До чего же надоели ему всякие намёки на его виннипуховое имя! А ещё показалось, что Одуванчик шмыгнул носом как раз из-за этого намёка. Ведь всем известна парочка Винни-Пух и Пятачок.
– Поросёнка, – подтвердил его подозрения профессор. – Поросёнка по имени Пятачок. Только его… нет.
При этих словах Одуванчик развёл руками и вздохнул так тяжело, что показалось, ещё мгновение, и он расплачется.
Веня оторопело уставился на профессора. Чересчур странно ведёт себя этот Одуванчик! С одной стороны – вежливо, а с другой – издевается. Один раз назвал Веню Винни-Пухом, но извинился. А второй раз… Намекает, что рядом с Веней нет… Пятачка! Это уж слишком.
– Да вы просто смеётесь надо мной! – обиженно воскликнул Веня. – Я не Винни, а Веня, и никакого Пятачка за собой не вожу. Как мне надоели эти шуточки… А к вам я пришёл потому, что… вот!
И Веня протянул профессору бирку с его визитной карточкой. При этом он вновь пожалел, что повысил голос. Одуванчик так удивлённо замотал головой, что показалось, с его головы слетит сейчас весь пух.
– Не может быть! – пробормотал он, схватив карточку. – Не может быть… Та самая, с моей сумки! Где вы её взяли, молодой человек?
– Не взял, а нашёл, – ответил Веня. – В песочнице рядом с моим домом. И недалеко от вашего, между прочим.
Одуванчика как ветром сдуло. Он так стремительно выскочил за дверь, что Веня едва успел спросить:
– Куда вы?
– Как куда? В песочницу! – воскликнул уже с лестничной площадки профессор.
Странно, странно было слышать от пожилого человека такое восклицание! Но, если признаться, это была не самая большая странность, с которой столкнулся Веня Пухов за сегодняшний день.
Он в растерянности огляделся, не зная, что делать. Бежать за профессором? Но ведь дверь оставалась распахнутой, значит, кто угодно сможет войти в квартиру. Хорошо, что взгляд упал на ключи, которые лежали на тумбочке у двери. Веня схватил их, быстро запер дверь и ринулся вслед за Одуванчиком. Надо было обогнать его, чтобы показать дорогу к песочнице.
Но обогнать Одуванчика у Вени так и не получилось.
Глава 3
Пятачок, которого нет
По Беговой Аллее бежала странная парочка. Впереди – маленький пожилой человек, а за ним мальчик. Тоже, между прочим, небольшой. Но мальчикам ведь положено быть такими, и бегать они могут сколько вздумается. А вот пожилой человек небольшого росточка, бегущий быстрее самого шустрого мальчишки, вызывал у прохожих изумление. Они шарахались в стороны и провожали удивлёнными взглядами Одуванчика, который на бегу, не оборачиваясь, выкрикивал:
– Направо или налево?
И мальчик, то есть Веня, командовал, куда бежать дальше. Наверное, прохожие думали, что происходит какая-то странная тренировка. Может быть, дедушка учит своего внука, какое направление правое, а какое левое? Но ведь для этого вовсе не обязательно бежать сломя голову! Можно и на месте показать. И тем более странным было, что мальчик чаще всего командовал: «Прямо!» Для чего тогда спрашивать?
Прохожим и в голову не могло прийти, что нетерпение Одуванчика было так велико, что он не мог подождать Веню и спокойно бежать рядом. И в первую очередь это, конечно же, удивляло самого Веню. Куда можно так спешить? На пожар? Но никакого пожара в песочнице не было. Да и вообще там ничего не было. Но на такой скорости он этого, конечно же, объяснить не мог.
А ещё Веню удивляло, что он, как ни старался, не мог догнать Одуванчика.
«Хорошо быть таким лёгеньким!» – с завистью думал он.
Дело в том, что Веня Пухов… немножко соответствовал своей фамилии. Если из неё составить слово «пухленький». Нет, толстым Веня никогда не был, но бегать так быстро всё-таки не умел. Скорее, во всём он предпочитал неспешность. Как и его почти тёзка Винни-Пух.
– Всё! – наконец выкрикнул Веня. – Вот он, мой двор. И вот песочница.
Одуванчик долетел до песочницы, перегнулся через бортик… Что он там собирался увидеть? В песочнице лежал лишь забытый Веней журнал со статьей о лабиринтах.
– Это он… – пробормотал Одуванчик, указывая на изрытый песок. – Конечно же, это он!
– Что? – не понял Веня. – Лабиринт?
– Да, – машинально ответил профессор. – Мой Пятачок попал в лабиринт. И я боюсь, ему из него не выбраться.
Веня с опаской посмотрел на профессора. А может, перед ним вовсе не профессор, а просто сумасшедший?
