Часть шестая
В Маломире
Прибыв в город, подружки без труда нашли дорогу к королевскому дворцу.
Маломир располагался на склонах холма, напоминающего рождественский кулич, а дворец находился на самом верху и был виден из любой точки города. Это было старинное здание, окруженное башнями и башенками, а на самой высокой из них развевался флаг с гербом семьи Пичиллони – голубая звезда на золотом фоне. Это служило знаком, что королевское семейство в это время находилось в городе.
«Наконец-то я нашла свой дом!» – с волнением подумала Полисена. Ей, конечно, было немного жаль, что она войдет в него тайком, в мальчишеской одежде и в сопровождении цирковой труппы.
Если бы у нее был выбор, то она бы въехала в городские ворота торжественно, верхом на белом коне, в самом красивом своем платье из розового бархата, которое жена купца сшила ей на прошлое Рождество, и с развевающимися по ветру волосами.
Но у нее не было выбора. «Ничего, – утешила она себя. – Торжественный въезд состоится через неделю, когда я покажусь народу, «моему» народу, который будет в восторге от своей истинной принцессы».
Маломирцы, ничего не зная об ожидавшем их сюрпризе, посматривали на необычную компанию двух детей и зверей с умеренным любопытством, обычным для жителей крупных городов, где быстро привыкаешь к любому зрелищу.
Добравшись до верхушки холма, Полисена с Лукрецией увидели перед дворцом большую красивую площадь со статуями и фонтанами, из любого уголка которой можно было любоваться городской панорамой, близлежащими деревнями, окруженными лесами, и морем вдалеке.
Небольшая толпа из простонародья стояла по обеим сторонам дворцовых ворот, которые были распахнуты настежь, охраняемые стражниками с алебардами. Очевидно, все они чего-то ожидали.
– Что здесь происходит? – обратилась Лукреция к какому-то мальчику.
– Королевская семья возвращается с ежедневной прогулки, – последовал ответ.
– Это не обычная прогулка, – вмешалась какая-то женщина. – Каждое утро принцесса и правитель выезжают на Оружейную площадь на осмотр войска.
– Неужели начинается война? – испугалась Полисена.
– Да нет, – рассмеялась та. – Просто солдат надо держать в строгости, иначе обленятся.
– То же самое относится и к правителям, – добавил пожилой господин, судя по стружке в волосах, плотник.
– Как выглядит принцесса? Она красивая? Вежливая? Вы ее любите? – спросила Полисена.
– Очень красивая. И очень добрая. Мы ее безумно любим, – ответила женщина.
– Они с правителем справедливы? Правят страной мудро? И заботятся о счастье подданных? – продолжала Лукреция.
– Справедливее не бывает. И мудрее тоже… – начала женщина, но плотник перебил ее:
– Постой-ка, девочка, что ты надеешься услышать? Что мы тут будем наговаривать на власть незнакомцам? Может, вы шпионы? И мы рискуем тюрьмой и виселицей из-за вашего любопытства?
– Так, значит, они не очень-то… – возразила Полисена, но Лукреция пнула ее ногой, чтобы замолчала. Но она не смогла помешать ей спросить: – А королева?
– Вот она, смотри! Можешь оценить ее своими собственными глазами! Это вон та дама во главе процессии, – сказала женщина, указывая на мощеную аллею, по бокам которой возвышались каменные львы. Она вела прямо к площади. Все, как один, повернули головы в ту сторону. Дети размахивали платочками перед всадниками – те приближались медленно и торжественно, ровным шагом, верхом на конях, покрытых красивыми вышитыми попонами. Во главе процессии шли два трубача и барабанщик, а по бокам кортежа – четыре офицера.
Полисена, которую раздражала навалившаяся на нее толпа, залезла на статую, чтобы получше все рассмотреть. Она была вне себя от нетерпения: ведь вот-вот покажется лицо ее матери!
В этот момент, совершенно против ее воли, в памяти возникло красивое лицо Джиневры Доброттини, ее веселые блестящие глаза, смеющийся алый рот, белые, как жемчуг, зубы. И голос Агнессы: «Ваша мать – первая красавица, и не только в Камнелуне, но и во всем графстве, и кто знает, может быть, и в целом королевстве». Полисена с трудом отогнала от себя это навязчивое воспоминание, относящееся к прошлому, и сосредоточила взгляд на женщине, которая медленно приближалась, сидя по-женски верхом на белом как снег коне.
