Но пока Олег это делал, началась драка. И драгоценная Олька уже оказалась в сугробе. Тогда с бизоньим ревом Олег выскочил из своей нечаянной засады…
По счастью рассуждать им было некогда. Потому что нокаутированный Стариканди зашевелился, полез в карман, стал надевать на перчатку тускло поблескивающий кастет.
— Олежка!
Но он и сам все видел, без Олькиного крика. Прыгнул на лежащего Старикова, придавил к земле. Лида подскочила, стала сыпать на физиономию юного бандита снег с сугроба… Это кажется ерундой, в общем-то: ну подумаешь, снег на физиономию. Но вы попробуйте когда-нибудь. Это вызывает у человека (и у вас в том числе вызовет) приступ дикого страха. Почти как если б вас в воду с головой окунали и не давали высунуться.
Стариков, такой любитель поиздеваться над другими, теперь заорал голосом, который просто лопался от трусости.
— Пленку давай! — сурово и без всякой жалости говорила Лида.
— Нету у меня!
— А деньги взял!
— Отпустите!
— Где пленка?!
И еще насыпала на него снегу. Тут Олег почувствовал, что этот Стариканди рвется из последних сил, что он готов себе руки-ноги переломать и вывихнуть, лишь бы спастись от удушающего снега… Хотя на самом деле никого этот снег не душил… И отпустил несчастного труса. Сказал мрачно:
— С места двинешься, опять зароем… Говори, где пленка!
Стариков долго и заполошно стирал с лица своего снег, отфыркивался И, показалось Ольге, вместе со снегом стирал слезы. По крайней мере, первые фразы он говорил именно со слезой в голосе.
— Нету у меня пленки… Все, привет! — И вдруг, посмотрев на Лиду, крикнул: — Она у Голубчика, понятно тебе?!
И по тому, как побледнела Лида, Ольга поняла: это очень плохое известие!
Разъяснения близнецы получили позже, из осторожных рассказов Лиды, а нам нет смысла тянуть и лучше понять суть вопроса в прямых и коротких словах.
Сама Лида не видела этого… Голубчика ни разу. Но отлично знала, кто он такой!
Сущность и внешний вид были прямой противоположностью его кличке. Некоторые человеколюбцы говорят, что нет плохих людей. Однако они есть. Встречаются. И, боюсь, вы их тоже встретите на своем пути, к сожалению.
Голубчик был одним из таких. Тут не стоит протяжные песни петь, почему он стал таким и кто его толкнул на худую дорожку. Факт, что по той дорожке Голубчик шел, нисколько не раскаиваясь, а даже, напротив, — очень довольный и «дорожным покрытием», и «видами», которые открывались в пути слева и справа.
Он был вор, и он был циничный тип. А если вам непонятно, что это такое «циничный», то посмотрите в словаре. По-простому же говоря, он был дрянь человек. Притом двадцати шести лет от роду.
Голубчик следил за своими «крысятами», как он выражался. И когда узнал, что Стариканди крутит с дочкой самого Берестова, то подумал, что здесь может выгореть серьезное дело. Во-первых, он приблизил к себе этого не очень умного и ловкого отморозка, быстро сделал так, что Стариканди стал нуждаться в его дружбе.
Он мог бы надавить и в принципе добиться того же результата, но Голубчик чуял тут слишком жирный кусок, а поэтому хотел, чтоб все было полностью «металлически». Чтобы этот щенок ни при каких обстоятельствах не сорвался у него с крючка!
Стариканди не хотел посвящать Лиду в те дела, с которых он «имел копейку». Пакеты, которые он принимал у людей на вокзале, а потом передавал кому следует, Лиду не должны были касаться. Но Голубчик приказал, чтоб они ее касались! Притом, что Лидка и сама рвалась в бой.
Дальше вдруг Голубчик сказал ему… приказал фотографировать Лиду, — в общем, делать, как говорится, на нее компромат. Этого Димка совсем не хотел… Странно сказать, но он не хотел Лиду предавать, она ему нравилась по-настоящему. Тут Голубчику и пригодилось, что он прежде на Стариканди не давил. Теперь же так даванул, что из юного рэкетира только масло потекло пополам с соплями!
Сидя в углу, Стариканди утирался после суровой обработки, а Голубчик по-отечески учил его уму-разуму. Говорил, что никогда такая кукла не будет по-настоящему его, что она позабавится Димкой и бросит… если, конечно, вовремя не посадить ее на крючок.
Стариканди не верил ему, не мог поверить, потому что помнил о тех пяти поцелуях, которые… впрочем, это никого, никогошеньки не касается!
В общем, Димка противился Голубчиковым планам, сколько вытерпел… А потом, конечно, сломался. Да такого и пацана не было, который смог бы устоять против Голубчиковых «доводов».
