Тетя Роуз, вставшая, чтобы идти на рынок, видела, как Мишка, сидя по-турецки и не шевелясь, летел по воздуху. Сначала — довольно высоко над землей, а после снизился, и, не меняя положения тела, влетел в раскрытое окно второго этажа.
— А я-то думала, что все эти полеты йогов — чистое надувательство! — воскликнула она. — Пойду-ка, разбужу Джо — пусть полюбуется! А то ведь не поверит мне…
И тут ее ждала другая неожиданность. Ребята все разом высыпали из замка, весело крича. Даже тихоня Валя с ними. Вот только Даши не было. И Часи тоже — она осталась спать в своей кроватке. Надо сказать, о ней все просто-напросто забыли.
— Так дело не пойдет! — строго сказала ребятам тетя Роуз. — Сейчас же возвращаемся обратно в замок! Я вам не разрешала…
Но ее никто уже не слушал. Дети бросились бегом в сторону моря — только она их и видела.
Глава 14. Что стало с Часей
Ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину ребята в замок не вернулись. Чася бродила по комнатам, заглядывая за шкафы и под диваны в поисках своих друзей. Все без толку! Малышка стала скучной. Она не хотела ни играть, ни есть. Насилу старики усадили ее вечером за стол. Чася неумело шлепала по каше ложкой — так, что вокруг тарелки разлетались брызги.
— Ушли ведь старшие-то ребятишки, — сказал дядя Джо.
— А Чася теперь что, с нами будет? — спросила тетя Роуз.
— Видать… — пожал плечами дядя Джо.
— Корми ее теперь, — сказала тетя Роуз.
— Да много ли она съест? — снова пожал плечами дядя Джо.
— Обстирывай ее, — продолжала тетя Роуз. — Тебе-то что? Это все я. Она ведь пачкаться будет. Гляди, как ест неаккуратно. Переодевай ее. Покупай вещи. Ведь она будет расти. Покупай все новое. Представь.
Не сомневайтесь — тетя Роуз любила делать добрые дела. Об этом хорошо знал дядя Джо, знали об этом и во всей круге. О ее добром сердце в городе ходили чуть ли не легенды. Но при этом тетя Роуз любила не любые добрые дела, а только те, которые можно было делать, не доставляя себе неудобств. А если вам придется три раза в день кормить ребенка-топотушку, который сам еще ложкой работать не умеет, и бесконечно умывать его, стирать нагрудники, салфетки и все остальное, а заодно и протирать от каши столы, полы, обои, табуретки — сами увидите, какие это неудобства!
Об этом в течение следующих двух дней она без конца твердила дяде Джо, пока тот не проникся к ней искренним сочувствием. Он пообещал устроить Часю в сиротский дом.
Но девочке не суждено было оказаться там. Приближался праздник — День города. Каждый год жители острова собирались в этот деть на главной площади Смолтауна. Конечно, тетя Роуз не могла пропустить такого случая увидеть всех знакомых, а заодно и себя людям показать. Нелишне и напомнить всем, как она любит делать добрые дела!
Она принарядилась, умыла Часю, завязала ей волосы на макушке в хвостик. Вместе с дядей Джо они взяли малышку за руки — и пошли неспешной походкой в город. И надо сказать, что все, кто им встречался по дороге, любовались, глядя на них.
В городе, на площади, тетя Роуз случайно разговорилась с какой-то богатой туристкой. Собственно, весь разговор начался с того, что незнакомка улыбнулась Часе, а потом и тете Роуз, и дяде Джо и сказала им:
— Какая у вас чудесная девочка!
Тетя Роуз тут же принялась жаловаться туристке на свою жизнь. Сами подумайте: если бы вам приходилось кормить кого-то кашей, а после умывать… Но незнакомка вовсе не считала, что все эти хлопоты сделали бы ее несчастными. Наоборот, она давно мечтала о маленькой дочери — такой, как Чася — о которой она могла бы заботиться с утра до ночи.
Вскоре, к общей радости, туристка увезла Часю к себе домой — в город Кросвилл в Соединенных Штатах (штат Кентукки).
Глава 15. И снова — тайный ход!
Когда открыла я глаза —
Увидела огромный зал.
На троне — каракатица
В грязном, рваном платьице.
Она сказала мне:
— Привет!
Тебя сожру я на обед!
Стихи сочинялись у Даши сами собой. Просто появлялись откуда-то, и все. Иногда ей казалось, что она и думает стихами. Она представила, как прочитает новое стихотворение ребятам. Сначала Генке. С ним легко, и не боишься, что ему что-то не понравится. Ведь так часто ходят друг к другу в гости… Где-то рядом позвякивала посуда. И вдруг Даша поняла, что никогда и никому уже ничего не прочтет. Никогда уже она не увидит своих друзей. Она сидела запертая в темном чулане, а на кухне в самом деле шли страшные приготовления. И каракатица действительно сказала ей сегодня: «Ты смелая девчонка, Даша. А смелых надо как-то по-особому готовить. Но ничего, у меня есть кулинарная книга…»
— Эй! — закричала Даша что есть силы из чулана. — Ты, каракатица! Иди сюда!
