Во-вторых, ребята так и не поняли, что именно купил Ахмед у инспектора. О чем они торговались у гробницы? За что Ахмед дал ему доллары?
В-третьих, что делал Ахмед в гробнице ночью, когда ребята спустились за ним? Конечно, огромное спасибо Ахмеду за то, что он привел их к этому рисунку, к бесхвостому павиану. Если бы ребята не следили за ним, никогда бы не оказались в лабиринте. Но это все равно не снимает вопроса: что делал египтянин внизу ночью? Что он там шептал? Читал какие-то надписи? Зачем?
Филя прямо чувствовал, как стучат в его голове эти вопросы. Будто кто-то молоточком постукивал изнутри по черепу… Что? Что? Зачем? Зачем?
Так и с ума сойти можно! Прав Даня, не может Филя успокоиться, пока не ответит на эти вопросы. Хотя бы на часть из них. Ведь бывает, что достаточно из целой кучи вопросов ответить на один-два, и остальные становятся несложными. Потому что все они связаны между собой.
Жалко, что во время дороги нельзя с Даней посоветоваться, порассуждать на эти темы. Одна голова хорошо, а две лучше. И даже целых четыре, одна из которых, правда, заполнена внутренним хрустом сухариков. Знает Филя, какой громкий звук разносится в голове, когда разгрызаешь твердый-претвердый сухарь! А по виду эти кусочки, которые один за другим быстренько совала в рот Аська, напоминали камешки. Бывают такие легкие пупырчатые камешки. Но то, что они легкие, вовсе не означает, что они мягкие.
Приходилось ждать, пока они приедут наконец к морю. Там уже и посоветуются обо всех своих дальнейших планах. В отношении Ахмеда, конечно.
Но дороге не было конца.
Словно угадав Филины мысли, Иван Сергеевич уже несколько раз оборачивался, успокаивал:
– К сожалению, долго ехать. Дольше, чем мы в прошлый раз к храму ездили. От Каира до Хургады – километров шестьсот. Да вы не смотрите все время по сторонам, можно и подремать. Тем более что устали за эти дни в подземелье!
– Ведь интересно смотреть. – Аня улыбалась и показывала взглядом за окно. – Пустыня…
«Очень интересно! – скептически думал Филя. – Пейзаж отличается удивительным разнообразием…»
Но обсудить свои дальнейшие планы в ближайшее время ребятам не удалось. И не потому, что кто-то рядом присутствовал, не давал поговорить. Все дело было абсолютно в другом. Причина оказалась… в море!
Оно просто ошеломило ребят! Чтобы в конце марта вода была двадцать пять градусов? Да еще такая прозрачная, в которой видно дно до мельчайших подробностей и разноцветные прозрачные рыбы совсем не опасливо проплывают у самого лица! А кораллы? А ракушки и причудливые водоросли? А… В общем, даже восторгами друзья не успевали обмениваться, не то что планами на будущую операцию по выслеживанию Ахмеда. Отступили все важные дела на второе место.
Ребята выныривали только затем, чтобы глотнуть воздуха, – и обратно под воду! Они стукались под водой лбами, смеялись – это Филя научил всех смеяться под водой. Смешно при этом выскакивают пузыри изо рта, и забавно слышать смех на глубине.
– Главное – не бояться, – пояснял Филя. – И не стесняться, а ржать изо всех сил. Тогда вода в рот не зальется.
У Ани, правда, не очень получался правильный смех. Так, скромненькое хихиканье, и то она закашлялась: все-таки глотнула воды.
– Ну ладно! – Филя разрешил ей не продолжать учебу. – Мы будем смеяться, а ты просто наблюдай за нами под водой.
А Аська чуть не обожглась морским ежиком. Таким он пушистым показался, и иголки покачивались в воде, вот Аська и протянула руку. Хорошо, Филя рядом был, вовремя ее оттолкнул. Когда они вынырнули, он набросился на девчонку:
– Ты что? С ума сошла? Знаешь, какие у них иглы отравленные! То есть ядовитые!
Ахмед с Иваном Сергеевичем, конечно же, не ныряли так безостановочно, как ребята. Они пытались как можно быстрее, пока не начало жарить солнце, увести всех обратно в отель. Но ребята канючили:
– Не жарко, не сгорим! Мы же кремом намазались! А если вам жарко, под грибочек сядьте. Ну часик еще, ну полчасика!
Иван Сергеевич ворчал, что не хочет изжарить ребят и привезти их в Москву обугленными. Но терпел – и полчасика, и даже часик. Совсем не строгим оказался начальник археологической экспедиции в делах воспитания…
И все-таки ребята вспомнили наконец о своем желании раскрыть все Ахмедовы секреты. И, как ни странно, этому способствовал сам каирский студент.
