Из темного тоннеля они вылетели на свет. Сабрина знала, что это станция "Саут-Ферри". У нее на глазах троица еху с толстенными ручищами и ножищами свалилась с крыши поезда. Падение было страшным — с воплями, с хрустом переломанных костей. Но в следующую секунду вагон стало заволакивать едким черным дымом, и Сабрина уже не знала, кому больше повезло — еху или им.
За окнами ударили фонтаны искр, взметнулось пламя — и вагон замер. Послышались торопливые шаги, двери вагона открылись.
— Всем выйти! — скомандовал кто-то из гномов — в дыму было не разобрать, который из них. — Сейчас будет взрыв!
Второй и Пятый помогли Сабрине встать и вытащили ее на платформу. Там уже собрались все остальные. Из вагона выплыл кокон. Фея Мотылек схватила его за шнурок и гневно уставилась на всю компанию.
— Вы упустили Паутинку, дурни! — крикнула она.
— Умолкни, принцесса, — отрезал Третий. — Ты так мала, что я мог бы разложить тебя на коленке и как следует отшлепать.
Сабрине было не до их глупого спора. Она схватила младшую сестру.
— Ты не ранена?
Она принялась ощупывать ноги и руки Дафны. Вдруг она что-нибудь сломала или растянула?
— Цела я, цела, — недовольно буркнула Дафна и вывернулась из объятий Сабрины.
— Вот и хорошо, — сказала та, скрывая обиду. — Все живы и невредимы. Всё будет хорошо, опасность миновала.
Их расследования всегда сопровождались ранами и ушибами, поэтому было удивительно, что в этот раз никто не пострадал.
— Гномы перегибают палку! — раздался голос у Сабрины за спиной.
Один из еху, только что лежавший ничком, теперь пытался подняться. Его окружили друзья.
— Сам виноват, обезьяна, — заметил гном по кличке Шестой. — Хоть ростом мы и не вышли, но способны потягаться со всей вашей шатией-братией.
Еху мстительно заухали — так смеялись, вспомнилось Сабрине, гиены в передаче канала "Дискавери".
— Мы отнимем у вас тоннели. Тоннели наши!
Вперед выступил мистер Первый. К удивлению Сабрины, он принял такую же в точности боевую стойку, какую часто принимала Дафна. Уроки Белоснежки в классе самообороны не прошли для нее даром. Гном поманил к себе еху.
— Кому не терпится получить по заслугам? Гномы поклонились противникам, совсем как в кино про боевые искусства. К ним поспешила присоединиться Дафна — Сабрина и глазом моргнуть не успела.
— Боевой настрой! — скомандовал Первый.
Гномы и Дафна состроили рожи, взревели, как львы, и бросились в атаку. Еху были вдвое крупнее их и, по прикидке Сабрины, раз в десять сильнее, зато гномы превосходили их скоростью и верткостью. Они запрыгали, как мастера кун-фу, избегая ударов и ловко пиная противников прямо в лицо. Дафна находилась в самой гуще боя, прыгая и лягаясь, хотя изяществом она сильно уступала гномам.
Сабрине пришлось ее остановить. Именно поэтому ей не было места в семейном бизнесе: он обязательно сопровождался ранениями, и Сабрина не могла допустить, чтобы младшая сестренка пострадала.
Внезапно Сабрину похлопали по плечу. Она обернулась и оказалась лицом к лицу с висящим в воздухе Паутинкой.
— Все живы? — осведомился эльф.
— Всё кончено, — пробормотала Сабрина, готовясь защищаться. — Горчичное Зерно обещает тебе справедливый суд. Сдавайся, тебе же лучше будет.
— Я не убивал Оберона, — сказал Паутинка.
— Хватит лгать! На тебя указал сам Оберон. Не пойдешь с нами — мы поймаем и тебя, и твоих сообщников из "Алой Руки".
— Кого-кого?
— Не делай из меня дурочку. Мы знаем, что ты с ними заодно. Ты ведь оставил на теле Оберона их знак.
— Дитя мое, я понятия не имею, о чем ты толкуешь, — простонал Паутинка. — Ни с кем я не заодно. И Оберона я не убивал.
Тут эльфа заметила фея Мотылек.
"Убийца! — крикнула она и достала из кармана дудочку, вроде той, на которой играл Пак.
На ее звуки всегда слетался целый рой крохотных эльфов-светлячков, которых Пак называл своими приспешничками. Мотылек сыграла несколько нот и снова спрятала дудочку.
Внезапно налетела туча светлячков и ударила Паутинку в грудь. Окружив эльфа, светлячки прижали его к стене. Сабрина слышала его тяжелое дыхание.
Бабушка схватила фею за руку и встряхнула.
— Что ты вытворяешь, Мотылек? — крикнула старушка. — Вели им прекратить!
