Потом Анька решила сделать какой-то особенный праздничный омлет. Правда, лук у неё сгорел. Я хотела помочь – и уронила на пол яйцо. Вытерла пол – и сразу опрокинула солонку.
– Ну вот, – нахмурилась Анька. – Это же плохая примета! Теперь весь день будет наперекосяк.
– А если сверху насыпать сахара? Или мёда накапать?
– Не поможет. Сегодня же пятница. Тринадцатое число. Во всех ужастиках с этой даты начинается самое плохое.
Вот уж спасибо! Анька умеет успокоить.
Но я тоже кое-чему от неё научилась.
– Знаешь, рядом с тобой никакие ужастики не нужны!
Я хлопнула дверью, да так, что в комнате заскулила Ветка.
Пусть Анька верит во всякие глупости, если ей хочется. А я пойду и научусь кататься. Может, крутые велосипедисты специально ждут, когда наступит «чёрная пятница», чтобы делать самые сложные трюки!
Наконец я поймала равновесие. Раз, два, три…
Представляю, какие глаза будут у Аньки, когда я прикачу к ней и скажу… Скажу…
Я так и не успела ничего придумать, потому что руль сам собой вывернулся куда-то влево.
– А-а-а-а!!! – заорала я и врезалась в стену. Зеркало закачалось и грохнулось на пол.
Снова примета, подумала я.
– Ну ты молоде-е-е-ец, – зловеще сказала Анька. – Ещё и зеркало кокнула.
Я слезла с велосипеда. Вдох – выдох. Всё равно я не стану реветь!
Хорошо, что в прихожей есть шкаф-купе. Там лучше всего прятаться – сдвигаешь дверцу, садишься на пол. Одно движение – и она закрывает тебя от всех.
Вдох – выдох. Раз так, я решила: буду здесь целый день, пока эта «чёрная пятница» не закончится. Хватит с меня неприятностей!
И тут раздался звонок. Один длинный и два коротких.
Наш с Мишкой секретный сигнал.
Только этого мне не хватало!
– Эй, ты жива?
– Нет.
– А Мишка сказал, ты обрадуешься, если мы придём утром.
Он что, ещё и Соню сюда приволок?!
– Я вообще-то к пяти звала, – буркнула я.
– У нас подарки.
– Много.
Я молчала. Не будут же они целый день торчать перед шкафом. Анька не станет их развлекать, так что через пять минут они заскучают и уйдут.
Я прислушалась. За дверцей шуршали, хихикали, чем-то стучали.
– Ставь сюда…
– Подожди, уронишь…
– Осторожно!
Одно движение – и можно смотреть сквозь почти незаметную щёлку. Какие-то коробки, пакетики…
– Это что? – не выдержала я.
– Кости, – радостно отозвался Мишка.
– Какие ещё кости?
– Деревянные. Соберёшь – и будет у тебя скелет динозавра.
– Всю жизнь мечтала, – хмыкнула я и приоткрыла дверцу пошире. – А он большой?
Мишка спрятал подарки в разноцветную бумагу – всё как я люблю.
Я долго-долго их разворачивала.
Специальный фонарик для чтения, пазл с горами и водопадами и коробка с будущим скелетом. В Анькиных сериалах вечно говорят про какие-то скелеты в шкафу. Наверное, они должны быть у всех взрослых девушек. Ну а пока мне восемь, и скелет динозавра сойдёт. Можно будет посадить его на верхнюю полку, рядом с шерстяными носками.
От Сони мне досталась чашка с оранжевой мрачной совой, ракетки для бадминтона и коробка с жёлтыми воланчиками из настоящих перьев.
– А зеркало можно склеить, – задумчиво сказал Мишка. – Подумаешь, разбилось.
– С ума сошёл?! – возмутилась Соня. – И так плохо, когда зеркало бьётся. А смотреться в разбитое зеркало – это ВООБЩЕ…
– Ты ещё всякие страшилки вспомни. В чёрном-чёрном доме чёрный-чёрный человек идёт по чёрной-чёрной лестнице… – завыл Мишка замогильным голосом. – Подходит к чёрной-чёрной двери и звонит в чёрный-чёрный…
– ДЗЫЫЫЫНЬ!
Мы переглянулись. Я, конечно, не очень верю в приметы, но всё-таки мне стало страшно.
– Ой! – взвизгнула Анька. – Это Герман! Мы же в парк собирались…
Думаете, она помчалась его встречать? Ничего подобного.
Каждый раз, когда он звонит в дверь, Анька несётся к зеркалу в ванной.
А открывать приходится мне.
Я уже видела Германа с пакетом апельсинов, с цветущим кактусом, с игрушечным лемуром, со сломанным зонтиком.
Но вот с букетом в одной руке и с детской бутылочкой в другой он к нам ещё не приходил.
