— Давай поднимайся, всё хорошо, — начала она уговаривать маленькое привидение. Посмотрев на оторванную белую оборочку Скрючеллы, Стелла добавила: — Жужа всё пришьёт, и ты будешь ещё красивее, чем прежде.
*
Пиннеус медленно спускался по крутой лестнице. За ним шёл Гектор Мышак. Из подвала тянуло затхлой сыростью. Такой запах бывает в помещениях, которые не открывались годами.
Сердце Пиннеуса отчаянно колотилось.
— Сейчас ты увидишь, что ждёт неудачников, — прорычал владелец фабрики. — Он здесь уже полгода сидит, так как проиграл.
— Проиграл? — На миг остановившись, Пиннеус зажмурился от страха.
— Давай иди, — подтолкнул его отец. — Да, проиграл. Именно.
Заставив себя открыть глаза, Пиннеус преодолел последние ступеньки. Он изумлённо посмотрел на открывшееся ему в свете одиноко свисающей с потолка лампочки зрелище. За старой швейной машинкой сидел тощий бледный человек. Аккуратные стежки укладывались ровной линией по подолу белого шёлкового платья. Свадебного платья. Лёгкого и прекрасного, словно облако. Возле швейной машинки лежали другие швейные принадлежности — иголки, лекала и ножницы.
Портной поднял голову. Пиннеус посмотрел ему прямо в глаза — маленькие и тёмные, полные затаённой печали. Такой же печали, как в глазах самого Пиннеуса, как в глазах Стеллы. «Вж-ж-ж-ж-ж», — жужжала машинка.
— Знакомься: Ниткинд — портной-неудачник, — злобно сказал Гектор Мышак.
Глава третья
О наказании портного Ниткинда
— Так вот, зовут его Ниткинд, — повторил Гектор Мышак, глядя сверху вниз на бледного человечка с нестрижеными седыми волосами и в истрёпанной одежде, — он сидит тут, взаперти, и шьёт одежду для домов высокой моды.
— Высокой моды? — Пиннеус уставился на портного, бледного, словно полотно, с тёмными кругами под глазами. — А почему он сидит взаперти?
Гектор Мышак вытащил откуда-то отрез шёлка. Ткань медленно опустилась на пол. Совсем как парящая Стелла — такой же оттенок белого, похожий на низко висящее облачко.
— Он проиграл, Пиннеус.
— Проиграл? Как это, папа?
— Давай шей, не отвлекайся, — распорядился владелец фабрики.
Швейная машинка вновь зажужжала.
— Но что такого он натворил? Просто-напросто проиграл? — Пиннеус взглянул на одинокую лампочку на потолке.
Портной не проронил ни слова.
— Папа, он что, немой?
— Раньше он немым не был. Из-за него я проиграл конкурс на лучшее свадебное платье. А мой злейший соперник выиграл! Может, оно и неудивительно, ведь Ниткинд — специалист по пальто. Теперь он будет сидеть здесь до тех пор, пока не сошьёт прекраснейшее в мире свадебное платье. Таково наказание для неудачников. Через несколько недель состоится ещё один конкурс. И тогда мы просто обязаны выиграть.
Судорожно сглотнув, Пиннеус посмотрел на огромные ножницы, зажатые в правой руке портного. Он украсил шлейф изумительным жемчугом и нашил на него тончайшие белые кружева, поддетые на тоненькую нить.
Внезапно Пиннеус заметил ещё одну дверь, ведущую в глубины подвала. «Главный портной», — гласила табличка на двери.
Владелец фабрики перехватил взгляд сына.
— Вижу, ты и другие двери приметил. Да, подвал полон чудес.
— Папа, что там внутри?
— Пока тебе незачем этого знать, — сказал владелец фабрики, — на два дня ты останешься здесь, вместе с портным Ниткиндом. Он научит тебя делать выкройки, раскраивать ткань и сшивать её. Может, ты даже сумеешь изготовить свадебную фату, Пиннеус.
— Но, папа, я же не умею! И завтра мне надо в школу. И ещё: тут холодно — у меня ноги замёрзли.
— Надеюсь, ты уяснишь, как нужно жить. Когда ты вырастешь, тебе предстоит стать портным… И ты не должен проигрывать, — добавил Гектор Мышак.
— Портным, — Пиннеус вновь сглотнул, — но, папа, я не хочу быть портным.
Выпрямившись во весь рост, Гектор Мышак повысил голос:
— Тебе придётся! Понял? Или у тебя есть другие предложения?
— Не знаю, папа. Я пока не решил, но уж точно не хочу быть портным.
— Глупый щенок! И почему у меня такой сын?!
Холод до костей пробирал Пиннеуса. Он опустил глаза.
*
Всё семейство привидений улеглось на безопасную верхнюю полку, а Страшилка Стелла вернулась в опустевший большой цех. Только бы дядюшка Кошмарис со Страшью и Ойстрахом не угодили в лапы владельца фабрики, возвратившись домой с работы!