Фея не слушалась и старалась вырваться. Паутинка тем временем отразил натиск маленькой мерцающей армии и бросился вверх по лестнице. Крохотные светлячки устремились за ним в погоню. Мотылек с криком полетела следом.
— Надо ее остановить! — распорядилась бабушка.
— Дафна, стой! — крикнула Сабрина.
В суматохе она потеряла сестру из виду. Оказалось, что та радуется вместе с гномами победе, одержанной над еху: они успешно загнали недругов обратно в тоннель.
Сабрина силой потащила Дафну вверх по лестнице. За ними следом торопились бабушка и остальная компания.
— Отпусти меня! — кричала Дафна, но Сабрина не обращала внимания на ее крик. Пришлось младшей сестре смириться и на прощание помахать рукой гномам, по-прежнему праздновавшим свою победу. — Прощайте! Спасибо! Я передам от вас привет Семерке!
— Напомни ему, что он должен мне двадцать долларов, — крикнул в ответ Второй.
Когда девочки выбрались на улицу, Паутинки уже след простыл. Осталась только фея Мотылек, гневно расхаживавшая взад-вперед.
— Опять мы его потеряли!
— Не пойму, на кого ты кричишь, — недовольно сказал ей Свинсон. — Именно из-за твоих сумасшедших выходок он и удрал.
— Ты обвиняешь меня? — взвизгнула фея. — Как ты смеешь так со мной разговаривать?
— Девчонка! — рявкнул Канис. — Ты слишком долго испытывала мое терпение, с меня довольно! — И он прыгнул, выставив когти, готовый разодрать несносную фею в клочки.
— Волк, — хрюкнул Свинсон, загораживая от него Мотылька, — остынь!
Канис уставился на Свинсона.
— Я тебя вижу, негодник, — сказал Свинсон. — Не смей высовываться, иначе отделаю тебя посильнее, чем тогда три поросенка!
У Каниса внутри что-то еще клокотало, однако он повиновался. Только что он был волком, а теперь снова больше всего походил на старичка.
Свинсон отвернулся от него и обратился к остальным:
— Нам надо перестроиться. Наша цель — поймать Паутинку, а не убить, — Он посмотрел на Мотылька. — Не хватает нам передраться между собой! Если кто-то не умеет считаться с остальными, пусть возвращается в гостиницу и сидит там. Честно говоря, ты мешаешь общему делу, Мотылек. Если мы хотим поймать подозреваемого — а он еще только подозреваемый, — то надо действовать сообща.
Бесс не спускала со Свинсона влюбленного взгляда и крепко держала его за руку. Мотылек, в отличие от нее, смотрела на бывшего полицейского негодующе и сердито что-то бормотала.
— Смотрите, на снегу остались его следы, — сказала Дафна, вырвавшаяся наконец из объятий старшей сестры.
— Отлично, Дафна Гримм! — похвалил ее Свинсон. — Если мы пойдем по этим следам, они приведут нас к нему.
Все закивали, даже Мотылек, и двинулись по следу.
Сабрина попыталась на ходу поговорить с Дафной.
— Глупо было ввязываться в драку, — начала она.
— Это ты глупая, — сказала Дафна.
— Тебе могло попасть. Зачем так рисковать? — Теперь, когда я сама собой распоряжаюсь, я буду рисковать еще больше, — ответила на это Дафна.
Сабрина остановилась, а сестра бросилась догонять мистера Каниса, возглавлявшего шествие.
Бабушка, поравнявшись с Сабриной, грустно ей улыбнулась.
— Таков ее выбор, Liebling.
— Что же мне теперь, дать ей погибнуть? Бабушка покачала головой.
— Пока я рядом, этого не произойдет.
Следы привели их в парк Баттери[14]. В теплую погоду здесь всегда толпились туристы, поджидавшие кораблики, отвозившие желающих к статуе Свободы и на Эллис-Айленд. А сейчас здесь было почти безлюдно. Неподалеку причаливал паром, связывающий Манхэттен с районом Стейтен-Айленд, к этому парому и вели следы Паутинки. Сабрина помогла бабушке подняться по трапу в зал ожидания. Компания вызвала интерес у служащих причала. Сабрина поняла, что все таращатся на мистера Каниса, который теперь был почти двухметрового роста.
— Смотрите, смотрите! Паутинка! — крикнула фея Мотылек.
Сабрина повернулась туда, куда показывала фея, и увидела только отчаливающее от причала судно. Паутинка сидел на перилах борта и не спускал с преследователей глаз. Вид у него был мрачный и отчужденный.
— Он мой! — пискнула фея, расправляя крылышки.
Бабушка схватила ее за руку и не позволила взлететь.
— Подождем следующего парома.
Фея нехотя сложила крылья.
— Пока мы доберемся до Стейтен-Айленда, Паутинка успеет скрыться, — сказала Дафна.
— У вас есть проблемы поважнее этой, — раздался сзади грубый голос.