На пристани Ахмед договорился со спасателями и взял у них напрокат небольшой катер. И уже через полчаса ребята ныряли у кораллового рифа в нескольких километрах от берега. Сотни рыбок проплывали перед глазами, кораллы простирались под катером разноцветными подводными рощами, а на неглубоком дне даже удалось рассмотреть ската и еще какую-то рыбу вроде камбалы.
Аська при виде крупных рыбин сразу же выскочила из воды.
– Не бойся! – засмеялся Филя. – Акул же нет.
– А с-скат? – спросила Аська. – Вдруг он электрический? Как ударит током!
– Я его сейчас отгоню! – воскликнул Филя и нырнул как можно глубже.
Не так уж и далеко было до дна – метров пять, наверное. Скат, конечно же, «послушался» Филю и исчез за первым же выступом рифа. А вот рядом с местом, где только что лежала на дне плоская рыбина, Филя увидел такую красивую коралловую ветку, что чуть не завопил от восторга прямо под водой! Он дотронулся до ветки рукой – и, странное дело, коралл… отломился! Филя даже не прилагал никакого усилия.
Естественно, он поднял эту красоту на поверхность и вручил девчонкам. Аська с Аней раскрыли рты от восторга. Хорошо, что они находились при этом не в воде, а в катере. Рты можно было открывать смело.
– Ой, Филя, – прошептала Аська, – как красиво!
– С-спасибо, – заикаясь от восторга, улыбнулась Аня.
Ахмед сидел рядом за штурвалом катера. Он оглянулся, нахмурился, почему-то вздохнул. Потом, ни слова не говоря, протянул руку, взял коралловую ветку и… бросил ее в воду!
Филя застыл от растерянности. Девчонки – тоже. Даня и Иван Сергеевич как раз в этот момент вынырнули из воды и уставились на них, ничего не понимая:
– Что это с вами? Кого увидели?
Филя только моргал глазами. И ничего не мог ответить. Через минуту он пришел в себя и первое, что сделал, – сиганул за борт, на лету натянув маску.
Веточку найти было несложно – так выделялась она среди остальных кораллов. Через минуту Филя уже вынырнул, перелез через бортик катера, отдышался и посмотрел в глаза Ахмеду. Будто спрашивал: «Ну, еще раз выбросишь?» И тот действительно протянул руку!
Такой наглости Филя совершенно не ожидал! Он отвел руку с кораллом в сторону, а руку Ахмеда резко оттолкнул, – конечно, в сторону противоположную. Иван Сергеевич присмотрелся к ним.
– Что такое, ребята? Какие-то проблемы? Ахмед, в чем дело?
Иван Сергеевич на всякий случай повторил свой вопрос по-английски. Ахмед, пожав плечами, ответил.
Как будто его знания русского языка не хватило бы, чтобы объясниться с Филей по поводу коралла!
– Филипп, он совершенно прав, – сказал Иван Сергеевич. – Разве я вам не говорил, что кораллы нельзя срывать? Они в Египте под особой охраной. Их нельзя вывозить из страны, и, конечно же, ни о каких коралловых сувенирах не может быть и речи.
– Он – прав?! – возопил Филя. – Да он хоть слово мне сказал? Молча вырвал и выбросил! И второй раз руку тянет! А я, между прочим, ничего не срывал. Этот коралл уже был отломан. Я только руку протянул под водой, и он в ней оказался. Я и вытащил его наверх, чтобы показать. Фараон несчастный!
Почему Филя упомянул фараона? Наверное, вспомнил из каких-нибудь книг, что такими прозвищами зовут французских полицейских… Но выражение, с каким он произнес последние фразы, конечно же, не осталось без внимания Ахмеда.
Тот ухмыльнулся и отвернулся.
– Ну что ж, ребятки, – сказал Иван Сергеевич, – посмотрели – и бросьте в воду. Все равно некуда девать эту красоту. Увидят на берегу – могут оштрафовать. И давайте-ка собираться обратно! По последнему разу окунитесь, и поплывем.
Филя, конечно, выбросил веточку. И нырнул последний раз. Но в воде не удержался, подхватил коралл и вынес обратно наверх. Никто и подумать не мог, что Филя ослушается Ивана Сергеевича. А он тихонько сунул веточку под сложенную в катере одежду. И подумал: «Посмотрим, как его увидят… Чего ему зря на дне валяться? Как жуки-скарабеи пропадают и осколки палестинского сосуда – это ничего! Это можно! А маленькую веточку коралла взять – запрещено! Ничего, не обеднеет Красное море…»
Наверное, при других обстоятельствах никогда бы не взял Филя этот коралл. Нельзя, значит, нельзя, что тут поделаешь. Он всегда готов был выполнять разумные правила. Но сейчас ему почему-то показалось, что вот этим нарушением правил, то есть сокрытием коралла, он мстит Ахмеду. За его наглое поведение…
Вечером в отеле, выслушав все подробности этого происшествия, Даня сказал:
– Знаешь, Филь, а ведь он мог заметить нашу слежку. Поэтому такой злой на тебя. Иначе я просто не могу объяснить его поведение.
