Вечер прошёл великолепно. Вино было прекрасным. Все много шутили и смеялись. Незадолго перед сном, улучив момент, когда мать вышла, отец сказал:
— Я звонил Волмину, он завтра принимает с двух.
— У меня до трёх уроки.
— Ничего, если с одного и уйдешь. Можешь сослаться на меня.
— Хорошо. Это не проблема.
— Я буду ждать тебя в машине на стоянке.
— Там, где магазин?
— Да, тебе пройтись пару минут.
— Во сколько ты будешь там?
— Без десяти два.
— Значит, встречаемся на стоянке.
— Говори ему всё как есть, без стеснения. Он врач. Всё поймёт.
— Распишу в лучшем виде.
— Ну всё. А сейчас спать.
Визит к психотерапевту. — Волмин считает, что Рита здорова. — Массовый психоз или неизвестное явление? — Вопрос, который не даёт покоя.
И два часа Рита подошла к автостоянке.
— Ты меня заждался, — сказала она, открывая дверку «опеля».
— Опаздываем, — укоризненно протянул отец.
— Не по моей вине. Как назло, на выходе встретила свою классную.
— Викторию Генриховну?
- Ты, папа, хороший отец, раз помнишь такие подробности. В общем, мне пришлось долго объяснять.
- И что ты ей сказала?
— Мне стыдно за враньё. Что-то не хочется повторять.
— Считай, что виноват я.
— Наверное, мы оба.
Владимир Сергеевич завел двигатель и, выехав со стоянки, направился в сторону поликлиники. Спустя двадцать минут они подъехали к длинному восьмиэтажному зданию.
В приемной сидело несколько пациентов.
— Подожди, — шепнул Владимир Сергеевич дочери, — Я сейчас зайду, поговорю с ним.
Через пару минут отец вышел.
— Сейчас он осматривает больную. Нас позовут.
— Подождём, — сказала Рита.
Они отошли к боковому окну и, облокотившись на подоконник, стали смотреть вдаль.
— Ничего себе! — восхищенно произнесла Рита.
— Что такое?
— Посмотри правее, — девушка жестом указала направление.
Владимир Сергеевич увидел огромного воздушного змея. По бокам к нему были привязаны разноцветные гирлянды, которые развевались на ветру и походили на множество лапок. Воздушный змей полз над городом.
— Красивое зрелище. Он возник как будто из ниоткуда, — сказала Рита.
— Я совсем забыл. Сегодня какой-то городской праздник.
— Я сначала подумала, что мне показалось или действительно «поехала крыша».
— Не волнуйся. Всё будет нормально.
Из кабинета вышла медсестра и окликнула Владимира Сергеевича.
Волмин сидел за столом и выписывал какой-то рецепт. Рита видела его впервые. Аккуратная чёрная бородка обрамляла слегка вытянутое бледное лицо. «У него тяжелый, тёмный взгляд, — отметила про себя Рита, — смотрит, прищуривая глаза, словно прицеливается».
Закончив с рецептом, врач обратился к Рите:
— Слушаю вас.
Неуверенно, волнуясь Рита начала рассказывать. Волмин слушал очень внимательно, ни разу не перебив девушку. Когда Рита закончила, он встал и предложил пройти за ширму. Там он внимательно осмотрел Риту. Заставил ее несколько раз присесть с закрытыми глазами, пальцами руки коснуться носа. У девушки все нормально, — сказал Волмин, выходя из-за ширмы, — как говорят, она практически здорова.
— Ну, слава Богу, — облегчённо выдохнул Владимир Сергеевич.
— А как объяснить то, что я видела?
— Я думаю, — после некоторой паузы ответил Волмин, — то, что вас напугало, реально не существует. Возможно, перед этим вы много работали. Я знаю, что вы серьёзно занимаетесь живописью. Тем более сейчас у нас переходный возраст. Воображение, конечно, необходимая в творчестве вещь. Но в чрезмерном виде оно вредит здоровью.
— Что бы вы могли порекомендовать? — спросил Владимир Сергеевич.
— Я бы порекомендовал отдохнуть от живописи хотя бы в течение месяца. Тем более вчера, — Волмин обратился к Рите, — у вас была выставка.
— Но я и дня не могу прожить без живописи, — возразила Рита.
— Тогда хотя бы немного ограничьте занятия. Допоздна не рисуйте. Примерно через две недели придите ко мне на приём. Я ещё раз посмотрю вас. Подчёркиваю: вы здоровы. И бояться вам ничего не надо. И по возможности старайтесь поменьше быть одной. У вас есть друзья? — спросил Волмин, внимательно посмотрев на Риту.
— Конечно.