Королева была во всем черном, как и подобает вдове. Но ее платье из плотного шелка было вышито жемчугом, а на декольте и манжетах красовался горностаевый мех. На грудь свешивались длинные жемчужные ожерелья, переплетенные золотыми цепочками и бриллиантовыми нитями. На плечи был накинут подбитый горностаем длинный плащ, покрывающий седло. К удовольствию Полисены, эта одежда придавала ей важный и отрешенный вид, как у некого божества, недоступного земным страстям.
К сожалению, высокий жесткий ворот из кружева не позволял хорошо разглядеть нижнюю часть лица королевы. Лоб прикрывало искусно сделанное украшение из шелка и жемчуга, в центре которого была подвеска, спускавшаяся до самой переносицы. Голову прикрывал капюшон с горностаевой каймой, а руки, державшие поводья, были в черных бархатных перчатках.
Полисена жадно всматривалась в то немногое, что было доступно взгляду: густо накрашенные ресницы, прямой нос, сурово сжатые губы… и к своей великой радости чувствовала, что эти черты были ей знакомы. Она была уверена, что уже их видела. Или не могла забыть.
Не успела она насытиться зрелищем, как королева-мать прошла мимо, и наступила очередь принцессы Изабеллы.
Полисена надеялась, что узурпаторша трона окажется уродливой, болезненной, еще лучше горбатой, с носом картошкой и маленькими свинячьими глазками, кожей со следами от оспы, кривыми черными зубами и тупым подбородком. Но она с раздражением должна была признать, что Изабелла прекрасна, несмотря на обиженно поджатые губы и скучающий взгляд.
У принцессы были черные блестящие волосы, переплетенные рубиновыми нитями, голубые глаза с длинными густыми ресницами, розовые щеки, алые и полные, как сочный плод, губы. Нос был небольшим и слегка приплюснутым, как у маленького ребенка. Платье из тяжелой золотой ткани, жесткой от рубиновых и изумрудных инкрустаций, не могло скрыть детской красоты и стройной фигурки. Несмотря на мороз, на ней не было пальто, а голова оставалась непокрытой, чтобы подданные могли созерцать ее в свое удовольствие. Даже если ей и было холодно, она не подавала виду.
Вслед за ней ехал правитель, одетый с ног до головы во все темно-красное, его грудь и плечи украшали военные награды, а на голове он носил красную шляпу с меховыми полями.
Лукреция и Полисена ожидали увидеть злобное, хитрое лицо, мерзкую гримасу и были поражены спокойным выражением лица этого крепко сложенного мужчины, неотрывно смотрящего в затылок принцессы с заботой и любовью.
«Логично, – сказала себе Полисена. – Он ей не дядя, как все думают, а отец, поэтому любит ее. Ведь ради нее он пошел на преступление. Как жаль, что именно я стала его жертвой».
Когда торжественная процессия исчезла на подходах ко дворцу, Лукреция обратилась к одному из стражников, чтобы разузнать что-нибудь о состязании.
– Ты тоже хочешь попробовать рассмешить принцессу, девочка? – воскликнул стражник. – А тебе известно, что если не получится, то тебя на целых семь лет посадят в тюрьму?
– А если получится, тогда что?
– Тогда получишь титул маркизы, разбогатеешь и сможешь жить при дворе или в своих новых владениях.
– А если я буду участвовать в конкурсе вместе с моим кузеном Людвигом и животными?
– Тогда все окажетесь в тюрьме. Или все станете маркизами. Правда, богатство придется делить между собой. Вы ведь не думаете, что королева увеличит награду в восемь раз!
– Отлично! Куда и к кому надо теперь идти?
– Каждый вечер старший камергер записывает желающих в комнате, прилегающей к привратницкой. Видите вон ту дверь в глубине двора? Если поторопитесь, то еще успеете.
Стражники всех обыскали, вывернув даже карманы, и пропустили внутрь.
Старший камергер оказался человеком пожилым, высоким и худощавым, с венцом седых кудряшек над самой шеей, а остальная часть головы была лысой. Он пренебрежительно взглянул на девочек и окинул животных подозрительным взглядом.
– Ну вот, еще пара циркачей. Возомнили о себе неизвестно что, подавай им звание маркизов, а о тюрьме не подумали? – буркнул он.
– На самом деле мы желаем только принцессиного счастья, – сказала Лукреция. А Полисена добавила про себя с иронией: «Настоящей принцессы».
– Можешь сразу же отметить в своей книге, что нас совершенно не интересуют дворянские титулы, и мы от них отказываемся, – закончила маленькая бродяжка. Полисена не очень-то была с ней согласна. Титул маркизы совсем не помешает. А вдруг ей не удастся разоблачить Изабеллу? Да и вообще – пока они это сделают, неплохо было бы расхаживать повсюду с платочком, на котором вышита корона с тремя шариками.
