Мне предстоял заключительный, самый важный экзамен на предварительном этапе поступления в кадетскую школу. Официально она называется училищем, но мы сразу привыкли говорить школа. И даже наши экзаменаторы так ее называют.
Все предыдущие экзамены я сдал очень хорошо, и сегодня моя судьба должна была решиться окончательно: уеду ли я на дачу до конца лета, или в числе немногих счастливчиков отправлюсь на сбор под Москвой, где и произойдет окончательный отсев.
И вот я вскочил, на стуле рядом с кроватью была аккуратно разложена моя одежда: однотонный костюм, белая рубашка и даже галстук. Если говорить по правде, это мама и бабушка настояли, чтобы я его надел на экзамен. Отец посмеивался и говорил, что для двенадцатилетнего мальчика галстук не нужен. Но мама с бабушкой все равно его купили.
И ботинки я начистил до блеска накануне.
И вот я быстро оделся и вышел на кухню, где уже был накрыт стол, а отец изучал газету.
Пока я завтракал, мама с бабушкой смотрели на меня так, как будто я в космос отправляюсь; потом отец сложил газету и сказал:
— Пойду, машину к подъезду подгоню. Смотри, не забудь чего-нибудь.
Я выслушал последние напутствия мамы и бабушки, схватил свой школьный рюкзачок и спустился вниз. Отец уже ждал у подъезда.
Добираться нам было приблизительно минут сорок, и я немного расслабился, стал глазеть на летние улицы за окном и вспоминать, как вообще возникла идея поступить в школу ФСБ.
Как всегда на праздник восьмого марта у нас собрались гости, старые друзья родителей: дядя Саша с тетей Ирой и дядя Гоша с тетей Мариной. Они почти всегда в этот праздник встречаются, так уж заведено.
Посидели мы с братом со взрослыми за столом, а потом дядя Гоша говорит:
— Прочитал я тут недавно одну логическую задачку для детей в нашей ведомственной газете. — Дядя Гоша работает в крупном научно-исследовательском институте, который объединяет целую важную отрасль физики.
Он достал сложенную в несколько раз вырезку из кармана и протянул мне: — Вот, погляди на картинку.
Я внимательно рассмотрел рисунок и прочел текст под ним. На картинке была роскошная зала для приемов, а условия задачи были такие: во время приема кто-то украл роскошное ожерелье, и надо было найти вора и выяснить, куда он мог спрятать драгоценность. Из особняка ожерелье вынести не могли, потому что быстро приехала полиция. Спрятать его на себе вор тоже не мог, потому что полиция обыскивала каждого. Тут же давались основные характеристики пяти главных подозреваемых.
Я поглядел на рисунок, еще раз прочитал все условия и сказал:
— Подумаешь, бином Ньютона!.. — Мой отец и старший брат, которые обожают «Мастера и Маргариту», часто пользуются этой фразочкой. — По-моему, дело яснее ясного. Вот эта мадам, она же известный модельер и дизайнер, стащила ожерелье. Больше некому.
— Почему ты так думаешь? — заинтересовались все.
— Здесь на стене, видите, картина, какой-то абстрактный коллаж: в нем есть и бусинки, и какие-то украшения, и кусочки ткани, и металла… Если на этот коллаж подвесить ожерелье, оно будет выглядеть набором стекляшек, частью картины, никто на него и внимания не обратит. А через денек-другой ожерелье можно спокойно забрать. Но для того, чтобы вписать ожерелье в эту картину так, чтобы оно смотрелось частью композиции, надо смыслить в искусстве. А среди подозреваемых нет никого, кроме этой модельерши, кто мог бы знать подобные вещи. Вот тут, ближе к верхнему левому углу картины есть вышитая бусинками птица на ветке. Ветка под ней получается толще, да и пузо у птички толстовато. Я думаю, что вот этот ряд стекляшек, который, изгибаясь, утолщает и пузо, и часть ветки, и есть на самом деле драгоценное ожерелье!
Все восхищались моей сообразительности.
— Сильно! — сказал дядя Гоша. — А не хочешь отправить ответ в нашу газету? Победителям будут вручены призы, если верить обещаниям редакции.
— А почему бы и нет? — сказал я и составил письмо, начав его словами «Уважаемая редакция!..» и изложив дальше свою версию. Дядя Гоша взялся передать это письмо в газету. Признаться я и думать забыл об этом.
Но недели через две отец принес письмо.
На конверте был гриф ФСБ Российской Федерации… Я открыл письмо.
«Дорогой друг!