— Вот и хорошо. Всего вам доброго, — произнёс Волмин, приподнимаясь из-за стола. — А вы, Владимир Сергеевич, на минутку останьтесь.
— Папа, я подожду тебя внизу возле машины. До свидания, — сказала Рита, выходя из кабинета.
Когда она закрыла дверь, Волмин прошелся по кабинету.
— Странно, — наконец-то сказал он вслух, продолжая о чем-то напряжённо думать.
— Что странно? — не понимая, спросил Владимир Сергеевич.
Доктор вернулся обратно за стол и удобно расположился в кресле, скрестив ноги.
— Странно то, что в последнее время ко мне обратилось ещё два человека с похожими описаниями. Правда, те видели некоего неизвестного в районе старого монастыря. И не хотел говорить об этом в присутствии вашей дочери. Я осмотрел их. Они также абсолютно здоровы.
— Может быть, люди наслушались этой легенды о чёрном монахе, и им кажется, что…
— Всё может быть, — перебил Владимира Сергеевича Волмин. — Если честно, я ещё сам не разобрался. В моей врачебной практике такое впервые. Чтобы три абсолютно здоровых человека с нормальной психикой говорили об одних и тех же странных вещах… Не оставляйте вашу дочь наедине с её переживаниями и страхами. Уделите ей сейчас больше внимания, чем обычно.
— Хорошо, доктор.
— И через две недели не забудьте привести её снова.
Владимир Сергеевич спустился по ступенькам вниз и вышел во двор. Рита прохаживалась около машины, о чём-то размышляя.
— Что он сказал тебе? — первым делом спросила она, когда увидела подходившего к машине отца.
— Ничего особенного. Мы договаривались об интервью, — соврал Владимир Сергеевич. — Волмин — интересный человек. Я хочу, чтобы мои журналисты встретились ним.
— По-моему, ничего интересного в нем нет.
- Что случилось? У тебя плохое настроение?
— Он связывает то, что я видела, с занятием живописью. Это смешно.
— Ничего он не связывает. Он просто предполагает. Главное то, что ты здорова.
— Понятно. Я здорова и, значит, должна забыть то, что видела.
— Постарайся. Возможно, всё пройдет само собой.
- Папа, но я хочу понять и разобраться: что или кого я видела? Я хочу это знать. А мне говорят «Не рисуйте допоздна».
— Успокойся. Волмин — опытный врач. Он во всем разберется. Недаром же он сказал, чтобы ты пришла на приём ещё раз.
Огни дискотеки. — Игорь дерётся за Риту. — Клипы Брайна Адамса. — Тревожный звонок из больницы.
Ритмическая танцевальная мелодия объединила весь зал. Кто-то, войдя в раж, взвизгнул от удовольствия. Рита танцевала в центре площадки вместе со своей подругой Лерой Артемьевой. Пластика и феерические всплески импровизации соединились в этом необычном танце.
Рита не любила копировать чьих-либо движений, привнося в молодёжный танец что-то своё, необычное, непохожее на других. Окружавшие подруг девушки с завистью посматривали на Риту, замечая, что их парни слишком часто поворачивают головы в сторону красивой блондинки.
Игорь танцевал рядом, выполняя роль, как он говорил, телохранителя. За неделю изматывающих, напряженных тренировок он уставал так, что на дискотеке его танец походил на плавное движение в конце напряжённого тренинга. Он щурился от ярких вспышек скрещивающихся светоэффектов, ни на секунду не выпуская Риту из виду.
Вдруг какой-то верзила врезался в девушку. От боли Рита присела, схватившись за плечо. Игорь напрягся. Он думал, что парень извинится. Этим бы всё и закончилось, но парень и не думал извиняться. Это возмутило Рамзаева. Сделав несколько решительных шагов в направлении хама, Игорь дернул его за плечо. Парень был значительно выше и крупнее Игоря.
- Извинись перед девушкой, — сказал Игорь, указывая в сторону Риты.
— Что-о-о? — недовольно протянул верзила, оглядывая с ног до головы сухощавого Игоря. — Ты что, хочешь вылететь наружу? Давай!
С последними слонами верзила неожиданно нанёс боковой удар левой. Игорь был готов к такому повороту событий. Нырнув под руку, он оказался сбоку и сразу же нанёс ответный удар в челюсть, подсекая опорную ногу противника.
С грохотом верзила рухнул на пол. «Чем больше шкаф, тем больше шума от падения», — мелькнуло в голове у Рамзаева. И тут он увидел, что спереди его атакуют двое парней. Видимо, они были приятелями лежавшего на полу. Сдвинувшись чуть в сторону, чтобы уйти с линии атаки, Игорь вступил в драку.
