— В музее все больше мертвые звери — чучела, — заметил Ланс.
— Крошка мама иногда называет меня чучелом, а я вовсе не мертвая! — со смехом воскликнула Игги.
— Пойдем, поможешь мне вытирать посуду, — сказала ей мать.
— Ну что, ты уже испробовал свой фотоаппарат? — с преувеличенным интересом спросил Ланс у Баджа.
— Нет… еще не пробовал.
— А пластинки они тебе оставили? Заряжать умеешь?
— Да, конечно. Но не в этом дело.
— Дни стоят такие солнечные. Почему же ты не снимал? — И Ланс в первый раз после своего возвращения посмотрел брату прямо в лицо. — Ты ведь уже здоров, не правда ли?
— Да, он в полном порядке, — ответила Игги за Баджа и, неохотно поднявшись, подошла к ним. — Он и раньше не был красавцем. Да и зачем это нужно, чтоб у мальчика лицо было красивое? Никто этого не требует.
— Она думает, что я навсегда останусь таким, — сказал Бадж и с гордостью потрогал рубец на щеке, чувствуя себя в эту минуту настоящим мужчиной.
— Ну ладно. Как только захочешь, я научу тебя снимать…
— Спасибо, Ланс. Только… не сегодня.
— Где Бадж? Куда же он подевался? Я хотела ему поручить тут одно дело… — сказала Крошка мама.
— Его здесь нет. — Отец опустил газету и осмотрелся. — Минуту назад был тут, а теперь его нет.
Рождество было на пороге, Игги и Баджа освободили от обычных обязанностей, чтобы они могли нарезать для украшения дома веток лавра и мирта, собрать полевых цветов. Этот день был для них настоящим праздником, и они резвились в глубокой лощине под Тремя кулаками, собирая всю эту красивую зелень.
— Стой, слышишь? — Игги вдруг выпрямилась, и оба некоторое время прислушивались. По скалистой тропе Зигзаг над их овражком раздался стук подбитых гвоздями башмаков. — Кто бы это мог быть? — прошептала Игги. Лицо ее выражало тревогу, почти страх.
— Наверно, дядя, кто же еще? — сказал Бадж, широко открывая глаза.
— Дядя? Нет! Ведь они с папой вроде как поссорились из-за того, что дядя пустил к нам янки. И потом — день переправы завтра.
— Так, может, нам потихоньку сбегать домой и предостеречь папу?
— Погоди, я сперва попробую узнать, кто это.
Игги ловко прыгнула на замшелый ствол дерева, которое, когда упало, зацепилось за развилину дерева, росшего ниже, и поэтому не лежало, а висело в воздухе.
К тому времени как она спустилась оттуда, Бадж уже собрал в две большие охапки всю их добычу.
— Странно, там на тропе, кажется, и в самом деле дядя Линк, — сказала Игги. — Давай заберем все и вылезем отсюда куда-нибудь, где лучше видно.
Они выбрались из лощины на пригорок, подальше от деревьев. И через минуты две увидели на тропе человека. Все сомнения рассеялись — это был дядя Линк собственной персоной. Их громкие приветствия вызвали гулкое эхо, но дядя, весело откликнувшись и помахав им рукой, не остановился, а продолжал идти вниз, к дому. Дети побежали за ним и догнали его уже на веранде, где он сразу плюхнулся в самое удобное кресло, и Крошка мама поднесла ему недавно приготовленной малиновой наливки.
— Здорово, Линк! — услышали они голос отца. — Кажется, мы должны были встретиться завтра у Проволоки?
— Верно, Дэйв. Ну, как вы тут поживаете?
Дядя обернулся и дружески подмигнул Игги; вид у него был самый миролюбивый, как будто он никогда ни с кем здесь не ссорился.
Ответила на его вопрос Крошка мама — быть может, она почувствовала, что отец слишком холодно поздоровался с дядей Линком.
— Ты пришел как раз вовремя, Линк. Захватишь с собой малины для Флорри, в этом году у нас небывалый урожай. Мы так объедаемся малиной со сливками, что скоро будем такого же цвета, как она. Принеси-ка дяде тарелку, Игги!
— Что ж, не откажусь, — согласился дядя, оглядев всех с улыбкой; ему словно нравилось разжигать их нетерпение. — А где же Ланс? Он очень хорошо помогал мне при уборке урожая. Если вы можете отпустить его к нам опять…
— Я здесь, — сказал Ланс, подходя. — А мы тебя не ждали сегодня, дядя.
— Есть какие-нибудь новости про Расса и Дока, дядя? — спросила Игги смело, ставя перед гостем целую тарелку ароматной малины, как будто в обмен на новости.
— У меня? Откуда у меня могут быть новости?
— Ну, а это твое радио? К чему же оно тогда?
