Лэнгфорд, казалось, слегка смутился.
Это произошло случайно, — ответил он с неохотой. — Я уже подложил бомбу в один из прожекторов и нечаянно задел ее спусковой механизм, когда приспосабливал освещение.
А это в самом деле была безделушка, как утверждает полиция?
Лэнгфорд засмеялся.
— Нет. На самом деле это была очень маленькая бомба. Она и не предназначалась для взрыва студии, просто надо было доказать существование угрозы извне. И это сработало лучше, чем я ожидал. Поскольку я оказался единственным, подвергшимся реальной опасности, никто и заподозрить не мог, что я и есть этот Мародер. Я мог бы в любой момент подменить кинопленки и поджечь телестанцию. Как только был утвержден распорядок программы на среду, все стало совсем просто. Я быстренько соорудил свою зажигательную бомбу в ночь со вторника и подменил эти кинопленки. Как я уже сказал, это было просто.
Я бы хотел побыть тут и поболтать с вами, ребята, — продолжал Лэнгфорд, — но нам надо закругляться с этим. Если мы будем тут торчать чересчур долго, то у кого-нибудь из этого дома могут возникнуть подозрения. Еще подойдут проверить, что тут происходит. Я постараюсь, чтобы это было как можно менее болезненно…
Внезапно глаза Лэнгфорда сузились. Рядом с Джонни Бэрриджем в задней части вагончика лежала его ручная телекамера. И около объектива светился крошечный красный огонек.
— Вы, болваны! — заорал Лэнгфорд. — Вы оставили: вою камеру включенной! Записываете меня, что ли? Ну, то вам здорово поможет, как же! Да я просто сотру это, прежде чем сбросить вас в залив!
— Это не запись, — сказал Фрэнк. — Мы ведем прямую передачу по бейпортскому телевидению. Посмотри-ка туда.
И Фрэнк кивнул в направлении жилого дома.
Лэнгфорд автоматически повернулся в ту сторону, куда показал Фрэнк. Через окно квартиры на первом этаже он увидел большой проекционный телеэкран. И на экране было изображение лица мужчины.
Его собственного лица.
"События и люди" были в эфире, в прямой трансляции!
ПОЙМАН НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Лэнгфорд, споткнувшись, упал на спину, словно кто-то кулаком ударил его в живот. Фрэнк Харди, стряхнув с себя провода, которые он ослабил, пока Лэнгфорд говорил, выпрыгнул сзади из вагончика и ухватил инженера поперек туловища. Пистолет вылетел из рук Лэнгфорда и приземлился рядом на траве.
Лэнгфорд, однако, оказался сильнее, чем мог предположить Фрэнк. Он ударил Фрэнка в челюсть и пополз к пистолету.
— Нет, не выйдет! — закричал Фрэнк, бросаясь за ним.
Он схватил Лэнгфорда сзади и поставил его на ноги. В ответ тот резко ударил Фрэнка пяткой по голени. Потом нагнулся, чтобы подобрать пистолет, но уже через долю секунды на него сверху упал Фрэнк. Он выхватил пистолет из рук Лэнгфорда, прежде чем тот мог надежно овладеть им. Призвав на помощь все свое спортивное мастерство, Фрэнк подбросил пистолет высоко в воздух, и тот исчез в кустах.
А Лэнгфорд тем временем оттолкнул Фрэнка и бросился бежать. Джо Харди, наконец освободившись от своих пут, выпрыгнул из вагончика.
— Задержи его! — заорал он. — Он пытается удрать! Фрэнк неуклюже поднялся.
— Куда он может удрать? — сказал он с улыбкой. — Бежать-то ему некуда.
Фрэнк еще не успел договорить, как завыли полицейские сирены. Три радиофицированных полицейских автомобиля с визгом выехали из-за угла жилого дома и один за другим затормозили прямо перед Лэнгфордом. Он постоял в оцепенении, а потом, обнаружив, что в лицо ему направлено дуло револьвера, быстро поднял руки.
Вот так и стой! — крикнул один из полицейских.
Он не вооружен, — сказал Фрэнк. — Его пистолет где-то там, в кустах.
Один из полицейских защелкнул на Лэнгфорде наручники и посадил его на заднее сиденье полицейской машины. А из-за крыла этой машины появился Кон Райли, покачивая головой.
Это самое поразительное, что я видел в жизни! — пробормотал он.
Рад вас видеть, Кон, — сказал Джо. — Ваши ребята что же, просто случайно здесь проезжали?
— Ты шутишь? — ошеломленно посмотрел на него Кон Райли. — Да мы просто сидели в участке, а потом кто-то предложил включить свою любимую телепередачу, "События и люди".
Фрэнк засмеялся.
— Вам наверняка и присниться не могло, что вы станете героями этой программы, а?