Даже и не сказать, как ему было противно этим заниматься — фотографировать моменты, когда Лида общалась с «людьми из поезда».
А потом оказалось, что Голубчик-то был прав! Это когда Димка увидел, что Лиде надоело с ним, что она уходит… И ее, конечно, было бы не достать, если б не эти карточки, которые Стариканди сделал по приказу Голубчика.
Но оказалось, Димка неправильно понял своего «пахана». Он собирался просто припугнуть Лиду этими фотографиями, чтобы она вернулась. Но Голубчик в два счета его убедил: надо девочку привязать, чтобы она никогда и никуда больше не дернулась!
И вот Лида узнала, что должна заплатить за негативы тысячу. Начались ее мучения и все, о чем вы уже знаете. И когда в доме ее отца… «случился пожар», бандюк легко догадался, кто это сделал. Потому что знал от Стариканди: денег Лиде взять неоткуда, а Лида их вдруг нашла… после пожара!
— Так где же все-таки пленка? — спросила Ольга.
— Где-где?.. В Караганде! — ответил Стариканди со злостью. Вынул из кармана конверт, протянул его Лиде.
Было что-то в этом движении такое, что заставило Ольгу…
— Стоп-стоп-стоп! — крикнула она Лиде, которая собиралась взять конверт. — Одну минуточку.
Она выхватила из кармана своего клоунского пальто коробочку для фокусов… А у циркачей всегда что-нибудь такое, разэдакое лежит в кармане: если номер вдруг не получается и надо отвлечь зрителя, цирковой артист начинает занимать публику… вот такой, например, коробочкой. Кладем в нее шарик, закрываем, потом открываем — шарика нет… А там просто двойное дно.
Но сейчас Оля использовала коробочку совсем в других целях. Приставила ее к глазам, открыла, закрыла, открыла, закрыла.
— Очень интересные получатся кадры для нашего друга Голубчика!
Димка отбросил конверт, словно там сидел скорпион. И с ходу завопил:
— Во-первых, ты ничего не докажешь!
Но понял, что это не та стратегия. Кинулся на Ольгу, чтобы завладеть «фотоаппаратом». Однако мы уже знаем, что Оля была исключительно ловким и подвижным человеком. Да тут еще и братец бросился на перехват. Через секунду они уже валялись в снегу.
— Прекратите драку! — сказала Ольга ледяным, под стать погоде, голосом. — Тебе, Дима, это не поможет! Твое спасение — перейти на нашу сторону… это понятно?
Олег, который отпустил Димку и, поднимаясь со снега, слушал сестрицу, испытывал, по правде говоря, довольно-таки сильное удивление: ай да Олька!
Втайне он всегда считал себя главным в их… «тандеме». Но теперь видел, что это далеко не всегда так. Вот сейчас, например. Ведь именно Ольга все повернула, и вдруг они оказались победителями, а Стариканди — чуть ли у них не в услужении!
Теперь образовалась новая коалиция — довольно-таки странная и неожиданная. С большим удивлением они смотрели друг на друга: елы-палы, дескать, как же это такое могло получиться?
А вот получилось, представьте себе. В жизни еще не такие фокусы иной раз происходят…
Первой, как ни странно, опять нашлась Оля:
— А знаете что, поехали все к нам. Сядем, чаю попьем, все обсудим!
Стариканди несмело посмотрел на нее и кивнул.
Глава XXXVIII
По дороге в акулью пасть
Поездка на Лидином джипе, а потом питье чая в доме у Сильверов, казалось бы, приятное дело. Но… полностью безрезультатное. С точки зрения пользы.
Во взрослых делах это называется «подписали протокол о намерениях». Так бывает, когда люди на переговорах ничего не добились друг от друга, но поскольку признаваться в этом неохота, то вот и сочиняют такую бумагу. Но ведь из намерений, как говорится, шубы не сошьешь!
Нужен был план действий. А как его разработаешь, если между ними такие отношения. Стариков согласился помогать исключительно из-под палки, а еще сорок минут назад он чуть не нокаутировал Ольгу, а Олег чуть не нокаутировал его самого.
Дальше. Лида и Олег: они как бы не ругались, но в то же время и… не помирились!
Так что, выходит, зря это Ольга затеяла… Лида поднялась, словно хотела произнести речь:
— Знаете… Мне пора. — Она посмотрела на Стариканди. — Ты идешь?
— Но ты помнишь про наш уговор? — Ольга в упор посмотрела на Димку.
— Да помню, помню, — ответил он неохотно. И двинул к выходу вслед за Лидой.
— Довольно-таки фиговская история, — сказала Ольга, когда гости ушли. — Вроде победили, а победы не чувствуется!