— Действительно, припоминаю, по радио передавали, что экспедиция ученых уже укатила восвояси… Ха-ха-ха! Оказывается, они за всю жизнь не видели ничего замечательнее и не делали ничего важнее, чем у нас. Теперь намерены объявить на весь свет, какое у нас чудесное место… Ты чего, Игги?
Игги смеялась, глядя на дядю, а Бадж слушал очень серьезно и думал о том, что его друг Расс навсегда ушел из его жизни… Да, Расс уехал.
— Дэйв! — воскликнул вдруг дядя Линк. — Пора нам помириться. Верно я говорю? Наш племянник Расс и его приятель Док, оказывается, искали тут все время только тигра, нашего старого тасманского тигра. Можешь себе это представить?
— Ну и что? — спросила Крошка мама. — Они, конечно, его не нашли.
— Напрасно ты так уверена. — Дядя Линк порылся в своей сумке. — Да, да, ты еще далеко не все знаешь. Я для того и пришел, чтоб показать вам эту штуку, да вот не могу ее найти, проклятую! — Говоря это, он продолжал рыться в сумке. — Эти умники в музее, наверно, сна лишились, увидев слепок, который привез им Расс. Он сказал, что это след тигра…
— А откуда ты знаешь, дядя? Тебе-то они его не показывали?
— Мне не показывали, Игги, и я в их дела не совался, у меня своих хватает. Ну, да в наше время разве убежишь от новостей? Они так и жужжат вокруг, вроде… — Дядя Линк щелкнул пальцами в воздухе. — Вроде этих комаров.
— Так про Расса по радио передавали?
— Может, и передавали, да разве есть у меня время слушать! Но вот что я принес тебе, Дэйв. И поздравляю всех с рождеством! — Дядя Линк бросил на стол перед братом несколько газет. — Поздравляю с рождеством, Дэйв! Теперь я перед тобой чист и мы помирились, не так ли? Прочти то, что я обвел красным карандашом. Читай вслух!
Отец поднес газету так близко к лицу, что Баджу казалось, будто он нюхает ее, и медленно, ровным голосом, каким он всегда читал вслух, запинаясь только на мудреных словах, начал:
— «Тасманский тигр не вымер!»
— А кто говорил, что он вымер? — вставил Ланс.
— Помолчи, сын… «Американские ученые сообщают о своем успехе после усиленных поисков в неисследованных лесах Тасмании. Двое из их группы, изучающие ун… ун…» И почему они не пишут на простом и понятном английском языке?
— А ты прочти по буквам, папа.
— «У-н-и-к-а-льную…»
— Ну, бог с ней, читай дальше.
— «Фа… фа…»
— Давай опять по буквам!
— «Ф-а-у-н-у Тасмании…» Это что же такое — фауна? Дикие звери, что ли?
— Да. Читай, читай. Все это означает только одно, что Расс и Док искали здесь следы тигра и самостоятельно исследовали местность… Что это с тобой, Игги?
— Ничего, дядя. Ну читай же, папа.
— Знаешь, Дэйв, этот кусок можно не читать. Там только разные названия, которые придуманы учеными для нашего тигра, — «сумчатый волк» и другие в таком же роде. Вот отсюда читай!
Отец откашлялся и снова стал читать:
— «Им удалось сделать точный гипсовый слепок следа этого редкого животного».
— Странно! — сказала Игги громко. — Не понимаю, когда же они успели это сделать?
— «Слепок этот, — продолжал отец, не обращая внимания на ее слова, — передан экспертам музея для изучения».
— Стоп, Дэйв! Не стоит до конца читать всю эту чепуху. Переверни страницу и читай следующий столбец под крупным заголовком: «Простительная ошибка». Это самые последние новости — как раз то, что тебе следует знать.
— «Американские ученые, ожидающие заключения экспертов относительно найденного ими следа, считали, что это — след животного „Тhylacinus cyno…“. Это тигр по-ихнему! „…Они уже отбыли самолетом в Сидней, откуда вернутся на родину. Глава экспедиции утверждал, что, если след действительно принадлежит тому животному, которое они ищут, они продлят свое пребывание в Австралии сколько потребуется. Но специалисты сумели доказать, что это след лапы исключительно крупного вомбата, а вовсе не сумчатого волка“.
— Говорила я, что им следовало прежде всего посоветоваться с Дэйвом, — с удовлетворением сказала Крошка мама. — Ну, что же там еще пишут?
— Слушайте дальше! „Эксперты указывают, что очень легко спутать следы этих двух животных, в особенности если вомбат крупный. У того и другого следы размером около двух с половиной дюймов и по форме своей похожи. Но отпечатки задних лап исключают всякие сомнения: у вомбата — четыре пальца и, кроме того, выступающий палец сбоку…“ — Отец прервал чтение и опустил газету. — Ну, а у тигра только четыре пальца, и ничего больше. Это и я мог бы им сказать.
