Но его усилия оказались бесплодны. Пана нигде не было. Грот, который он облюбовал себе, оказался пуст.
Отчаявшись найти его, обессиленный пастух укрылся от дождя в этом гроте и в конце концов уснул.
А утром, когда дождь прошёл и вышло солнце, Михаэль продолжил свои поиски. Но по-прежнему безрезультатно.
Пан исчез.
Михаэль обратил внимание, что вся природа вокруг словно облачилась в траур. Поникли деревья, грустно покачивая своими ветками и шелестя листьями, закрылись распустившиеся было после дождя цветы, жалобно пели птицы.
На холме, на котором любил сидеть Пан, Михаэль обнаружил его любимую свирель-сирингу. Он понял, что Пан больше не вернётся, он пропал навсегда.
Михаэль заиграл на свирели, и из леса вышли дикие звери и молча окружили его, печально глядя на пастуха.
Пастух вернулся домой, в свою бедную хижину. Уселся на её пороге и, думая об исчезнувшем Пане, снова заиграл на свирели-сиринге. И тотчас же стены хижины стали обрастать прекрасными цветами и виноградными лозами.
Птицы закружились над ней, расселись на крыше. И к удивлению жителей, со всей деревни сбежался домашний скот и собрался у хижины Михаэля.
А на следующий день пастух отправился в город. Он вышел на главную городскую площадь, встал посреди неё и заиграл на свирели.
И тотчас же асфальт начал пузыриться, и сквозь него стали прорастать и выглядывать отовсюду распускающиеся цветы. А по стенам высоких каменных домов поползли вьюнки и плющи.
Со всех сторон стали сбегаться дети, с восторгом наблюдая за тем, как на их глазах преображается город.
Но городские власти были очень недовольны. Они потребовали, чтобы Михаэль немедленно покинул город, иначе они пригрозили посадить его в тюрьму.
Городские власти распорядились немедленно оборвать и уничтожить всю растительность, испортившую дороги и стены. Пастуху ничего не оставалось делать, как только удалиться.
Продолжая наигрывать на свирели, он уходил из города. За ним отовсюду бежали собаки и кошки, которых отчаянно звали обратно их хозяева.
Старая лошадь, тащившая на телеге груды ящиков на другом конце города, вдруг услышала звуки его свирели и навострила уши. И вдруг со всех ног пустилась за пастухом.
Ящики разлетались во все стороны, но лошадь не обращала на это никакого внимания. В конце концов постромки оборвались, и телега отлетела. Освободившаяся лошадь радостно заржала и ускорила бег.
Михаэль, продолжая наигрывать на свирели, вышел из города. Он шёл вдаль, по длинной дороге, по которой в обе стороны на бешеной скорости летели автомобили.
Его догнала старая лошадь и, чуть пританцовывая, пошла за ним.
А вот куда они пошли и что там дальше с ними случилось, я не знаю. История, а вернее, легенда, которую я вам хотел рассказать, на этом заканчивается. Хотите – верьте, хотите – нет.
Эту историю по-разному рассказывают. Например, в книжке «Русские народные сказки» про кота Максима вы вообще ни словечка не найдёте. Но я-то точно знаю, что без Максима ничего бы не произошло.
Впрочем, давайте по порядку.
А было так. Стоял на краю небольшой деревеньки дом. Рядом с домом сарай, неподалёку дорога проезжая. Вышел на крылечко дома рыжий усатый кот. А под мышкой у кота цимбалы.
И только кот вышел, как тут же подбежали к нему городские ребятишки – близняшки Коля и Оля, что у соседа, деда Кузьмы, гостевали. Устроились поудобней, знают, что кот сейчас очередную сказку сказывать будет.
А кот преспокойненько уселся на крылечке, ударил по цимбалам и объявил:
– Я вам сейчас спою про то, что у нас в доме творится!
Потом сделал паузу и солидно добавил:
– Про то, как кот Максим через своих хозяев страдает!
После чего снова ударил по цимбалам и запел:
– Кот Максим это собственно я и есть.
Имею честь представиться!
Я люблю хорошо и вкусно поесть,
И если в доме еды не счесть,
То это мне очень нравится!
– Да знаем мы уже, что ты Максим! – закричал Коля. – Ты давай рассказывай! Из-за чего ты там страдаешь-то?
– А будете перебивать, – строго сказал кот, – вообще ничего не услышите и не узнаете! Цыц!
Ребятишки замолкли.
– В общем-то всё было бы неплохо, – задумчиво продолжил кот, – потому что в нашем доме, – он кивнул за спину, – как раз еды хватает.
– А в чём же дело-то? – не выдержала Оля.
– А дело в том, – вздохнул кот, – что хозяин с хозяйкой живут как кошка с собакой, всё время бранятся. Хозяин её называет лентяйкой, и она в долгу не остаётся.