Все слова Одуванчика, да и всё его поведение были по меньшей мере странными.
– Уф… – вздохнул профессор и устало присел на бортик. – А ведь я бежал так потому, что думал его застать. – Он обвёл взглядом песочницу. – Но здесь нет ни сумки, ни его самого. Значит… – Он всхлипнул. – Его утащили. И теперь, возможно, просто съедят.
Веня широко открытыми глазами уставился на профессора.
– Вы о ком?.. О чём?..
Одуванчик встрепенулся и посмотрел на Веню так, как будто только что его увидел.
– А, Веня Пухов… А ведь вы, наверное, ничего не понимаете.
– Ещё бы! – хмыкнул Веня.
Наконец-то он услышал от Одуванчика разумную фразу.
– Значит, вы нашли мою визитку вот здесь? – спросил профессор. – Рядом со следами Пятачка?
– Со следами Пятачка? – удивлённо повторил Веня. – Значит, вот эти следы…
Он указал на разрушенный лабиринт.
– Да, – сокрушённо закивал профессор. – Это следы моего Пятачка.
– Поросёнка Пятачка?
– Да. Точнее, не поросёнка, а минипига.
Веня не знал, что такое минипиг, и хотел уже спросить об этом, но профессор сам стал объяснять:
– Минипиг – это маленькая свинка. Можно сказать, карликовая.
– Ничего себе! – Веня посмотрел на следы. – Всё так просто объясняется?
– Разве просто? – удивился Одуванчик. – А что вы имеете в виду, Веня? Я, например, ничего не понимаю.
– Ну, я не понимал, чьи это следы, – начал объяснять Веня. – И для меня было загадкой, кто разрушил лабиринт, который я построил. И когда вы говорили про Пятачка, я обижался – думал, что намекаете на моё прозвище Винни-Пух. А теперь я всё понял. Вот эти следы принадлежат поросёнку по имени Пятачок.
И Веня засмеялся.
– Почему вы смеётесь? – дрогнувшим голосом спросил Одуванчик.
Вене стало неловко.
– Да потому что… Ну, просто всегда становится радостно, когда разгадываешь какую-нибудь загадку.
– Да ничего ведь не разгадалось! – воскликнул профессор. – Как он сюда попал?
– А я думал, вы знаете. Я думал, вы с ним гуляли и он от вас убежал. Прибежал сюда, перерыл песочницу и побежал дальше, – пожал плечами Веня. – Почему бы не так?
– Потому что, – профессор обвёл руками песочницу, – он не мог сюда прибежать. Его могли только принести. И… унести.
– Точно!
Веня хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь он и сам заметил, что следы появляются в песочнице и в ней же исчезают. Молодец профессор, умеет делать выводы. Понял, что это возможно, только если Пятачка опустили в песочницу и вынули из неё.
– И это были не вы? – спросил Веня. – Не вы принесли сюда Пятачка?
– Молодой человек, вы меня удивляете, – сказал профессор. – Отсутствием способностей к дедукции.
– К чему? – не понял Веня.
– К умению делать выводы. Кстати, я в вашем возрасте уже знал, что такое дедукция. Потому что читал книжки о великом сыщике Шерлоке Холмсе.
Веня смутился. Папа показывал ему на полке книжки про Шерлока Холмса и говорил, что они очень интересные. Но, пролистав несколько страниц, Веня решил, что такие книжки – про Шерлока Холмса, про трёх мушкетёров, про Всадника без головы – были интересными много лет назад, когда папа был маленький. А сейчас жизнь совсем другая, и эти книжки стали скучными. Потому что они несовременные.
Получается, он ошибся?
– И как вы думаете, что сделал бы сейчас Шерлок Холмс? – осторожно спросил Веня.
– Он бы расспросил, что видели вы, что знаю я, и сделал бы выводы.
– Так давайте так и поступим! – воскликнул Веня.
– Тогда начинайте вы, – предложил Одуванчик. – Как главный свидетель.
И Веня рассказал всё с самого начала, с того момента, как он вышел во двор и начал строить лабиринт. Он старался не упустить ни одной мелочи, тем более что об этом попросил его профессор. Рассказал о Кругляше и Сухопаром, которые спорили над ромашковой сумкой, и о странных следах в лабиринте, и о найденной в песочнице бирке с визитной карточкой.
– Получается, лабиринт действительно обладает необыкновенными свойствами, – заключил Веня. – Я начал его строить, и жизнь сразу стала таинственной.
– Может быть, может быть… – проговорил профессор. – Хотя я лабиринта не строил, а тайн в моей жизни теперь всё равно достаточно. А может быть, никакой тайны и нет, – грустно добавил он.
– Как? – изумился Веня. – Вы уже всё поняли? Как Шерлок Холмс?
