Близнецы умолкли.
– А когда и что будем делать, воспитатель вечером скажет, – продолжал Гришка. – Обычно за смену в пейнтбол играют два или три раза.
– Что-то поспать перед полдником хочется, – вдруг зевнул Толя Ворожцов.
– Конечно, – немедленно согласился Дима. – Ехали-ехали, обедали-обедали, ходили-ходили.
– Два сапога пара, – иронично сощурилась Маша.
– В общем-то, отдохнуть не мешает, – сказал Петька. – И вещи разложить надо. Пошли.
Все двинулись к спальным корпусам.
– А от Артюхова держитесь подальше, – вновь стал напутствовать Гришка. – Иначе он со своими «верными солдатиками» красивую жизнь нам устроит.
– Весь вопрос в том, захочет ли Артюхов держаться от нас подальше, – сурово проговорил Петька.
Поравнявшись со своим корпусом, девочки распрощались с друзьями до полдника. Они тоже хотели как следует расположиться на новом месте.
Четверо мальчиков направились к себе. На крыльце стоял Артюхов. Он смерил Петьку тяжелым взглядом. Командор ответил ему тем же. Затем прошел мимо внутрь. Ни тот ни другой не произнесли ни слова.
Разобрав вещи, мальчики как-то незаметно уснули. Разбудил их звук сирены.
– Пожар! – кинулся к двери Димка.
На пути очень некстати попался стул. Димка, споткнувшись, растянулся возле порога.
– Во чумовой, – сонно уставился на него с верхней полки Толя.
– Не обращайте внимания, – спокойно произнес Петька. – Это для нашего Терминатора нормальный темп.
– Хоть бы эта сирена у них испортилась, – кряхтя, встал на ноги Димка. – Нельзя так людей пугать.
– Она никогда не испортится, – серьезно проговорил Гриша. – Так что советую побыстрей привыкнуть. И самому легче будет, и нам спокойнее.
– Покой нам только снится, – философски изрек Дима.
– Подъем, – вошел в комнату воспитатель. – На полдник. После полдника собираемся всем отрядом на скамейках возле нашего корпуса.
Максим ушел. Мальчики поспешили в столовую. Настя и Маша встретились с ними возле своего корпуса.
– У нас, между прочим, соседка интересная, – многозначительно произнесла Маша.
– Чем интересная? – спросил Дима.
– Та самая Кристина Антонова, – объяснила Настя.
– Артюховская, что ли? – посмотрел на нее Гриша. – В вашей комнате?
– Да нет. Слава Богу, в соседней, – ответила Маша. – У нас девчонки нормальные.
– Не позавидуешь, – посочувствовал Гришка.
– А что такое? – посмотрела на него Маша.
– Сами увидите, – многозначительно проговорил Гриша.
– То Кристина, то Артюхов! – возмутился Димка. – У нас что, других тем не осталось для разговора?
– С чего ты взял, – не слишком уверенно отозвался Гришка.
– Тогда почему мы все время о них разговариваем? – на сей раз проявил недовольство Петька.
– Вот именно, – подхватил Толя. – На фига нам сдался Артюхов со своей Кристиной.
– Мне-то они тем более не нужны, – ответил Гришка. – Но просто…
– Что просто? – спросила Настя.
– Да так, – отмахнулся Гришка. – Вон. Смотрите, – указал он на крупного мужчину с лысой, как бильярдный шар, головой.
На мужчине были белые шорты, белые кроссовки и белая майка. В руках он держал дорогую теннисную ракетку и пластиковую банку с мячами.
– Александр Евгеньевич Дормидонтов, – с уважением произнес Гришка. – Крутой мужик. И в теннис классно играет.
– Тоже сказал, крутой, – усмехнулась Маша. – Крутые начальниками в скаутских лагерях не становятся.
– Не скажи, – заспорил с ней Гришка. – Лагерь лагерю рознь. Во-первых, «Лесной витязь» работает круглый год. Детский он только летом. А зимой сюда отдыхать ездят взрослые и, говорят, даже охоту устраивают. И в пейнтбол играют. И все это больших денег стоит. Так что директором тут быть совсем не кисло. А потом, я слышал, что у Александра Евгеньевича, кроме этого лагеря, еще какой-то бизнес имеется. После ужина, если хотите, я вам дом его покажу.
Ребята, естественно, захотели. Но до этого им предстояли полдник и собрание отряда. В столовой все прошло нормально. Плюшки были очень вкусные. А внимание Артюхова целиком и полностью поглотила Кристина, которая специально для этого поменялась местами с одним из «верных солдатиков». Так что никаких конфликтов не возникало.
Затем состоялось собрание. Его проводили Максим и Марина. Марина поздравила всех с началом смены. Затем, улыбнувшись, сказала:
– На строгости и ограничения просьба не обижаться. Мы просто стараемся, чтобы вы все вернулись домой живыми.
