Корнелия порой завидовала особому положению Вилл, ее должности хранительницы Сердца Кондракара. Но получить в придачу к лидерству эти обмороки и головокружения она бы ни за что не хотела — нет уж, увольте!
«Но всегда ли эти приступы говорят о близости меридианского зла?» — Корнелия оценивающе поглядела на мистера Коллинза. Казалось, что худшее, на что он способен, — это завалить учеников кучей дополнительных домашних заданий. Однако проблема заключалась в том, что чародейкам пока не хватало опыта, чтобы сразу различить чужую магию в царившей вокруг них неразберихе.
Не успела Корнелия погрузиться в размышления о природе припадков Вилл, как возник более насущный вопрос.
— В этом году нам предстоит освоить очень большой материал, — неожиданно произнес
мистер Коллинз. Он поднялся из-за стола и направился в другой конец класса, прямо к парте Вилл.
«Ой-ой-ой, — произнесла про себя Корнелия, — у меня дурные предчувствия…»
— Но сначала, — продолжал историк, — нам надо повторить пройденное. Вилл, расскажи-ка нам об условиях жизни народа во времена Средневековья.
— Я? — пискнула Вилл. Она все еще вытаскивала из рюкзака свои тетрадки и ручки, когда над ней вдруг навис учитель. Девочка явно не ожидала, что внимание историка сосредоточится на ней!
— Но я ведь уже отвечала на прошлом уроке!.. — пролепетала Вилл.
— Знаю! — беспечно откликнулся мистер Коллинз, — Но, как справедливо заметил Липштиц, я сегодня встал не с той ноги.
— Я… я не могу ничего вспомнить про Средневековье… — запинаясь, проговорила Вилл. — Ведь это было так давно…
— Хм-м… — в саркастическом тоне мистера Коллинза теперь слышались враждебные нотки — Ты заявляешь историку, что какие-то события произошли слишком давно? — Глаза учителя лукаво и недобро заблестели, он пожал плечами и снова обратился к Вилл: — Хорошо, сделаем так. Все вместе повторим эпоху Возрождения, а ты напишешь дома сочинение о средневековых обычаях и нравах.
— Но ведь это нечестно, мистер Коллинз! — выкрикнула Вилл. Брови ее упрямо сдвинулись, глаза прищурились. — Вы отыгрываетесь на мне! — девочка говорила резко, в несвойственной ей манере.
Случилось нечто из ряда вон выходящее! Вилл совершенно потеряла самообладание — Корнелия никогда себе такого не позволяла. По крайней мере в школе!
* * *
Хорошо еще, что дело происходило уже не в школе! Урок истории давно закончился, шла большая перемена. Вилл расположилась перекусить на лужайке перед школой и заодно рассказывала подругам о несправедливо наложенном на нее наказании.
— Ух ты! — с восхищением выдохнула Ирма.
Хай Лин и Тарани с вытаращенными глазами жевали свои бутерброды. — Что, прямо так и сказала? И он не вышвырнул тебя из класса?
Вилл понурилась.
— Вообще-то я сказала: «Хорошо, мистер Коллинз!» — с сожалением призналась она. — Но произнесла это таким тоном, что он должен был всё понять!
Корнелия подавила смешок. Вилл говорила правду. Все ее демонстративное поведение и акция протеста заключались в опоздании на урок истории и резковатом тоне при ответе учителю. Но когда мистер Коллинз назначил ей это кошмарное домашнее задание, она не осмелилась возразить.
— Он придирается ко мне, правда, Корнелия? — обратилась Вилл за подтверждением. В глазах ее читалась боль.
Корнелия кивнула.
— До сих пор он никого так сурово не наказывал!
— О том и речь! — сказала Вилл. Позабыв об обеде, она погрузилась в размышления. —
Коллинза будто подменили. А если вспомнить, что миссис Рудольф оказалась существом из другого мира…
Об этом Корнелия при всем желании не смогла бы забыть никогда! Миссис Рудольф была самой обычной математичкой — пожилой полной добродушной дамой, любящей свою работу. А потом она вдруг превратилась в чудовище, похожее на лохматого ходящего на задних лапах носорога! Она пыталась втолковать девочкам, что действует от имени меридианских сил добра. Но Элион во время одного из столкновений со Стражницами заявила, что миссис Рудольф предательница. Чародейки так и не знали, кому из них двоих можно доверять, поэтому решили не доверять никому.
Однако это еще не означало, что каждого встречного нужно подозревать в том, что он замаскированный чешуйчатый монстр!
— Перестань! Ты думаешь, среди нас еще одно чудовище? — усомнилась Корнелия. — И ты почувствовала это только сейчас? По-моему, ты просто не любишь мистера Коллинза!
