– А тебе много времени потребуется, чтобы сделать новые рисунки?
– Думаю, за неделю управлюсь… Очень много ведь не нужно, правда?
– Вот что, Лика, я сегодня разыщу эту мамину подругу и спрошу как и что…
– Ой, правда? – обрадовалась Лика и словно бы ожила. – Но... зачем тебе это?
– Что? – не поняла я.
– Зачем тебе помогать мне? Ты же меня совершенно не знаешь?
Я задумалась. Ну как ответить на такой вопрос? Сказать, что меня с детства учили: можешь помочь, помоги!
Но говорить об этом вслух…
– А что тут такого? – пробормотала я. – Это ведь нетрудно.
– А тетя Нила говорит – ни одно доброе дело не остается безнаказанным!
– Ну и дура твоя тетя! – вырвалось у Мотьки.
– Ну, вообще-то, я тоже так думаю, – засмеялась Лика.
– Что тетя – дура? – уточнила Матильда.
– Ага!
Тут уж мы все рассмеялись. И нам показалось, что мы давным-давно знакомы.
– Ой! Девчонки! Как здорово, что мы познакомились! – хлопнула в ладоши Лика.
– Значит, ты мечтаешь стать модельером? – спросила Мотька.
– Да! Но у меня есть еще одна мечта….
– Какая? – не унималась Мотька.
– Стать знаменитой и поехать к папе.
– А где твой папа?
– Далеко! – вздохнула Лика. – В Израиле… Он туда уже восемь лет как уехал…
– И ты у него не была?
– Я? Нет. И он не приезжал…
– А мы с Аськой были в Израиле! – похвасталась Мотька.
– Ой, правда?
– Правда, правда! Твой папа в каком городе живет?
– В Араде, это недалеко от Мертвого моря. Вы там были?
– Нет, мы на Мертвое море не успели… – тяжело вздохнула Мотька.
– Но как вы туда попали? С родителями?
– Нет, мы вдвоем ездили, у меня там живет папина троюродная сестра, – сообщила я, не желая пускаться в подробности. Тогда пришлось бы слишком много рассказывать о спасенном нами банкире Феликсе Ключевском, который в благодарность оплатил нам с Мотькой эту фантастическую поездку, во время которой мы раскрыли еще одно преступление.
– Понятно, – вздохнула Лика, но больше ни о чем не спросила.
Я нашла в телефонной книжке номер Калерии Федоровны Омельченко, маминой подруги. Она оказалась дома.
– Аська? Ушам своим не верю! Ты мне звонишь? Что-нибудь с Татой?
– Нет, Лера (она всегда требовала, чтобы я называла ее по имени и на «ты»), у меня к тебе дело!
– Погоди с делами! Как тебе Париж-то?
– Париж? Хорошо, но…
– Ладно, выкладывай, что у тебя.
Я изложила ей суть дела.
– А ты сама-то ее работы видела?
– Я? Нет! Но я же ничего в этом не понимаю…
– Ну что ж, пусть девочка нарисует…
И она дала мне четкие инструкции, что и сколько следует нарисовать Лике.
– Но имей в виду, я на днях уезжаю в Италию на целый месяц. Так что пусть твоя подружка поторопится!
– Спасибо, Лерочка!
– Аська, я ужасно хочу тебя видеть. Обещай, что приедешь вместе со своей приятельницей. И непременно захвати Матильду!
– Обязательно! – обрадовалась я. Пожалуй, из всех маминых подруг Леру я любила больше всех. Она была веселая и славная.
– Ну, Лика, можешь приступать! – весело сообщила я, передав все, что сказала мне Лера.
И вдруг вместо радости на лице Лики отразилась глубочайшая растерянность.
– Ты чего? – полюбопытствовала Мотька.
– Да нет, так…
– Ты будешь рисовать-то?
– Не знаю, – покраснела вдруг Лика.
– Аська! – раздался голос тети Липы. – Поди сюда!
Я побежала на зов.
– Аська, ты не сердись, я вот случайно разговор ваш слышала… Ты умница, все правильно сделала, только, видать, у девчонки нет с собой ни альбома, ничего… А тетка скорей всего денег не даст! Предложи ей свои карандаши да альбом, все равно без дела лежат!
– Тетя Липочка, вы золото!
Я помчалась наверх, в нашу с Мотькой комнату, схватила альбом и набор карандашей и вернулась на веранду.
– Вот, Лика, рисуй, у меня все равно лежит без толку, я плохо рисую!
Лика вспыхнула.
– Почему?.. С чего ты взяла?..
– Просто вспомнила. Мне это не нужно, а ты, наверное, не захватила с собой из Питера?
– Да, спасибо…
– И еще… Ты приходи к нам рисовать, если хочешь…
– Да нет, у тети дом большой, – смущенно улыбнулась Лика. – Я найду место... и в саду тоже…
– Слушай, а ты можешь научить меня шить? – спросила вдруг Матильда.
– Запросто!
– Вот здорово! Аська, ты не хочешь научиться шить?