– Мне она больше Максима нравится, – поделился Петька с Настей.
– Мне тоже, – кивнула рыжая девочка. – Ваш Максим какой-то угрюмый.
– Откуда вы знаете, может, у него детство тяжелое было, – покосился на мрачную физиономию воспитателя Димка.
– Разговорчики! – Максим словно почувствовал, что его обсуждают.
– Детство его прошло в казарме, – едва слышно прошептала Маша.
– К тебе что, не относится? – свирепо поглядел на нее Максим. – Оглашаю правила распорядка проведения мероприятий на период смены. Подъем в семь ноль-ноль. Завтрак с восьми ноль-ноль до девяти ноль-ноль.
– Точно, тяжелое детство в казарме, – кивнула Настя.
– Чего головой мотаешь? – осведомился Максим. – Какие-нибудь вопросы?
– Нет, – ответила рыжая девочка. – Пока все понятно.
– Тогда сиди тихо, – велел вожатый. Марина, украдкой подмигнув девочкам, прижала палец к губам.
– После завтрака – занятия в кружках или организованные мероприятия. Например, купание в озере.
– А одному нельзя? – вклинился Димка.
– Нет, – с каменной физиономией ответил вожатый. – Только организованно.
– Димочка хочет утопиться в индивидуальном порядке, – сказала Маша.
– В индивидуальном не положено, – на полном серьезе ответил Максим. – Только группой. С обязательным присутствием воспитателя.
Ребята расхохотались. Марина прикрыла лицо руками. Ее тоже душил смех. Лишь Максим хмуро взирал на отряд. Причина столь бурного веселья была ему явно неясна.
– 3-значит, – давясь от хохота, проговорила Настя, – топиться тут можно только под руководством воспитателей?
– Тихо! – грянул Максим. Смех оборвался.
– У тебя вопрос? – повернулся к Насте воспитатель.
– Н-не могу! – снова зашлась от хохота рыжая девочка.
– Она хотела спросить, – ответил вместо нее Димка, – почему тонуть надо обязательно всем отрядом в присутствии воспитателя?
– Они очень умные, – встряла Кристина Антонова.
– Приятная девочка, – шепнул Петька на ухо Насте.
– А мы с Машкой о чем говорили, – кивнула та.
– Предупреждаю, – поглядел воспитатель на членов Тайного братства. – За нарушение распорядка применяются дисциплинарные меры, вплоть до отправки домой. Отчисленным деньги за путевки не возвращаются.
– Прекратите выступать, – едва слышным шепотом скомандовал друзьям Петька. – Он и так уже вроде обозлился.
Остальные кивнули. Нарываться с первого дня на неприятности и впрямь не следовало. Вожатый продолжал тем временем объяснять:
– Обед с тринадцати ноль-ноль до четырнадцати ноль-ноль. С четырнадцати ноль-ноль до шестнадцати ноль-ноль «тихий час».
– Два часа, – выкрикнул Димка. Максим молча уставился на него:
– Какие два часа?
– Тихие, – невозмутимо произнес Димка.
– Не понял, – честно признался воспитатель.
– С четырнадцати ноль-ноль до шестнадцати ноль-ноль – два часа, – продолжал Димка. – Значит, не «тихий час», а два тихие часа.
По отряду вновь пронеслись смешки.
– «Тихий час» – это так называется, – с победоносным видом изрек Максим. – А длится он разное время. Все зависит от устава.
Димка хотел ответить, что, по его мнению, это совершенно неправильно, но Маша наступила ему на ногу.
– Если ты не заткнешься, мы уже сегодня будем ночевать в Красных Горах.
– Не воспитатель, а черт знает что, – пробормотал себе под нос брат, но от дальнейших споров все же решил воздержаться.
– С шестнадцати ноль-ноль до девятнадцати ноль-ноль занятия по желанию и склонностям, – продолжал Максим. – Можно плавать в бассейне. Можно на тренажерах.
– Тоже плавать? – вырвалось как-то само собой у Насти.
До четверых друзей донесся сдавленный смех. Они обернулись. Воспитательница Марина опустила голову.
– Чей был вопрос? – вскипел Максим.
– Ее! – услужливо указала Кристина Антонова пальцем в сторону Насти.
– Глупый вопрос, – мрачно изрек воспитатель. – На тренажерах не плавают, а занимаются.
– Спасибо большое! – с деланной искренностью поблагодарил Петька. – Она не знала.
– Теперь тебя прорвало, – одними губами проговорила Маша. – Врага, что ли, хотите нажить на всю смену?
– Исключение составляют те, кому предписаны обязательные занятия по школьным дисциплинам и иностранному языку, – внес поправку воспитатель. – Они после «тихого часа» собираются в здании библиотеки и время до восемнадцати тридцати проводят в классах.
