— Маша, вы хотите кого-нибудь другого поставить? Ну пожалуйста, мне все равно…
Но поставить другого — значит поддержать бойкот. Потом вдруг Алёнкины глаза наполнились слезами, и она сказала сердито, с вызовом:
— Думаешь, я без них не справлюсь? Очень надо! Справлюсь и без них! Вот увидите.
И я поняла: надо справиться во что бы то ни стало.
Готовили Алёнку всем вожатским миром. Даже А. М. нам помогала. Даже Нина с Валерик, хотя Аня из их отряда была главным Алёнкиным конкурентом.
— Самое главное — это образ создать, понимаете? — сказала Валерик. Обошла вокруг Алёнки, подумала и произнесла: — «Слоны» — говорите…
Хотя никто ничего не говорил — это я давно им рассказывала, какая девочка на меня свалилась.
— Надо достать слонов, а из нее сделать принцессу Индии. Она вон какая…
— Какая? — улыбнулась Алёнка, которая в нашей взрослой компании совсем не робела, даже наоборот.
— Смуглая, темноглазая, волосы прямые и длинные, сошьем ей шаровары, бус насобираем и браслетов.
— Я танец живота танцевать умею, — просто сказала Алёнка.
— Еще и танец живота! Да она просто клад, Маша! Нужны нам очень твои поросята! Ничегошеньки они не понимают…
— А слоны? — уныло спросила я и подумала: «Из Славки хороший слон получился бы и из Ромки…»
— Ну… слоны… Мы Жору попросим. Он у нас большой, мы его одеялом накроем, никто не увидит, что вожатые ей помогают. И Митьку. Он ради тебя не только слоном, но и бегемотом станет.
— Легко! — отозвался сидевший тут же Митька. — Только деткам моим не говорите, а то они меня живьем съедят за то, что конкурентам помогаю.
— Можно ребят из спортлагеря попросить, чтобы конфликтов не было…
Так мы и сделали. Принцесса из Алёнки получилась что надо.
— Мне бы такую артистичную девочку в отряд… — вздохнула Валерик.
Но был еще один номер, который меня сильно беспокоил. Танец. Я помнила, как директор говорил, что Алёна занимается бальными танцами, но Юля по секрету сказала мне, что партнера нужно будет выбрать прямо в зале, из зрителей. Похоже, она сказала это по секрету всему свету, потому что все партнеров заранее уже нашли и даже репетировали.
— Маша, я танец сама подготовлю. Мне не нужно помогать: я умею.
— Алёнка, — ответила я грустно, — по секрету всем рассказали, что танец этот будет вальс. Конечно, можно и одной, ты же профессионал («А Аня из третьего, Вика из первого и Лера из шестого — тоже», — подумала я), но вальс в паре все-таки будет лучше…
— Вы же знаете: никто не пойдет со мной танцевать… Ну из нашего отряда.
— А если кого-нибудь из «слонов»?
— Да ну, — отмахнулась Аленка, — они под одеялом-то еле на сцену согласились выйти — стесняются! Представьте, я их приглашу, а они откажутся. — Алёнка покраснела, представив это.
И тут меня осенило:
— А ты пригласи Олега! Точно! Этот номер спонтанный, все всегда вожатых приглашают!
Алёнка грустно улыбнулась, как будто я говорила такие глупости, что даже сердиться на них смешно.
— Маш, Олег танцует, как… ну как медведь, я же видела. Уж лучше я сама.
— Баллы снимут, если без партнера.
Алёнка пожала плечами.
«Ладно, — решила я тогда. — Пусть будет как будет. В конце концов, это просто конкурс».
Наконец этот день настал. Мы не успели выпустить газету про Алёнку, и наше место на стене актового зала сияло дырой. Кто-то написал на нем мелом: «Уродка!»
— Паразиты! — пробормотал Олег и стер надпись своей широкой ладонью.
Зал был полон. Каждый отряд нарядился в соответствии с образом своей героини, репетировали кричалки и речовки, разворачивали плакаты, разноцветные флажки, пробовали на громкость свистки и дудки…
Наши «паразиты» сели на свой ряд и демонстративно положили руки на колени, давая понять, что даже хлопать не будут.
— Ничего, — сказала я Алёнке, когда мы пошли с ней за кулисы, — просто не обращай на них внимания.
Перед самым выходом на сцену она посмотрела на меня и сказала:
— Мне ни за что не выиграть, но я хотя бы не струсила, да?
Весь конкурс я пробыла за кулисами: помогала Алёнке переодеваться, подавала реквизит, поправляла прическу, подбадривала — поэтому почти не видела, что происходило в зале. Первые два ее выхода сопровождались страшной тишиной, ведь каждый отряд болел за свою участницу. Но потом стали хлопать и ей. Наверное, она все-таки очень хорошо выступала, потому что один раз забежал Олег и показал нам большой палец. В него тут же запустили чем-то увесистым: девочки все-таки переодеваются! Алёнка тоже с каждым конкурсом все больше веселела. А еще я подумала: «За нее, наверное, пятый отряд болеет».
