— Ну конечно, — согласился Артур. — Вот только что-то мне не верится, что у Борена ко всей этой истории чисто журналистский интерес.
Мишель кивнул.
— Мне тоже. И я очень хотел бы знать, что он замышляет на самом деле!
— Может, расскажем обо всем мсье Лакуа? — предложил Даниэль.
— Мы так и сделаем, только не сразу. Сначала попробуем сами разобраться во всей этой истории.
Друзья удобно расположились перед очагом, где над краснеющими углями еще плясали, отбрасывая причудливые тени, языки пламени, и долго любовались ими, завороженные магией огня. Их разговор вновь вернулся к преданию о гугеноте, а потом и к шансам отыскать забытый клад.
Перед тем как отправиться в постель, мальчики еще раз проверили двери и пожалели, что доски как-то ненадежно прибиты к окнам.
— Это не имеет значения! Мы ведь теперь находимся под защитой мсье Амбруаза Борена! — заявил Даниэль.
День выдался нелегкий. Друзья сильно устали и сразу же заснули.
* * *
На следующее утро приятели поднялись пораньше и отправились умываться к роднику. Желоб держался прочно, и вода, как и прежде, стекала в каменную чашу.
Завтрак не занял много времени. Когда мальчики позвонили у ворот поместья, еще не было восьми часов.
Ворота им открыл Жермен. Вид у него был, как всегда, угрюмый. Поздоровавшись с мсье Лакуа, друзья принялись за работу. Хозяин поместья издалека наблюдал за ними. Из первых двух вырытых ребятами метровых ям не было извлечено ничего интересного, если не считать осколков черепицы, камней и трухлявых кусков дерева.
Ямы решили пока не засыпать, чтобы углубить их и расширить, если на метровой глубине ни в одном из семи мест, отмеченных папашей Рикло, клада не окажется.
В течение дня мсье Лакуа дважды подолгу упражнялся в стрельбе из пистолета.
После обеда тоже не случилось ничего необычного. У Мишеля и Даниэля на руках появились мозоли, и пришлось залепить их пластырем. А на ладонях Артура, привыкшего к физическому труду, рукоятка кирки не оставила никаких следов.
Вероятно, мсье Лакуа заметил, как устали мальчики, а потому еще до наступления вечера объявил, что они могут заканчивать работу. Приятели не заставили себя долго упрашивать и отправились домой.
— Может, искупаемся? — предложил Даниэль.
— У меня все тело ломит, — пожаловался Мишель. — Впрочем, мысль неплохая.
— Не исключено, что нам выпадет случай еще раз встретиться с Альфредом и его компанией, — заметил Артур.
— Теперь мы знаем короткий путь, поэтому не стоит надевать ничего, кроме плавок. Если Альфреду взбредет в голову пренебречь советами мсье Борена, он, по крайней мере, не сможет выместить зло на нашей одежде.
— Отлично! — поддержал двоюродного брата Даниэль. — А вечером к нам наверняка явится Борен. Ему, должно быть, не терпится узнать последние новости.
* * *
Даниэль попал в самую точку. Мальчики издалека заметили у озерца какого-то мужчину, удившего рыбу.
Он стоял спиной к ним, однако ни у кого из друзей не возникло и тени сомнения: они сразу узнали коренастую фигуру рыболова. Это мог быть только Амбруаз Борен.
Журналист, не отрываясь, следил за поплавком, и только когда ребята спустились к берегу, обернулся и увидел их.
— А вот и наши золотоискатели! — воскликнул он, широко улыбаясь.
— Боюсь только, мы распугаем вам рыбу, мсье, — предупредил Мишель.
— Ничего страшного, все равно клева нет. Да и рыболов из меня неважный. Просто я решил немного потренировать выдержку и терпение. Поэтому не смущайтесь. Мне бы совсем не хотелось лишить вас купания!
Журналист неторопливо вытащил снасть из воды и стал сматывать леску.
— Вы ведь целый день копали, не разгибаясь, так что освежиться будет очень полезно!
Мальчикам, однако, была прекрасно известна настоящая причина появления на озерце Амбруаза Борена: ему просто не захотелось ждать, когда они придут к нему в кафе.
— Мы и в самом деле целый день работали, — признался Мишель. — Но ничего не нашли.
— Я бы удивился, если бы вы так быстро отыскали клад, — понимающе закивал журналист.
Мишель, решив еще раз убедиться в двуличии их нового знакомого, спросил у него:
— Скажите, мсье, вы знаете некоего Альфреда и двух его друзей? Одного из них, кажется, зовут Грегуар, а другого Жюстен.