И коляска… Я бы не удивилась, если бы в ней лежали его барабаны, – может, Герман решил простучать Аньке серенаду. Но из коляски таращился толстый младенец.
– Я уже почти!.. – крикнула Анька из ванной.
– Э-гей! – радостно отозвался младенец.
– Ой, какой хорошенький. – Соня склонилась над коляской и засюсюкала: – А у кого такие глазки… такие ножки… Это твой брат?
– Да нет… Племянник…
– Племянник?! Мы что, будем гулять с коляской?
Я и не слышала, как Анька выскочила из ванной. Лохматая, с недокрашенным глазом… Фен в её руке был похож на пистолет. Герман спрятался за коляску и забормотал:
– Понимаешь, я сестре месяц назад обещал… Ну, она со мной типа договорилась. А я забыл. А вчера мы с тобой тоже договорились.
– Типа договорились? – язвительно спросила Анька. У меня даже мурашки по спине побежали от её голоса.
– Ань, я честно утром хотел передоговориться! Ну, с сестрой. Я её знаешь как просил? Умолял! А она разоралась, что её все ждут. И уехала. А родители на даче… А я – с Гошкой…
– Это я вижу, – процедила Анька.
– Слушай, да он будет спокойно сидеть! Или Женю попросим… Соню с Мишкой возьмём. Будем по очереди коляску катить, и всем будет весело.
– Ага. Свидание – с кучей детей. Просто мечта. Или это уже не свидание?
– Ань, ну ты же сама знаешь! Я для тебя…
– Что – для меня?
– Всё! – выдохнул Герман и уронил букет.
– Ладно, – хмыкнула Анька и сунула цветы под мышку. – Заходи… дядюшка. У меня всё равно голова ещё мокрая.
Мы прикатили коляску с Племянником прямо на кухню, и это ужасно не понравилось Ветке. Она лаяла, грызла колёса, а потом стала нападать на чёрный шуршащий пакет. Он лежал под коляской в корзине для хранения всяких полезных вещей и никому не мешал. Правда, у Ветки было другое мнение.
– Ты что туда спрятал? – спросила я.
– Ну, всё, что может понадобиться… Соски, памперсы, еду…
– Еду?! – оживился Мишка.
– Если ты любишь несолёное пюре – могу поделиться.
– Ам-ам! – закричал Племянник и потянулся к столу.
– Он сказал, что хочет сухарь! – обрадовалась Соня. – Надо же, какой умный!
Получив еду, Племянник так довольно зачмокал, что нам тоже захотелось чего-нибудь сгрызть.
– Ань, ты скоро там? – крикнул Герман.
В ванной играла музыка, шумела вода, гудел фен.
– Почти готова! – отозвалась Анька.
– Значит, надолго, – предупредила я.
Мы успели скормить Ветке три обмусоленных сухаря, умыть Племянника, сделать бутерброды и выпить какао.
Каждые пять минут Анька приходила к нам в новом наряде и спрашивала:
– Ну что?
– Отлично, – кивал Герман.
– Ты как-то неубедительно это сказал! – возмущалась Анька и уходила переодеваться.
Наверное, когда мне исполнится шестнадцать, я смогу понять, чем эта синяя майка отличается от двух предыдущих.
Скоро всем надоело торчать на кухне. Соня уставилась в телефон, Мишка сковыривал с торта желатиновых лягушек и сажал их обратно. Племянник ныл.
Герман вытащил его из коляски и попробовал пристроить к себе на колени, но он ещё сильнее расстроился.
– И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!
Если бы мне сказали, что в маленьком ребёнке может поместиться такой длинный визг, я бы не поверила.
– Что вы его мучаете?! – возмутилась Соня. – Ребёнку нужна развивающая среда.
– Какая ещё среда? – скривился Мишка.
– Такая. Чтобы он мог исследовать мир!
Извернувшись, племянник цапнул папин зарядник и потянул его в рот.
– Ну вот, – захихикал Мишка, – уже исследует…
– С ума сошли?! – зашипела Соня. – Там же микробы! Ребёнку нужны экологически чистые игрушки.
Мы с Мишкой переглянулись. Соня любила читать, особенно всякие полезные советы, которые находила в интернете. И после каждой статьи она могла предложить двадцать способов, как быстро убрать в комнате, приготовить полезный завтрак, воспитать послушную собаку, найти работу своей мечты и выбрать лучшее свадебное платье. Похоже, вчера она отыскала советы, как правильно выращивать младенцев.
Подхватив Племянника, Соня потащила его в нашу комнату. Подозрительно оглядела толпу меховых зверей на моей кровати, кучу дисков на Анькином столе и наконец нашла то, что нужно.
– Вот, – гордо сказала она, вытряхивая на ковёр деревянные шахматы. – Совсем другое дело.
Мы посмотрели, как Племянник аккуратно облизывает все пешки по очереди, и решили, что можно оставить его одного и ещё раз перекусить.
