— Ты уверена, что это то самое место? — спросил Свинсон.
Кивнув, Сабрина указала на противоположный берег пруда. Там в костюме, галстуке и цилиндре сидел бронзовый Андерсен. Его взгляд был прикован к самому знаменитому персонажу его сказок — гадкому утенку.
— По-моему, Рельда, ваша знакомая подшутила над нами, — сердито проворчал Канис, подходя к статуе.
На ближайшей скамейке сидел подозрительного вида человек, то и дело прикладывавшийся к бутылке, завернутой в коричневый бумажный пакет.
Бабушка Рельда достала из сумки сложенный листок и снова прочитала.
— Тут сказано, что мы должны рассказать Андерсену шутку тук-тук, — перечитав письмо, сказала она.
— Что еще за шутка тук-тук? — фыркнул Канис.
— Ты не знаешь, что значит шутка тук-тук? — удивилась Дафна.
— Он не привык шутить, — напомнил Свинсон.
— Это так просто: тук-тук!
Канис, смутившись, промолчал.
— Ты должен ответить: "Кто там?"
— Зачем?
— Ответь — узнаешь, — настаивала девочка.
Мистер Канис неохотно произнес:
— Кто там?
— Коровки.
— Теперь вы должны спросить: "Коровки стучат?" — объяснила бабушка.
— Пожалуйста! — купился Канис. — Коровки стучат?
— А вот и нет! — обрадовалась Дафна. — Коровки мычат.
Свинсон усмехнулся, бабушка захихикала, но Канис сердито покосился на них, и они умолкли.
— Что ж, попробуем. — Бабушка подошла к статуе и произнесла: — Тук-тук!
Ничего не произошло.
— Может, надо крикнуть? — предположил Свинсон, и они заорали во всё горло.
Мужчина на скамейке обозвал их психами и, пошатываясь, побрел прочь.
— Обхохочешься! — буркнула Сабрина. — Может, кто-нибудь придумает что-нибудь получше, прежде чем нас заберут в дурдом?
— А где Дафна? — спросила бабушка.
Сабрина огляделась, но сестры нигде не было.
— Дафна! — крикнула она, чувствуя, как от страха скрутило живот.
Она забыла о бдительности, хотя отлично знала, что должна всё время быть настороже, ведь она отвечала за Дафну.
— Почему-то я не чую ее запах, — признался мистер Канис.
— Только что она стояла вот здесь, рядом! — крикнула Сабрина, стараясь не поддаваться панике.
Бабушка вдруг расплылась в улыбке и погладила скульптуру сказочника.
— У меня идея. Тук-тук!
Стоило бабушке произнести эти два слова, как она исчезла, словно сквозь землю провалилась.
— Кажется, мы нашли дверцу, — проговорил Свинсон, тоже похлопывая ладонью по статуе Андерсена.
Канис, прижав Пака к груди и высвободив одну руку, последовал его примеру. Оба исчезли, оставив Сабрину одну на заснеженной улице. Девочка заглянула великому сказочнику в лицо, сделала глубокий вдох. Втайне она молилась, чтобы семья нашла путь в Волшебное царство.
"Я такая невезучая, что, того и гляди, окажусь в желудке у какого-нибудь чудища, любителя дурацких детских шуточек", — мелькнула у нее мысль.
Набрав побольше воздуха и расхрабрившись, она тоже прошептала:
— Тук-тук…
Бронзовый Андерсен повернул к ней голову, широко улыбнулся и гулко произнес:
— Кто там?
Сначала перед глазами всё расплывалось, как на экране старого, расстроенного телевизора. Потом зрение прояснилось. Оказалось, что она стоит перед старинной таверной[3]. Над входом светилось неоновое название — "Золотое яйцо", из-за двери доносились музыка и смех. Ее спутников нигде не было видно. Сабрина догадалась, что они в таверне — прячутся от пронизывающего холода. Она тоже решила войти, но в дверях неожиданно выросли двое крепких круглолицых мужчин. У обоих за спиной были широкие розовые крылья, как у Пака, но мужчины были гораздо старше его. На одном был спортивный костюм цвета бордо, на другом — пиджак и брюки в полоску. Вышибалы вытолкали на улицу, прямо на снег, голого коротышку.
— Сколько можно повторять, мистер? Посетителей без рубашки и без обуви здесь не обслуживают, — проревел эльф в спортивном костюме. — Без штанов — тоже.
— Здесь респектабельное заведение, — добавил эльф в полосатом пиджаке.
У него были такие отвислые щеки и кустистые брови, что он очень смахивал на бульдога.
— Я же одет! — вскричал голый король. От него пахло выпивкой, язык заплетался. — Просто вы слишком глупы, чтобы разглядеть мой наряд!
— Хозяин запретил тебя впускать, пока не научишься соблюдать правила приличия, — пролаял тот, что с бульдожьим лицом.
