!
По Катькиной физиономии было видно, что все она видела. То есть намного лучше было бы, если б не видела. Не понравились ей ни Сева в роли благородного спасителя, ни Ритка – благодарная спасенная.
– А… А никто не говорил, что Ритка умная! – нашлась Катька. – Дядьки, которых Кисонька отлупила, тоже ведь на академиков не тянут? – Она на всякий случай вопросительно поглядела на Кисоньку, та подумала и наконец покачала головой – нет, не тянут. – Ну вот… – удовлетворенно заключила Катька. – Может, они думали, что попадут прожектором точно по Насте – а на самом деле получилось, что и Ритку чуть не пришибло! – И она обвела остальных сыщиков торжествующим взглядом.