— Ну, что еще? — заспанное немытое лицо возникло в дверях. Огромные глаза — точь-в-точь на неудачном рисунке в черновике — уставились на Дашу.
— Ты не можешь меня съесть! — сказала Даша.
— Ну, надоела… — проворчала Каракатица. — Опять — одно и то же. Как не могу? Могу…
— Нет, ты меня не съешь! — стала втолковывать ей Даша. — Тебя же нет! Я тебя выдумала!
— Как это — меня нет? — возмутилась каракатица. — А остров Смолтаун есть? А дырка под столом, которая ведет в страну, которой нет…
— Как это — нет страны… — растерялась Даша.
— Вот я и говорю тебе — как это — меня нет? — ухмыльнулась каракатица.
И двери снова захлопнулись.
«Где я? — думала Даша. — Хотя бы понять, где я…»
* * *
Тем временем на берегу столпились ее друзья.
— Торопитесь, — командовал невидимка. — Идите сюда. Скорей к воде!
— Надо зажимать нос, когда ныряешь? — спрашивала Валя.
— Зачем? Просто ныряй и все! — отвечала Катя. — Вот так, солдатиком!
— Ой! — снова раздался голос. — Есть одна загвоздка!
— Какая? — спросили все ребята вместе.
— Я хочу с вами! — сказал невидимка.
— Так в чем же дело? — спросил Мишка. — Мы не против.
— Я не смогу нырнуть, — грустно ответил невидимка.
— Почему? — удивились ребята.
— Чтобы нырнуть, надо сначала вынырнуть! А мне это не под силу. Тяжелый камень держит меня на дне морском. Водоросли сквозь меня проросли…
— По-моему, здесь кроется преступление, — сказал Пашка.
— Послушай, — обратилась Валя к невидимке. — Если ты умеешь говорить, ты просто обязан рассказать нам, кто ты и что с тобой случилось. А может, стоило бы всем вместе пойти в полицию…
— Не надо в полицию! — заплакала вдруг Люда. — Ты — моя кофта, да? Ты теперь стала невидимкой? Прости меня!
— Что сделано, то сделано, — ответила невидимая кофта. — И теперь ты должна показать ребятам место, где надо искать меня. А то я уже сама не помню, где утонула…
— Это… Это вон там! — сказала Люда.
Все бросились к морю. Вода с утра была прохладной. «Неужто здесь тоже наступает осень?» — подумала Валя. Но размышлять об этом было некогда. Ребята принялись исследовать морское дно. Ныряли до посинения.
— А здесь — то место? — спросила, наконец, у Люды Катя.
Люда опустила голову.
— Наверное, не то…
— Так где же, где ты утопила кофту? — наседали на нее ребята. Но Люда только плакала в ответ.
— Ловите меня! — раздался вдруг чей-то крик. — Держите скорей, а то опять не сможем толком поговорить!
Это улитка приплыла к ним на гребне волны. Мишка подхватил ее. Узнав, что они ищут, улитка обрадовалась:
— Вам повезло! Я знаю все морское дно в окрестностях. Чем мне еще заниматься день-деньской, как не изучать морское дно! Ну-ка, все берем курс на северо-северо-восток. Плывем вон туда! Там еще на дне есть большие камни…
Оказалось, что Люда закинула кофту довольно-таки глубоко. Ребятам пришлось долго нырять. Кто сумел найти кофту? Катя-чемпионка по плаванию? Нет, первым кофту нашел Генка. Он очень хотел поскорее отправиться вместе с друзьями на поиски Даши. А если для этого надо было вытащить со дна моря старую кофту, то он, конечно, готов был нырять глубже и дальше всех.
Но Катя в этот день тоже совершила подвиг. Она вытащила из воды Генку. Весь посиневший, он не мог сам выбраться с кофтой на песок.
— Спасибо всем, — сказала на берегу Людина кофта. — Приятно быть самой собой, а не каким-то невидимкой.
С этими словами она поднялась воздух невысоко над землей, встряхнулась так, что с нее полетели брызги, а потом обвила рукавами Мишку за пояс. И рукава сами собой завязались узлом.
— Теперь я могу отправиться с вами! Вперед! — воскликнула кофта.
— Вперед! — закричали ребята.
— Стойте! — сказала улитка. — Я тоже хочу быть полезной! Все же я — бывший придворный моллюск славного короля Брюк-Швыка Пятого!
— Как это — придворный моллюск? — заинтересовалась Валя.