— Ну конечно! Как и всех в деревне! У этих парней слишком дурные манеры, поэтому я стараюсь их не замечать. И вам советую поступать так же. Можете быль уверены: от них вы не дождетесь ничего хорошего. Это невежды и лентяи.
Борен смотал леску и разобрал удилище.
— Я с вами прощаюсь, — сказал он. — До встречи! Желаю приятного купания!
Мальчики с наслаждением погрузились в прохладную воду. При этом они не спускали глаз с журналиста, неторопливо шагавшего в сторону деревни.
— «Я стараюсь их не замечать. И вам советую поступать так же», — повторил за ним Мишель. — Избытком искренности этот Борен точно не страдает.
Друзья уже собирались заканчивать купанье, когда к озерцу подошла Натали Фертель.
— Как, вы уже закончили работу?! — воскликнула она. — Только не говорите мне, что отыскали, наконец, клад!
Мальчики отвечали в таком же шутливом тоне. Вскоре они вылезли на берег и, попрощавшись с девушкой, отправились домой.
Но едва Артур успел вставить ключ в замочную скважину, как ореховый куст, росший рядом с домом, зашевелился и из него, прижимая палец к губам, показался незнакомый мужчина.
Друзьям сразу бросились в глаза его молодость и крайняя худоба. Волосы незваного гостя были такими светлыми, что издалека вполне могли показаться седыми.
Незнакомец выглядел очень возбужденным, и ребята невольно насторожились, недоумевая, что могло ему понадобиться в этом месте.
* * *
Артур между тем открыл дверь. Молодой человек ввалился в дом следом за ним. При этом он озирался, как будто за ним гналась свора собак.
Мишель и Даниэль вошли последними.
— Что вам угодно? — осведомился Мишель. — Должен заметить, вы избрали довольно странный способ знакомства.
Гость смущенно улыбнулся. Судя по его манере двигаться, можно было подумать, что через его башмаки пропущен электрический ток.
— Я в-в-в-в-все объясню, — заговорил он. — Моя фа-фа-фа-фамилия Лам-лам-лампуа. Я жу-жу-журналист.
При этих словах мальчики обменялись удивленными взглядами.
«Вот и еще один журналист», — подумал каждый из них.
— Я з-з-з-з-знаю, что вы ра-ра-работаете у Ла-ла-ла-куа.
И молодой человек высказал, правда не без труда, ту же просьбу, что и Борен. Он хотел, чтобы сразу же после обнаружения клада его поставили об этом в известность.
— Как, вас тоже?! — воскликнул Мишель. — Просто невероятно, сколько журналистов интересуется сокровищами гугенота.
На лице Лампуа отразилось такое сильное изумление, что друзьям едва удалось сдержать смех.
— Мо-мо-может быть. Но Ла-ла-лакуа обе-бе-бещал мне исключи-чи-чительное право на освещение со-со-со-бытия.
Было похоже, что молодой человек говорит вполне искренне, и Мишель решил воспользоваться этим.
— Вы, наверно, знаете мсье Борена? Он тоже журналист.
Лампуа отрицательно замотал головой.
— Бо-бо-бо-борен? Кто это?
Мальчик объяснил. Крайнее удивление, с которым слушал его Лампуа, было красноречивее всяких слов.
— Ни-ни-никогда не слышал о та-та-таком, — заявил он. — Эт-т-т-т-то са-са-самозванец.
Подозрения мальчиков, таким образом, получили еще одно подтверждение. Амбруаз Борен интересовался кладом гугенота отнюдь не как журналист, озабоченный поисками сенсационного материала.
— Зачем вы пришли к нам, раз мсье Лакуа уже обещал вам исключительное право на публикацию репортажей? — спросил Даниэль.
Столь прямо поставленный вопрос нисколько не смутил молодого человека.
— Я бо-бо-бо-боюсь, что он о-б-б-б-о мне за-за-забу-дет, — ответил он.
— Ну хорошо. Если нам удастся найти клад, мы напомним мсье Лакуа о его обещании, — заверил Мишель.
Лампуа поблагодарил его, попрощался с мальчиками и ушел. Дождавшись, когда он отойдет достаточно далеко, Артур сказал:
— Надеюсь, эта штуку не заразная. Должен признаться, хотя это немного стыдно, что слушать его было ужасно смешно.
— Мне тоже, — признался Даниэль.
— Как бы там ни было, теперь мы уверены в том, что Борен никакой не журналист, — заявил Мишель. — Остается лишь узнать причину его любопытства. А для этого важно выяснить одну деталь. В объявлении, вывешенном в булочной, приглашались на работу землекопы. Откуда он мог узнать, что это как-то связано с поисками клада?
— От кого-нибудь из местных жителей, — предположил Даниэль. — Должно быть, папаша Рикло проболтался.
