Саша Черный - Собрание сочинений. Т. 5

Может быть, слыхали все вы — и не раз,
           Что на свете есть поэты?
           А какие их приметы,
           Расскажу я вам сейчас:

Уж давным-давно пропели петухи…
           А поэт еще в постели.
           Днем шагает он без цели,
           Ночью пишет всё стихи.

Беззаботный и беспечный, как Барбос,
           Весел он под каждым кровом,
           И играет звонким словом,
           И во все сует свой нос.

Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:
           Любит сказки, солнце, елки,—
           То прилежнее он пчелки,
           То ленивее совы.

У него есть белоснежный, резвый конь,
           Конь Пегас, рысак крылатый,
           И на нем поэт лохматый
           Мчится в воду и в огонь…

Ну так вот, — такой поэт примчался к вам:
           Это ваш слуга покорный,
           Он зовется «Саша Черный»…
           Почему? Не знаю сам.

Здесь для вас связал в букет он, как цветы,
           Все стихи при свете свечки.
           До свиданья, человечки! —
           Надо чайник снять с плиты…

По лиловым дорожкам гуляют газели
И апостол Фома с бородою по грудь…
Ангелята к апостолу вдруг подлетели:
«Что ты, дедушка, бродишь? Расскажи что-нибудь!
Как шалил и играл ты, когда был ребенком?
Расскажи… Мы тебе испечем пирожок…»
Улыбнулся апостол. «Что ж, сядем в сторонке,
Под тенистой смоковницей в тесный кружок.

Был я мальчик румяный, веселый, как чижик…
По канавам спускал корабли из коры.
Со стены ребятишки кричали мне: „Рыжик!“
Я был рыжий — и бил их, и гнал их с горы.
Прибегал я домой весь в грязи, босоножкой,
Мать смеялась и терла мочалкой меня.
Я пищал, а потом, угостившись лепешкой,
Засыпал до румяного, нового дня».

«А потом?» — «А потом я учился там в школе,—
Все качались и пели, — мне было смешно,
И учитель, сердясь, прогонял меня в поле.
Он мне слово, я — два, — и скорей за окно…
В поле я у ручья забирался под мостик,
Рыбок горстью ловил, сразу штук по семи».
Ангелята спросили: «За хвостик?» — «За хвостик».
Ангелята вздохнули: «Хорошо быть детьми».

Длиннохвостая шинель.
На щеках румянец.
За щекою карамель,
За спиною — ранец.

Он ученый человек.
Знает, что ни спросим:
Где стоит гора Казбек?
Сколько трижды восемь?

В классе он сидит сычом
И жует резинку.
Головенка куличом,
Уши, как у свинки.

А в карманах — целый склад:
Мох, пирог с грибами,
Перья, ножик, мармелад,
Баночка с клопами.

В переменку он, как тигр,
Бьется с целым классом.
Он зачинщик всяких игр,
Он клянется басом.

Возвращается домой:
Набекрень фуражка,
Гордый, красный, грудь кормой,
В кляксах вся мордашка.

«Ну, что нового, Васюк?» —
Выбежит сестренка.
Он, надувшись, как индюк,
Пробурчит: «Девчонка!..»

Схватит хлеба толстый ком,
Сбросит пояс с блузы
И раскроет милый том —
Робинзона Крузе.

Эй, ребятишки,
Валите в кучу
Хворост колючий,
Щепки и шишки,
А на верхушку
Листья и стружку…
Спички, живей!
Огонь, как змей,
С ветки на ветку
Кружит по клетке,
Бежит и играет,
Трещит и пылает…
           Шип! Крякс!

           Давайте руки —
И будем прыгать вкруг огня,
           Нет лучше штуки —
 Зажечь огонь средь бела дня.
           Огонь горит,
И дым глаза ужасно ест.
           Костер трещит,
Пока ему не надоест…

Осторожней, детвора,
Дальше, дальше от костра —
Можно загореться.
Превосходная игра…
Эй, пожарные, пора,
Будет вам вертеться!
Лейте воду на огонь.
Сыпьте землю и песок, —
Но ногой углей не тронь,
Загорится башмачок.
Зашипели щепки, шишки,
Лейте, лейте, ребятишки!
           Раз, раз, еще раз…
           Вот костер наш и погас.

           Кто пришел? — Трубочист.
Для чего? — Чистить трубы.
Чернощекий, белозубый,
А в руке — огромный хлыст.

           Сбоку ложка, как для супа…
Кто наврал, что он, злодей,
В свой мешок кладет детей?
Это очень даже глупо!

           Разве мальчики — творог?
Разве девочки — картошка?
Видишь, милый, даже кошка
У его мурлычет ног.

           Он совсем, совсем не страшный:
Сажу высыпал на жесть.
Бублик вытащил вчерашний,—
Будет есть.

           Рано утром, на рассвете,
Он встает и кофе пьет.
Чистит пятна на жилете,
Курит трубку и поет.

           У него есть сын и дочка,—
Оба беленькие, да.
Утром спят они всегда
На печи, как два комочка.

           Выйдет в город трубочист —
И скорей на крыши, к трубам,
Где играет ветер с чубом,
Где грохочет ржавый лист…

           Чистит, чистит — целый день,
А за ним коты гурьбою
Мчатся жадною толпою,
Исхудалые, как тень.

           Рассказать тебе, зачем?
Он на завтрак взял печенку,
Угостил одну кошчонку,
Ну — а та сболтнула всем…

           Видишь, вот он взял уж шапку.
Улыбнулся… Видишь, да?
Дай ему скорее лапку,—
Сажу смоешь — не беда.

За воротами на лавочке сидим —
Петя, Нюша, Поля, Сима, я и Клим.
Я — большой, а остальные, как грибы.
Всех нас бабушка прогнала из избы…
Мы рябинками в избе стреляли в цель,
Ну, а бабушка ощипывала хмель.
Что ж… На улице еще нам веселей:
Веет ветер, солнце в елках все алей,
Из-за леса паровоз дудит в гудок,
Под скамейкой ловит за ноги щенок…
Воробьи уселись кучей на бревно.
Отчего нам так сегодня все смешно?
Червячок ли влезет Симе на ладонь,
Иль напротив у забора фыркнет конь,
Иль за выгоном заблеет вдруг овца,—
Все хохочем, все хохочем без конца…

Третий звонок. Дон-дон-дон!
Пассажиры, кошки и куклы, в вагон!
До свиданья, пишите!
Машите платками, машите!
Машинист, свисти!
Паровоз, пыхти:
Чах-тах.
Поехали-поехали,
Чах-тах-тах.
Кочегар, не зевай!
Чах-тах-тах-тах,
Вот наши билеты —
Чурки да шкурки,
Бумажки от конфет!
Под уклон, под уклон,
Летим, как пуля!
Первый вагон —
Не качайся на стуле!
Эй вы, куда?
Кондуктор, сюда!
Вон там сзади
Взрослые дяди.
Тра-та-та, тра-та-та,
Они без билетов…
Зайцы-китайцы, —
Гони их долой!
Чах-тах, тах-тах,
Машинист, тормозите!
Чах-тах-тах,
Первый звонок!
Чах-тах,
Станция «Мартышка»…
 Чах-тах-тах,
Надо вылезать.