Мы рады, что ты принял участие в конкурсе, и должны сообщить тебе, что твоя версия оказалась одной из самых интересных и оригинальных. Сразу видно, что у тебя есть способности к логическому и одновременно творческому, нестандартному мышлению. Теперь тебе решать, что выбрать. Ты можешь получить плеер и отказаться от дальнейшей борьбы, а можешь отказаться от плеера и принять участие в предварительном этапе набора в кадетское училище ФСБ. Если ты веришь в свои силы и решишь поступать в училище, то не позже пятнадцатого апреля тебе надо представить по прилагаемому ниже адресу характеристику из школы, в которой ты сейчас учишься. Если тебе потребуется дополнительная информация, ты можешь получить ее по телефону…»
А потом был большой семейный совет. Я, конечно, решил, что обязательно буду поступать в училище, старший брат поддерживал меня, но родители и бабушка сомневались.
Особенно настороженно к этой идее бабушка отнеслась. Она заявила, что помнит самые мрачные советские годы и совсем не доверяет нашим спецслужбам….
Родители в чем-то соглашались с бабушкой, но все-таки были настроены более лояльно.
— Образование там дают хорошее, — заметила мама. — Да и дисциплина в училище будет… Ребятам в этом возрасте дисциплина очень нужна.
— Попрошу дисциплину с муштрой не путать! — фыркнула бабушка.
— Начнем сначала, — сказал отец. — Почему предварительный отбор они проводят таким странным образом, через задачки в газетах? Что, если позвонить и спросить об этом напрямую? Возможно, тогда многое станет ясно.
— Позвони, позвони, — проворчала бабушка. — Так они тебе правду и ответят!
Отец набрал номер и сказал:
— Здравствуйте, говорит отец Андрея Карсавина. Мой сын получил ваше письмо, и мы хотели бы узнать почему вы отбираете кандидатов в училище таким странным способом, через конкурс в газете?
— Не только через этот конкурс, но и другими способами, — ответил его собеседник. — Понимаете, если бы мы объявили о приеме в училище открыто, на нас обрушилось бы немыслимое количество заявлений. Мы выбрали именно эту газету, потому что она распространяется среди ученых, которые могли бы уже сто раз уехать из страны. При их нищенских зарплатах работать здесь могут лишь энтузиасты. Дети научных работников растут и воспитываются в атмосфере, где слова «долг» и «любовь к родине» — не пустышки. А значит, в конкурсе должны были участвовать ребята.
— Простите, но мы никакого отношения не имеем к науке, и газета к нам попала случайно.
Его собеседник рассмеялся:
— Нам это известно. Мы проверили, что родители Андрея Карсавина не имеют никакого отношения к институту. Но ваш сын дал настолько интересный ответ, что попал у нас на заметку, и мы, конечно, были бы рады, если бы он принял участие в конкурсе… Впрочем, если ваш сын срежется на одном из этапов, то и в училище не попадет, и плеер не получит.
— Хотелось бы узнать побольше об училище, — сказал отец. — Какая программа, какие условия…
— Условия школы-пансионата, пятидневка. Училище создается в Подмосковье, на базе бывшего дома отдыха. С вечера пятницы до воскресного вечера всех курсантов отпускают на побывку домой. Программа — очень обширная и серьезная. Тут и полное овладение компьютером, и несколько языков, как европейских, так и восточных, развернутые курсы точных и гуманитарных наук. Например, курсанты будут изучать даже архивное дело. Возможно, будут курсы верховой езды. При этом ребята будут иметь право выбирать предметы для изучения. К основным предметам это, естественно, не относится. Большое внимание будет уделено физподготовке.
— Все это очень заманчиво, — сказал отец. — Но хотелось бы задать еще один вопрос. Надеюсь, вы не обидитесь… — Отец взял паузу, чтобы поточнее продумать формулировку вопроса.
— Я ваш вопрос угадываю, — ответил его собеседник. — Вы хотите знать, не придется ли вашему сыну участвовать в непопулярных мероприятиях, которыми печально прославились органы советских времен? Мы предвидим такие вопросы. Конечно, доверие между обществом и спецслужбами сильно подорвано. И единственный способ восстановить это доверие — делом доказать, что спецслужбы стоят на защите прав и свобод каждого гражданина, что спецслужбы действительно борются с самыми опасными видами преступлений, а не с собственным народом. И тут очень многое будет зависеть от тех, кто придет на смену нынешним спецслужбам, — от мальчишек, вроде вашего сына. И кстати, через десять дней будет проводиться общее собеседование, для мальчишек и их родителей. Там на все вопросы, в том числе самые острые, будут даны подробные ответы.