И вот последний конкурс. Танец. Я пошла в зал. Встала тихонько у дверей. Восемь красавиц выстроились на сцене, одна другой прекрасней. Зал неистово скандировал имена своих героинь. Только наш отряд сидел в каменном молчании. И почему же у наших такие мрачные лица? Я посмотрела на сцену.
Алёнка стояла в моем подшитом вечернем платье, тоненькая, грациозная, улыбалась так искренне, открыто, и было видно, что волнуется, а глаза ищут кого-то в зале и горят, горят, как звезды. Алёнка была самая красивая сейчас, и я бы, пожалуй, не удивилась, если бы она выиграла этот конкурс! Вот бы утерла нос и Маринке, и Катеринке, и Ромке со Славкой, и всем остальным! И так отчаянно мне этого захотелось, что я решила все-таки уговорить ее пригласить на вальс Олега, ведь, как бы хорошо она ни станцевала, жюри баллы снимет за то, что одна. И наши придут в восторг: вот, мол, полюбуйтесь, с ней даже танцевать никто не захотел!
Но я не успела ничего сделать. Когда ведущая Юля объяснила задание последнего конкурса, Алёнка спорхнула в зал, улыбнулась кому-то и сразу же поднялась на сцену. С тем красивым мальчиком, с которым я видела ее на качелях однажды. Конечно! Как я могла про него забыть!
Мальчик стеснялся. Но Алёнка взяла его за голову, повернула к себе и что-то сказала, твердо, резко, будто приказала. Мальчик кивнул. Включили музыку. Это был красивый вальс из старого фильма. Хитренькая Юлька! Ну кто из современных детей умеет вальс танцевать? Конечно, Аня из третьего, Вика из первого и Лера из шестого подхватили своих партнеров и закружились по сцене. Получалось у них очень красиво, но остальные просто топтались на месте.
А Алёнка была лучше и Ани, и Вики, и Леры! Она не отрывала глаз от лица своего мальчика и все время ему что-то говорила, говорила не переставая, а он слушал так внимательно, будто на уроке. На лбу у него блестели капельки пота. Он не сводил с нее внимательных глаз. Но они не сбились ни разу. Ух, как им аплодировали!
Потом жюри совещалось. А. М. с Алёнкой и ее партнером ждали за кулисами, а я подошла к своему отряду.
— Ну как? — спросила я.
Катеринка, сразу сделав безразличное лицо, пожала плечами.
— А по-моему, она здорово утерла вам нос, — сказала я. — Сделала, проще говоря.
— Подождем, — вполне мирно сказал Славка.
— Результаты еще не объявили, — поддержал его Ромка.
— Если победит, я с ней помирюсь, — мужественно сказала Маринка и с вызовом посмотрела на Катеринку.
Та снова пожала плечами. А Васька пробормотал:
— А что за парень с ней был?
Она победила! И вот что странно: ей аплодировал весь зал и кто-то даже кричал «браво».
Победительницам вручили диплом, цветы и подарки. Толпа вылилась из зала на улицу. Маринка подошла к Алёнке тут же. Что она говорила, я не слышала, но Алёнка слушала внимательно, чуть наклонив голову, потом кивнула. Маринка оглянулась на отряд, и тогда все стали подходить к ним и что-то говорить, но не думаю, чтобы кто-нибудь догадался извиниться.
Потом двигали стулья, собирали реквизит, потом началась дискотека. Мы с Алёнкой сели на скамейку у актового зала.
— Рада? — спросила я.
— Да, — улыбнулась Алёнка.
Вечером поднялся ветер. Его порывы раздували Алёнке волосы. Она смотрела вдаль и так глубоко, полно дышала, так счастливо улыбалась, что мне захотелось ее обнять крепко-крепко и поцеловать в макушку. Но я только спросила:
— Алён, а что ты мальчику все время говорила?
— Ну… — смутилась Алёнка, потом улыбнулась чуть-чуть, уголками губ. — Он же из пятого отряда, он не слышит ничего, только по губам читает. Вот я и считала ему: «Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три!»
Две дороги — один путь
Повесть
Вольные Бродяги из Заколдованного Леса
Елизавета Петушкова мыла окно, напевая под нос незатейливую мелодию из какого-то мультфильма, а слова на ходу сочиняла сама: что вижу, то пою. Недаром язвительный дядюшка зовет ее акыном.
Совсем скоро будет лето,
А пока еще апре-ель.
Трава зеленая уже-е,
И одуванчики везде-е…
Окно сияло. Елизавета внимательно осмотрела свою работу и выглянула во двор.