Он повернулся и мотнул головой в сторону Джонни Бэрриджа, который подходил, направив на них свою ручную телекамеру. Красный огонек рядом с объективом ярко светился.
Передайте привет своим ребятам, оставшимся в участке, Кон, — с улыбкой сказал Фрэнк.
Извините, если я был немного резковат с вами ребята, — говорил Эмберсон, развалившись за своим огромным письменным столом. Удивительно, но на лице его сияла улыбка. — Я не в силах в полной мере отблагодарить вас за то, что вы снова вернули нам эти кинопленки. Теперь-то мы получим деньги, чтобы выплатить заем, полученный от "Мидиатроникс", и в итоге они нас не откупят. А мы сохраним станцию старины Энгуса в семействе Макпартонов.
Мона кивнула в знак согласия.
Я тоже хочу поблагодарить вас… и не только за эти кинопленки. Еще с тех пор как в понедельник Джо спас жизнь Лэнгфорда прямо в эфире, вечерние рейтинги "Событий и людей" резко повысились.
Это все влияние моего братца-звезды, — сказал Фрэнк, похлопывая Джо по спине. — Он мне только об этом и говорит. С минуты на минуту он ожидает приглашения от какой-нибудь крупной голливудской студии.
— Не пойму, почему они медлят, — парировал Джо. — алеюсь, "то тетушка Гертруда не забудет принять от них сообщения.
— Ну еще, конечно, — добавил Фрэнк, — и этот пожар прямом эфире в среду тоже помог вашему рейтингу.
— Не говоря уже о всей этой вчерашней суматохе из-за Лэнгфорда, — сказал Джо.
— Вот именно, — подтвердила Мона. — Во всяком случае, на этой неделе "События и люди" были самой волнующей передачей. Мы не сходим с первых страниц всех газет.
— Тогда, думаю, мы вам больше не понадобимся. "Борцы с преступниками" наверняка будут выглядеть весьма скучными в сравнении с теми выдающимися знаменитостями, которые, по всей вероятности, теперь появятся в вашей программе.
Да подождите вы! — со смехом сказала Мона. — Я очень рассчитываю, ребята, что на следующей неделе вы снова займетесь "Борцами с преступниками".
Займемся, если мы вам нужны, — сказал Джо. — И если Джонни Бэрриджа удастся убедить, что возвращаться в эту студию с ребятами Харди не опасно.
— Удастся, удастся, — отозвалась Мона. — Мы только что повысили ему жалованье. Ведь он же спас мне жизнь, в конце концов… с вашей помощью, разумеется.
— Тогда увидимся в понедельник, — сказал Фрэнк Моне.
Братья обменялись прощальными рукопожатиями с Моной и Эмберсоном, а потом побрели по коридору.
Итак, похоже, что Мародер в маске сошел со сцены, — сказал Джо. — И теперь мы можем сосредоточиться на том, чтобы стать телезвездами.
Это ты будешь телезвездой, — уточнил Фрэнк. — А у меня, полагаю, просто нет твоего дара. Да и в любом случае, две звезды в одной семье— это уж как-то чересчур.
О-хо-хо, — сказал Джо, глядя сквозь стеклянные парадные двери здания. На ступеньках у входа уже стояла толпа совсем молоденьких девиц с книжечками для автографов наготове. — Похоже, что здесь собрался клуб поклонников Джо Харди. Что ж, не могу заставлять своих зрителей ждать…
Когда Джо и Фрэнк вышли из дверей, в толпе девушек поднялся пронзительный визг восторга, и поклонницы в мгновение ока окружили братьев.
Вы не Фрэнк Харди? — спросила одна из них.
Ну да, мы же видели вас вчера по телевизору! — воскликнула другая.
— Ах, как это было смело, ну когда вы выбили пистолет у того парня! — сказала третья.
— Могу я попросить у вас автограф? — спросила первая девушка.
О, конечно же, — сказал Фрэнк с несколько испуганным видом.
Эй! — крикнул Джо. — А вам разве не нужен мой автограф?
А кто вы? — спросила первая девушка.
Мы хотим автограф Фрэнка! — со вздохом сказала вторая.
Фрэнк взглянул на Джо, пожав плечами, и принялся раздавать автографы.
А что я тебе говорил насчет двух звезд в одной семье? — со смехом сказал он.
В конце концов, я, возможно, не создан для телевидения.
Джо вздохнул и уселся прямо на ступеньки. Ждать предстояло долго.
Ставший нарицательным образ старика-скряги из рассказа-притчи Чарлза Диккенса "Рождественская песнь в прозе" (1843), входящего в цикл "Рождественских историй" писателя.
Здесь обыгрывается название популярнейшего фильма знаменитого американского кинорежиссера, "короля ужасов" Альфреда Хичкока (1899–1980).