– А она что, и вправду лентяйка? – поинтересовался Коля.
– Да какая ж она лентяйка! – возмутился кот. – Вон сами взгляните!
Коля с Олей встали на цыпочки и осторожно заглянули в окно. Там, на кухне, хозяйка варила обед. Всё она делала быстро – видать, торопилась очень, так и сновала по кухне взад-вперёд. Видно было, что всё там начищено, всё блестит чистотой, аккуратно развешано и лежит на своих местах.
– Ну что, насмотрелись? – поинтересовался кот.
– Ага! – дружно ответили близнецы и снова уселись рядом.
– А хозяин твой где? – спросил Коля.
– А хозяин в поле работает, – невесело усмехнувшись в усы, ответил Максим, – косит. Он у нас мужик здоровый – раз махнёт, целую поляну очистит! Ох, беда! – печально вздохнул он.
– В чём беда-то? – недоумевая, спросила Оля.
– А в том, что ума не приложу, что с ними делать! – в сердцах сказал кот. – Как их заставить жить дружно?!
Тут он приставил лапу ко лбу и стал вглядываться в даль.
– Чего там? – полюбопытствовал Коля.
– Да вон как раз хозяин идёт! – с тревогой в голосе ответил кот. – Ну, глядите сами, сейчас начнётся!
Близняшки переглянулись и стали с любопытством ждать, что же будет дальше.
– Здорово, Максим! – сказал подошедший хозяин.
– Привет, хозяин! – невозмутимо ответил кот, принимая от хозяина косу и одновременно заговорщицки подмигивая близнецам: мол, смотрите-смотрите!
И тут же, положив косу, поспешил к колодцу.
Хозяин же потянулся, молодецки крякнул.
– Эй, Параска! Как там дела с обедом? – заорал он.
Максим пока сноровисто набрал воду из колодца, пыхтя поднёс ведро и полил хозяину на руки.
Тут-то на пороге и появилась Параска.
– А ты бы, Стёпушка, помог мне! – язвительно заметила она. – Хоть бы картошку почистил, например! Глядишь, и обед быстрее будет!
– Я?! – поразился вымытый Степан и вопросительно взглянул на Максима.
Кот отвёл глаза и безразлично пожал плечами: сами, мол, разбирайтесь, меня не касается.
Уселся опять на крылечке и снова взялся за свои цимбалы.
– А ну-ка, Максим, давай подыграй! – подмигнул ему Степан. Сорвал со стены дома бубен, ударил в него и под аккомпанемент Максимовых цимбал запел:
– Моя забота – мужская работа,
А всё остальное – твои дела!
С утра тружусь до седьмого пота,
А ты мне обед сварить не смогла!
И так он лихо пел и плясал, и так ловко играл Максим, что из хлева высунулась корова, а из курятника – курица с петухом, и все они тоже стали приплясывать в такт песне.
А Коля с Олей не выдержали и стали хлопать в ладоши.
Но и Параска не осталась в долгу. Подбоченившись, она следила за пляшущим Степаном, а потом возмущённо запела:
– Подумаешь тоже – мужская работа!
Да у меня здесь десятки дел!
Тебе передать бы мои заботы,
Ты половины бы не сумел!
Кот украдкой взглянул на Колю и Олю, вздохнул обречённо: мол, что я вам говорил?!
Корова же вовсю разошлась – расплясалась, разыгралась.
А Степан тем временем и не думал уступать жене. Он, к общему удовольствию, настаивал на своём:
– Подумаешь дело – вести хозяйство!
Нечего спорить – твоя вина!
Не потерплю твоего разгильдяйства!
Жена-лентяйка мне не нужна!
При этом Степан выделывал ногами такие коленца, что даже ленивая свинья, дремавшая в тенёчке, проснулась и в изумлении открыла сонные глазки.
Неизвестно, чем бы это музыкальное соревнование кончилось, но кот Максим вдруг прервал игру, посмотрел на спорящих супругов и мурлыкающим голосом сказал:
– А знаете что, хозяин и хозяюшка? А вы поменяйтесь!
И при этом так хитро подмигнул Коле и Оле, что они даже прыснули, не сдержавшись.
– Это как это? – опешил Степан.
– Чего-то я тебя, Максим, не пойму! – сказала Параска. – А ну-ка объясни, ты о чём толкуешь?
Максим в ответ вновь ударил по цимбалам и запел:
– Сделайте завтра всё по-другому —
Параска в поле уйдёт чуть свет,
Ну а Степан пусть останется дома,
К её возвращению сварит обед!
– А я ему помогу! – закончил он. И взглянув на близнецов, гордо добавил: – Сам на хозяйстве побуду!
Степан и Параска переглянулись.