После этого они с напарником развернулись и скрылись за дверью, оставив голого беднягу лежать на снегу. Тот, немного побарахтавшись, встал сначала на четвереньки, потом поднялся и побрел восвояси. Сабрина слышала, как он бранился себе под нос, пока не исчез из виду.
— Страху-то нагнали! — сказала Сабрина и, широко распахнув дверь таверны, вошла.
"Золотое яйцо" оказалось просторным заведением с жестяным потолком, обшитыми деревянными панелями стенами, баром с длинной дубовой стойкой и камином. Пахло жареным бифштексом с картошкой. За столами сидели две дюжины весьма необычных посетителей: великан-людоед резался в карты с кентавром, принцесса мирно беседовала с шестью гномами, двое полулюдей-полуворонов спорили о политике. У стойки тоже сидели посетители — пили пенистое пиво из высоких кружек. Их обслуживала женщина с кожей цвета кофе. В глубине помещения желтоглазый детина что-то наигрывал на рояле.
Сабрина оглядела заведение и быстро обнаружила у стойки всех своих спутников. Ринувшись к ним сквозь толпу, она споткнулась об ежика, сидевшего верхом на цыпленке, и едва не растянулась на полу. Возможно, потому, что от камина исходил слишком сильный жар, Сабрина чувствовала себя в "Золотом яйце" очень неважно. Она словно очутилась в детской сказке.
— Куда это мы угодили? — спросила она, добравшись до своей компании.
— В "Золотое яйцо", милая, — протирая стаканы, сказала буфетчица — женщина в переднике, с огромными, как веер, ресницами. От ее теплой улыбки у Сабрины даже отлегло от сердца. — Мы не обслуживаем несовершеннолетних, но у меня найдется для тебя газировка с сиропом.
— Вы здесь хозяйка? — поинтересовался Свинсон, перекрикивая гвалт.
— Нет, я тружусь на босса. А кличут меня Матушкой. Что-то я раньше вас здесь не замечала. Недавно у нас?
— Мы ищем Волшебное царство, — объяснила бабушка Ре льда.
— Вы уже нашли его, — проговорила Матушка со смехом. — Во всяком случае, то, что от него осталось.
— Не может быть! — ахнула бабушка Рельда. Сабрина еще раз огляделась. Народу здесь на самом деле было негусто, по большей части нетрезвого. На Волшебное царство всё это не больно походило.
— Эй! — окликнули ее откуда-то снизу. Сабрина глянула под ноги и чуть не вскрикнула от страха. Уставившись на нее снизу вверх и переминаясь на крохотных ножках, на нее смотрел смешной человек-коврижка[4] ростом не больше трех дюймов.
— Осторожно, не наступи на меня, детка!
Сабрина в ужасе вытаращила глаза на оживший пряник. За последние три месяца она нередко беседовала с теми, кто, как она полагала, никак не мог разговаривать, однако так и не привыкла к этому и подозревала, что не привыкнет никогда. Живот снова свело от страха.
— Вот вытаращилась! — возмутился человек-коврижка. — Неужели тебя не учили, что так пялить глаза неприлично?
Сабрина не сразу нашлась с ответом.
— Она просит ее извинить, — пришла на помощь сестре Дафна. — Сами понимаете, не каждый день доводится говорить с печеньем.
Коричневое тельце имбирного[5] человечка вдруг покраснело, покрытое глазурью личико сердито сморщилось.
— К твоему сведению, болтушка, печенье круглое. Разве я похож на круг?
— Прошу прощения, — пробормотала Дафна, — я не хотела…
— Вот из-за этого невежества к людям-коврижкам и относятся так плохо по всему свету! — горько пожаловался он. — И хотя все мы вышли из духовки, это еще не значит, что мы слеплены из одного теста!
Дафна спряталась за спиной Сабрины.
— Успокойтесь, она не хотела вас обидеть, — сказала Сабрина, приходя в себя.
Она повернулась к сестренке, чтобы ее подбодрить, но тут что-то больно щелкнуло ее по голове. Человек-коврижка отдирал со своей груди круглый леденец. Одного леденца там уже не хватало — ясное дело, он уже прилип к ее волосам.
— Вот тебе, коврижконенавистница! — крикнул человечек.
— Так ты кидаться? — воинственно крикнула Сабрина.
— А то как же! Слабо со мной потягаться, мясной продукт? — насмешливо сказал пряничный человечек.
— Бросишь еще — увидишь, что я с тобой сделаю, комок теста! — пригрозила ему Сабрина.
Бабушка попыталась оттащить ее за руку, но Сабрина успела получить липким леденцом по носу.
— Пеняй на себя! — Сабрина повернулась к буфетчице: — Дайте-ка мне большой-пребольшой стакан молока.