– Шить? Ни за что! Я это ненавижу!
– Тогда хочешь, я тебя вязать научу? – предложила Лика.
– Вязать? Нет, не хочу! У нас тетя Липа вяжет. Слушай, а ушить брюки ты можешь?
– Конечно!
– Вот и отлично! А то мне Ниночка купила белые брюки, а они мне широковаты.
– А у вас машинка есть?
– Есть!
– Тогда тащи свои брюки! – чрезвычайно оживилась Лика.
Через полчаса все было сделано. Возясь с моими брюками, Лика буквально преобразилась. Куда девалась малахольная девица? Вот что значит заниматься своим делом!
– Слушай, а почему все же твоя тетка не хочет, чтобы ты этим занималась? – спросила я.
– Из вредности!
Прошло четыре дня. Мы наслаждались дачной жизнью, целыми днями пропадали на речке. Олег и Митя уже начали сдавать экзамены, а Костю, у которого экзамены в августе, увезли дышать воздухом к родственникам во Владимирскую область. Валерка же исправно таскался за нами, недоумевая, что нас связывает с великовозрастной племянницей Неонилы. Правда, Лика проводила с нами не очень много времени. Она готовила альбом. И вот на пятый день утром она явилась к нам, вся красная от волнения, с альбомом под мышкой.
– Вот! – с гордостью сказала она. – Посмотрите! Я подумала, что рисовать просто платья – глупо, и я решила… я придумала… Одним словом, я одела... сказку!
– Что? – не поняли мы.
– Я придумала костюмы для «Золушки».
Она открыла альбом, и мы ахнули… Я мало смыслю в рисовании, но зато в театральных костюмах кое-что понимаю… Еще бы – и дед, и мама у меня артисты!
– Как красиво! – восторженно прошептала Мотька.
– Вот это Золушка, а это ее сестры… А вот они на балу… – поясняла счастливая Лика. – А это Фея.
– Обалдеть! Ну, Лика, ну ты молодчина! – восхищалась Мотька.
– Но, Лика, Лера просила, чтобы ты набросала и какие-то современные силуэты…
– Это я тоже сделала, но это не так интересно…
Действительно, в конце альбома было нарисовано несколько вполне современных моделей, но самое забавное заключалось в том, что каждая модель была надета на какую-нибудь эстрадную певицу. Коротенькая черная туника на Алене Апиной, роскошное платье со сложной драпировкой на Ларисе Долиной, что-то изысканно-нежное на Анжелике Варум, причем сходство было уловлено поразительно точно, хотя и слегка карикатурно.
– Лика! – пораженно воскликнула я. – Да ты же настоящая художница! Неужели ты нигде не училась?
– Училась… В художественном училище… Но училась плохо, и тетя Нила сказала, что у меня нет способностей…
– Ну, твою тетю Нилу послушать, так только у нее одной и есть способности, – проворчала Мотька. – Аська, звони скорее Лере, а то перед отъездом у нее времени не будет и все такое…
– Правильно!
Я позвонила Лере. К счастью, она оказалась дома.
– Аська? Что, твоя протеже все нарисовала?
– Да. И, по-моему, это просто здорово!
– Когда ты сможешь ее привезти?
– Когда тебе удобно!
– Мне удобно сегодня! Я улетаю завтра утром! Часа через два успеете добраться?
– Думаю, да! Если электричка не подведет.
– Ах да, вы же на даче… Хорошо, буду вас ждать. Займусь пока сборами. А вы выезжайте как можно скорее, договорились?
– Спасибо! До встречи! Лика! Мотька! Сейчас же едем в Москву.
Лика вдруг побледнела.
– Прямо сейчас?
– Да! А что, ты не можешь?
– Дело в том, что… Тетя дома.
– Ну и что? Предупреди ее и все! Только не говори, зачем едешь. Просто скажи – в Москву с Аськой!
– А если она... не позволит?
– Как «не позволит»? Ты же совершеннолетняя! – закричала Мотька.
– Но у меня... нет денег на билет, – едва слышно проговорила Лика. – Она забрала все деньги, которые дала мама…
– Ну ни фига себе! – присвистнула Мотька. – Знаешь, что надо сделать? Мы все пойдем к ней. При нас она постесняется тебе отказать!
– Думаешь? – неуверенно улыбнулась Лика.
– Убеждена!
– Но что мне ей сказать?
– Скажи: тетя, мы с девочками едем в Москву, дай мне денег! И все! – посоветовала Мотька.
– Попробую! А если она спросит – зачем?
– Скажи: надо и все! Не дрейфь! В случае чего мы тебе поможем.
– Ладно! Пошли! – решилась Лика, но альбом оставила на столе.
Неонила Филипповна лежала в шезлонге, а лицо у нее было облеплено огуречными очистками, глаза были закрыты.
– Здравствуйте, Неонила Филипповна! – громко сказала я.
– Кто это? – слабым голосом произнесла она, не открывая глаз, – на веках тоже были зеленые полоски.
