— Помню, — сказала Келли. — Шон, не нужно себя накручивать.
— Он умел повелевать змеями, — продолжал Шон, не обратив внимания на ее слова. — И то и дело посылал змей кого-нибудь задушить во сне. И… и…
— Заткнись, Шон! — прикрикнула Келли. — Ты себя до смерти запугаешь. Такое бывает только в кино. Нет здесь никаких болотных отшельников… — И как только она это произнесла, дверь хижины распахнулась.
Они обернулись и уставились на человека, вошедшего в дом. Он был одет в длинный макинтош и широкополую шляпу, намокшую от дождя.
Когда он снял шляпу, Келли увидела белую, всклокоченную бороду.
Она узнала его. Это был тот самый человек, что скрывался за деревьями в их первое утро в новой школе. В то утро, когда они видели гигантские следы на земле. Это был тот самый человек, что стоял тогда среди деревьев, неподвижно, как статуя, и наблюдал за ними издалека.
Келли и Шон оцепенело таращились на него.
Он начал было снимать пальто, но тут же остановился, заметив их. Под густой бородой его губы изогнулись в легкой усмешке.
— Ну здравствуйте, — произнес он хриплым, надтреснутым голосом. — Никак гости пожаловали?
Он повернулся и одним махом задвинул тяжелый дверной засов.
Он только что запер нас здесь, поняла Келли.
Она смотрела, как мужчина снимает макинтош и вешает его на крюк возле двери. Поверх пальто он повесил шляпу. Потянул себя за длинные, стянутые в хвост седые волосы, выжимая из них дождевую воду. После чего снова повернулся к ним все с той же едва заметной улыбкой на бородатом лице.
Келли обратила внимание на его глаза. Серебристо-серые, холодные глаза, таких она ни у кого больше не видела. Щеки его прочерчивали глубокие морщины. Кожа была испещрена сотнями крошечных трещинок, словно он слишком много времени проводил на солнце.
Он приблизился на несколько шагов, расправляя клетчатую рубаху поверх шорт цвета хаки. Под его ногами жалобно взвизгивали половицы.
— Мне… мне очень жаль, что мы сюда так бесцеремонно вломились, — запинаясь, проговорила Келли. — Я Келли, а это мой брат, Шон. Мы… только хотели укрыться от дождя.
— Мы заблудились, — добавил Шон. — Выбрали не ту тропу.
Холодные глаза мужчины внимательно изучали обоих.
— Нечего вам бродить по болотам, — произнес он. — Здесь обитает множество опаснейших существ.
«Болотные отшельники, например!» — подумала Келли.
— Понимаете, у вас дверь была открыта, — начала она, чувствуя, как отчаянно бьется сердце. — Мы не собирались вламываться. Мы не знали, куда еще податься. Вы не сердитесь, что мы…
Он махнул рукой, чтобы она не продолжала.
— Не переживайте, — тихо сказал он.
Снова сверкнула молния. От оглушительного треска по спине Келли пробежал холодок.
Мы заперты здесь.
Мужчина пересек комнату, улыбка так и застыла на его лице.
— Ваш отец — ученый? — осведомился он.
— Да, — ответили они в один голос.
— Он, наверно, нас ищет, — поспешно добавила Келли. — Вы знаете нашего папу?
Зловещие серебристые глаза остановились на ней.
— Я стараюсь знать все, — ответил мужчина.
— Ну, мы, это, пойдем, — сказала Келли, бочком пробираясь к двери. — Если бы вы подсказали нам, как найти нужную тропинку…
— Я — Сол-Лесничий, — не слушая ее, продолжал мужчина. — Когда-то я работал в Службе Национальных Парков… Мне ведом каждый дюйм Бездонной Топи. Но больше я не работаю в Службе Национальных Парков. Меня уволили. — Он опустил глаза. — Не хочу говорить, за что.
Шон приблизил лицо к уху сестры.
— Он страшный, — прошептал он.
Келли кивнула. Она не сводила глаз с двери. Смогут ли они с Шоном отпереть и распахнуть ее прежде, чем этот тип, Сол-Лесничий, остановит их?
— Я знаю людей и знаю болотных тварей, — говорил тем временем Сол. — Я знаю деревья и знаю лесные травы. Я знаю даже такие растения, что питаются мясом. Вы верите мне? — Он посмотрел на них тяжелым взглядом.
— Плотоядные растения и существа, каких не встретишь в путеводителях, — продолжал он. Сухо хохотнул, звук больше походил на кашель. — Но больше я не лесничий. Тем хуже для них, вот как я считаю. Но зачем я рассказываю вам это?
Он подошел к столу, на котором поблескивали ножи. Взял огромный мясницкий нож и пробежался пальцем по лезвию. Его холодные, серебристые глаза при этом смотрели прямо на Келли.