Стелла прислушалась. До нее донёсся сердитый голос Гектора Мышака. Она схватила жестяное ведро, стоявшее под мойкой. Ведро оказалось тяжёлым, но Стелле всё же удалось поднять его. Затем она направилась в конец коридора, к открытой железной двери. Из глубины подвала послышался испуганный возглас Пиннеуса.
— Но, папа, я не хочу оставаться здесь один! Не хочу…
— Выбирать тебе не приходится! К тому же ты останешься не один, а вместе с Ниткиндом. Ха-ха-ха!
Поставив ведро на верхнюю ступеньку, Стелла свернулась в узел и улеглась на дно, приготовившись ждать. И тут послышался крик владельца фабрики:
— Как я сказал — так и будет! В тот самый миг Стелла опрокинула ведро, которое с жутким грохотом покатилось вниз по ступенькам.
*
Владелец фабрики удивлённо оглянулся. Прямо на них, подпрыгивая, по лестнице катилось ведро. Пиннеус едва успел отскочить в сторону, как ведро с ужасным скрежетом пронеслось мимо. В ведре лежала тряпка.
Прокатившись по всей комнате, ведро стукнулось о стену и остановилось. Вывалившись из ведра, тряпка упала прямо возле огромных ботинок Гектора Мышака. Подцепив Стеллу носком ботинка, владелец фабрики отшвырнул её в сторону с такой силой, что она приземлилась прямо на стол портного, на тонкую ткань прекрасного свадебного платья.
— Ой, — тихо вскрикнула Стелла, увидев бледное лицо портного. Пиннеус понял, кто был в ведре, и страшно обрадовался.
— Чёртово ведро! Небось кто-то оставил на лестнице!
Владелец фабрики потянулся за Стеллой, но тут наверху застучали каблуки госпожи Вампи.
— Эй! — Голос владельца фабрики немного подобрел. — Госпожа Вампи, мы тут, внизу! Спускайтесь!
*
Кошмарис Дамаск высунулся из-за ворот.
— Надо пробраться внутрь, — сказал он Страши и Ойстраху, — наши в опасности!
Он парил на высоте двух метров. Чумовой Чвак из кожи вон лез, пытаясь схватить Кошмариса, но бесполезно. Это был хитрый манёвр, отвлекающий псину, пока Страшь с Ойстрахом протискивались сквозь замочную скважину.
Друг за дружкой три больших привидения пробрались внутрь. Проникнув на фабрику, Кошмарис замер и прислушался. Он сразу же понял, что произошла катастрофа. Всё было не так. Кругом ни души. Обычно к их возвращению Малу уже успевала приготовить и вкусные булочки, и безе, и призрачное молоко — и всё это ждало их на большом столе в главном цеху. Сейчас же ничего этого не было. Кошмарис почувствовал затхлый запах сырости. «Подвал, — подумал он, — кто-то открыл одну из секретных дверей!»
— У-у-у, — позвал он, поглядывая в направлении склада, — надо собрать силы. Сначала спасаем женщин и детей.
Страшь и Ойстрах окаменели от ужаса. В ту же секунду снизу послышались человеческие голоса.
— Пока нас не было, случилось что-то ужасное! — прошептал Кошмарис Дамаск.
— Что? — хором спросили Страшь и Ойстрах.
Выпрямившись, Кошмарис Дамаск влетел на склад. Сначала верхняя полка показалась ему пустой. Его двойные швы съёжились от страха. Однако затем он увидел, что всё семейство привидений прижалось к стене.
— Что случилось? Почему вы прячетесь?
— Это всё из-за Стеллы, — почти беззвучно прошептала Малу Жуть Дамаск. — Она что-то натворила вместе с этим человеческим ребёнком, Пиннеусом.
Внезапно Страшь и Ойстрах увидели искалеченную Скрючеллу.
— Ах ты бедняжка, ты наша тряпочка! — хором запричитали они.
— И это тоже из-за Стеллы! Всё из-за неё! — пожаловалась Малу Жуть Дамаск.
*
Увидев Стеллу, Пиннеус почувствовал облегчение. На его губах появилась слабая улыбка. Стелла здесь! Зажатая в руках Гектора Мышака, она незаметно шлёпнула того по физиономии. Пиннеус немного успокоился, но тут в подвале вдруг появилась госпожа Вампи.
Владелец фабрики уронил тряпку на пол. Когда госпожа Вампи подошла ближе, Стелла прилипла к её ногам.
— Что это значит, господин Мышак?
— Да это всего лишь половая тряпка! А это мой сынок-недоумок!
— Осторожно, Стелла!
— Не волнуйся, Пиннеус!
Схватив Стеллу, Гектор Мышак швырнул её обратно в ведро.
— Да, ваш сын действительно странный и неприятный ребёнок. — Госпожа Вампи пристально смотрела на Пиннеуса. На портного Ниткинда она вообще не обращала внимания, а вот владельцу фабрики ласково улыбнулась: — Может, сделать вам чашечку кофе?
