поле сражения. У Тима перехватывает дыхание. Мысли путаются. Он хочет заплакать, но слёз не осталось. Мальчик просто стоит и смотрит на свою находку. В грязи он замечает отпечатки лошадиных копыт.
Всадник без головы.
Наконец он собирается с мыслями и заталкивает голову в мешок. Она тяжелее, чем он предполагал.
«Зачем? – ругает себя он. – Зачем мне понадобилось смотреться в это зеркало?»
* * *
Тим старается идти быстрее. Вечер укрывает покрывалом тьмы окрестные леса и болота. К этому времени танцы по случаю Хеллоуина уже должны были начаться.
– Кто ты? – вдруг раздаётся низкий рычащий голос с отчётливым иностранным акцентом.
Тим вскрикивает от неожиданности и испуганно оглядывается. Кто-то прячется среди деревьев?
– Покажись! Что тебе нужно? – кричит Тим в пустоту.
– Я бы перекусил, будь у меня желудок. – Голос раздаётся совсем рядом, буквально там, где рука Тима.
Мальчик роняет мешок.
– Ай! – доносится из него возмущённо.
Мешок раскрывается, и его содержимое едва не вываливается на землю. Тим мельком видит пучок волос. Как можно осторожнее он подталкивает голову носком кроссовки, чтобы она закатилась обратно.
– Замолчи!
– Оставь меня! Положи, где взял!
– Не могу, – нехотя признаётся Тим. Ему самому не верится, что он разговаривает с мешком, лежащим на припорошённой сухими листьями земле.
– Будь ты проклят, – доносится возмущённый рык.
– Сейчас я тебя подниму, – произносит Тим, – а ты будешь вести себя тихо.
– А если нет, что ты сделаешь? Убьешь меня? – со смехом произносит голова в мешке.
– Я не солдат и не собираюсь никого убивать!
– Значит, ты грабишь могилы? – рычит голова. – Худшая порода людей!
– Не граблю я могилы!
– Лжец! Мою ограбил!
– Это была не могила, – почему-то оправдывается Тим. – Ты просто валялся на поле боя рядом ещё с сотней таких же мёртвых солдат. В тебя попало пушечное ядро...
– Я бы выпил чаю, если он у тебя есть. Или чего покрепче, – мешок в его руках сотрясается от смеха.
Тим перехватывает его, чтобы его собеседник случайно не выпал, и идёт дальше. Постепенно опускается ночь. Над лесом всходит луна.
– Можешь показать, куда мы идём? Отсюда сложно определить направление. Мы возвращаемся к полю боя?
– Битва уже закончилась. Я хочу помочь, – пытается объяснить Тим. – Тебя ищет твоё тело.
– И как оно может что-то искать, если его глаза в мешке? – спрашивает голова.
– А всё-таки он ищет. Ищет тебя.
– Но я и есть он. Не хочешь ли ты сказать, что он ищет себя?
– Я попросил не шуметь.
Голова в мешке сбивала Тима с толку.
– А ты, мальчик? Что ищешь ты?
Тиму вспомнилось, как он сдирал со своего лица маски. Как легко они снимались и падали на пол. Как он не мог найти своё собственное лицо.
– Мою подругу. Нужную дверь, может быть. Или зеркало. Путь домой, – сбивчиво отвечает Тим.
– Туда мы идём? – хмыкает голова в мешке. – Это к северу или к востоку отсюда?
– Это не место. Скорее то, что мне предопределено, – Тиму самому сложно во всём этом разобраться. От этого разговора колени у мальчика начинают подкашиваться.
– Ха! Кто здесь у нас? Первый в мире мальчик-философ? – ворчит голова и хрипло кашляет. – Давай-ка я поделюсь с тобой мудростью. Часто то, что ты не видишь, становится самым ясным.
– Это просто бессмыслица.
– Вообще-то, это значит... – говорит голова, но вдруг замолкает. – Ну, будет лучше, если ты сам во всём разберёшься. Скажу лишь, что человек идёт туда, куда глядят его глаза. Сокровище там, где сердце.
– Представления не имею, что это может означать.
– Всему своё время, сынок. А пока держи перед глазами то, что тебе нужно, а не то, каким путём ты к этому идёшь.
– Ты повторяешься, – вздыхает Тим.
– Уверен? – От этого голоса у мальчика мурашки по коже бегут. – А вдруг это ты ходишь кругами?
Тим резко останавливается. Ну конечно! Два дерева впереди он уже точно видел. А значит, он всё это время ходил по кругу. Оглядевшись, он замечает луну за ветками деревьев справа от себя. Он берёт её за ориентир и следит, чтобы она всегда оставалась примерно на том же месте.
– Спасибо, – кивает Тим мешку.
Голова молчит.
– Я сказал спасибо, – повторяет мальчик.
Тишина.
– Неужели ничего не скажешь?
Но из мешка по-прежнему не доносится ни звука.
Тим что, придумал этот разговор? Говорил сам с собой, чтобы не бродить всю ночь одному по лесу? На дне мешка появилось тёмное пятно свекольного цвета. Тиму снова становится дурно. Он сошёл с ума? Съехал с катушек и вообразил, что оказался внутри книги? А если он прямо сейчас лежит в больнице, пока его мозг считает, что он гуляет по лесу двести пятьдесят лет назад?
«Не всё ли равно?» – спрашивает он себя. Где сердце, там и сокровище. А сердце Тима сейчас с Билли. Они друзья. Напарники. Отражения в зеркале. Он должен найти её!
Он покрепче берётся за мешок и продолжает идти сквозь тёмный лес.
От подступающей паники перехватывает горло. Где-то совсем рядом рыщет мёртвый солдат, надеясь вернуть потерянную голову. И Тим держит её в правой руке.
Он не знает точного времени, но уже совсем скоро Икабод Крейн уедет с праздника. Его напугают небылицы, которые весь вечер рассказывает Бром, так что он постарается как можно скорее выбраться из леса. Того самого леса, где сейчас бродит Тим. И если мальчик не поторопится, то это будет последняя поездка молодого учителя.
«Как мне найти привидение? – размышляет Тим. – Здесь же так темно, что и на пару шагов вперёд не видно! Возможно, – думает он, – Всадник без головы преследует только тех, кто боится. А вдруг спокойствие и уверенность могут стать защитой?» Возможно, Тим не так и трусит, как сам думает. Бойся он по-настоящему, то бежал бы из этого места без оглядки.
Словно в ответ на мысли Тима перед ним появляется тропинка. Достаточно широкая для одной лошади, но для кареты уже не подойдёт. Она ведёт как раз в том направлении, где, по его мнению, должен быть мост. Вдруг птица с огромными крыльями пролетает так низко, что мальчику приходится пригнуться. Шурша