— Зачем я рассказываю вам это? — повторил он, внезапно срываясь почти на визг.
Он поднял нож. Еще раз провел пальцем по лезвию. Взгляд его был по-прежнему прикован к Келли.
— Нет! — закричала она, выставив руки в попытке себя защитить. — Нет! Прошу, не надо!
Глаза Сола широко раскрылись. Вопль Келли застал его врасплох, и он отпрянул назад. Положил нож на стол.
— Виноват! — сказал он. — Я просто проверял лезвие.
Келли облегченно вздохнула. Ее взгляд снова остановился на коллекции черепов на стене.
— Вы охотник? — спросила она.
Сол кивнул. Он отвернулся от стола с ножами и подошел к черепам.
— Я отвечал за численность животных, — проговорил он. — И неплохо с этим управлялся.
«Он имеет в виду, что перебил их великое множество», — подумала Келли.
Сол махнул рукой на стену.
— Это лишь некоторые из моих трофеев, — сказал он. — Животные, которых я изловил. Видите вон тот? — Он провел пальцами по черепу. — Это была анаконда.
— Ух ты, — прошептал Шон. — Настоящая?
Сол опять кивнул.
— Самая что ни на есть. Красотка, не правда ли? — Ответа он дожидаться не стал. — Я поднаторел в изготовлении вещей из змеиной кожи, — продолжал он. — Ну, вы понимаете. Кошельки там, безделицы всякие. Смастерил несколько симпатичнейших поясов. И пару перчаток.
Он нежно провел рукой еще по нескольким черепам.
— Вот эти красавицы-змейки тоже подарили мне свою кожу.
Келли передернуло. Как может лесничий национального парка находить удовольствие в истреблении змей? Разве ему по долгу службы не положено их защищать? И разве не дикость — украшать стены своего жилища змеиными черепами? Этот человек — точно извращенец.
Шон выглянул в окно.
— А там… там много опасных змей водится?
Сол пригладил рукой седую бороду. Его серебристые глаза расширились.
— Болото — дом для множества видов змей, — отвечал он. — Ты слышал о питонах, не так ли?
Шон поперхнулся:
— О питонах?!
Сол кивнул.
«Он наслаждается, запугивая нас», — подумала Келли.
— Некоторые безответственные владельцы держат питонов, а в один прекрасный день решают от них избавиться, — пояснил Сол. — Ну и выкидывают их прямо в болото. Им невдомек, что рептилии вообще плодятся с огромной скоростью. Они не понимают, что эти огромные, сильные змеи способны захватить все болото.
Шон задрожал:
— Вы хотите сказать?..
— Здесь, в болотах, их сотни, — сказал Сол. Он наклонился к ним и произнес хриплым шепотом: — Сотни смертоносных питонов!
Глаза Шона распахнулись от испуга. Он засунул кулаки в карманы штанов и тяжело задышал.
Келли приблизила губы к его уху.
— Этот тип меня не на шутку пугает, — прошептала она. — Идем отсюда.
Они начали пробираться к выходу.
Сол проворно преградил им путь.
— Не спешите, — сказал он. — Разве вы не собираетесь переждать дождь?
— Мы опаздываем. Папа, наверное, уже с ума сходит, — ответила Келли. — Мы лучше пойдем.
— Я хочу вас предупредить… — начал Сол.
Но Келли не дала ему закончить. Она метнулась мимо него, волоча за собою Шона. И когда Сол в изумлении повернулся, она уже отодвинула засов, распахнула дверь и вместе с братом вылетела под дождь.
Небо было по-прежнему черно, как ночью. Тяжелые капли дождя тут же забарабанили по их головам и плечам.
Они бежали, расплескивая грязь и поднимая тучи брызг. Ноги Келли налились тяжестью, сердце рвалось из груди, но она заставляла себя бежать дальше. Шон, задыхаясь, мчался за ней.
Она услышала какой-то звук у себя за спиной. Оглянулась через плечо. Неужели этот страшный человек пустился за ними в погоню?
Да. Да, он гнался за ними.
Его тяжелые башмаки с чавканьем топтали мокрую грязь. Жуткие серебристые глаза лезли из орбит. Ветер развевал длинные седые космы.
Нам от него не сбежать, подумала Келли. Он поймает нас.
Она представила себе черепа на стене.
Да, он поймает нас.
И что случится тогда?
Келли и Шон остановились и повернулись к преследователю.
Сол тоже остановился. Он наклонился вперед, уперся руками в колени и пытался перевести дух.
— Зачем вы преследуете нас? — спросила Келли.
Он выпрямился, все еще тяжело дыша.
— Я лишь хотел вам помочь, — ответил он. — Показать верную дорогу. Вы же сами говорили, что заблудились.