Вилл вспыхнула.
— Обвиняешь меня в предвзятости? — ополчилась она на Корнелию.
Почувствовав приближение очередной ссоры, остальные чародейки прекратили жевать.
— Я только хотела сказать, — начала Корнелия так сдержанно, как только могла, — что, может быть, тебе примерещилось это головокружение… Не исключено…
— Хватит! — рявкнула Вилл, ударив кулаком по коленке. — Можешь не продолжать!
Она обвела взглядом Тарани, Ирму и Хай Лин. — Вы тоже согласны с Корнелией? — спросила она тихо.
Корнелия почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
«О нет! — подумала она. — Мы с Вилл только-только нашли общий язык, а теперь она со мной рассорится!»
Хорошо хоть девочки на этот раз встали на ее, Корнелии, сторону.
— Сама посуди, Вилл, — мягко заметила Хай Лин, — такое совпадение обстоятельств удивляет!
— К тому же ты сказала, что мистер Коллинз ухаживает за твоей мамой, — напомнила Тарани. — А мама обеспокоена твоими оценками, так что есть объяснение гораздо проще…
Даже Ирма с неохотой поддержала Корнелию.
— Обычно мы с Корнелией не сходимся во мнениях, — объявила она, — но на этот раз…
— Знаете что, — произнесла Вилл, поднимаясь на ноги и глядя в землю, — я, пожалуй, пойду.
И чародейка уныло побрела к школьным воротам. Кажется, она совершенно позабыла, что после перемены должны были продолжиться уроки.
«А еще она забыла, что мы, Стражницы, — одна команда! — с возмущением подумала Корнелия. — Стоило только возникнуть разногласиям, как она встала в позу! Может, она все-таки не годится на роль лидера?..»
Остальные чародейки были скорее огорчены и раздосадованы, чем рассержены. Тарани совершенно растерялась.
— Вилл! — крикнула она вслед подруге. — Вилл, постой!
— Не удерживай ее, Тарани! — тихо посоветовала Корнелия.
— Но она вконец расстроена! — возразила Тарани.
— Да, — признала Корнелия, — ей тяжело. За последнее время с нами произошло столько странных событий… Но это не значит, что мы должны видеть опасность повсюду и меридианца — в каждом встречном!
Произнося эти слова, Корнелия почувствовала, как внутри шевельнулось какое-то неприятное чувство. А что, если она не права? Чародейка резко потрясла головой. «Н-да… — невесело подумала она, — мой мир продолжает меняться. Раньше я всегда была уверена в себе на 100 %. Я знала, что мне нравится, а что не нравится. Я знала, что правильно, а что нет. С кем дружить, а с кем лучше не общаться. А потом появляется Вилл Вандом, а с ней вместе — суперспособности, которых я никогда не просила… И я перестаю понимать, что творится и чем это все закончится!»
Мистер Коллинз, скрестив руки на впалой груди, стоял на краю лужайки перед Шеффилдской школой. Воздух вливался в легкие (хилые воздушные мешочки) с едва слышным свистящим шумом. Собственное тело казалось ему слабым, немощным, изношенным!
Однако сцена, развернувшаяся на другом конце лужайки, заставила его позабыть обо всем и насторожиться.
Вилл Вандом вскочила с травы и теперь смотрела сверху вниз на четырех своих подружек. Хотя мистер Коллинз стоял слишком далеко, чтобы разглядеть выражение больших карих глаз Вилл, ее жесты сообщили ему все, что он хотел знать.
Плечи Вилл были подняты настолько высоко, что едва не касались ушей. «Что за дурацкая привычка!» — подумал мистер Коллинз. Вилл обвиняюще ткнула пальцем в сторону самой элегантной из девочек — Корнелии. А потом кинулась прочь.
«Значит, прогуливаем остаток уроков, Вилл? — пробормотал мистер Коллинз и усмехнулся, неприятно оскалив зубы. — Что ж, добавим это к списку твоих сегодняшних провинностей».
С этими словами он зашагал через лужайку. Он не беспокоился, что школьники, рассевшиеся на травке или игравшие во фрисби, увидят его. Он ведь был учителем, а всем известно, что дети не обращают на учителей никакого внимания. Мистер Коллинз обогнул внушительное главное здание и направился к постройке поменьше — старому административному корпусу, со всех сторон заросшему высоким кустарником.
Он проскользнул в дверь и огляделся по сторонам. На куске брезента стояли полупустые банки с краской. К стене была приставлена стремянка — видно, кто-то возился с раскуроченными трубами, проходящими под потолком. Помпезная мраморная лестница была перекрыта полосатой пластиковой лентой.
