Значит, теперь ему просто-напросто нужны кофейные зёрна — это будут заячьи какашки, ясное дело. Фридер ухмыляется и стремительными прыжками пасхального зайца несётся к бабушкиной корзинке для покупок. Перед тем как пойти в сад, они зашли в магазин. И купили там всяких скучных вещей для ужина: сыр, хлеб и молоко и ещё много всякого разного, того, что едят и что не едят. Среди покупок был пакет с кофейными зёрнами, Фридер это помнит, потому что бабушка очень радовалась, что вечером сможет выпить чашечку «бодрящего, живительного напитка». Так она сказала и взяла сразу большой пакет.
Фридер роется в корзинке. Да где же он, этот пакет? На всякий случай он оглядывается на бабушку, но она так и стоит на коленях и рвёт сорняки, а в его сторону даже не смотрит.
Фридер продолжает копаться в корзинке и наконец вытягивает из неё пакет с кофейными зёрнами. Он коричневого цвета и туго трещит в руках. Фридер быстро разрывает его и достает две полных пригоршни зёрен. Отлично! Они выглядят, как самые настоящие заячьи какашки. Теперь их надо только разбросать.
Фридер прыгает по саду, руки и карманы штанов его полны кофейных зёрен. Он раскидывает их: под ягодный куст — три зёрнышка! Рядом с яблоней — пять! Около бочки с водой — много-много!
В руках и карманах ещё много зёрен, поэтому Фридер просто бросает их на дорожку. Здесь, и здесь, и вот там ещё несколько штук.
Получается замечательно — как настоящие заячьи следы. Зёрна в руках и карманах быстро заканчиваются, Фридер набирает из пакета ещё и разбрасывает их. Наконец пакет опустел, а по всему саду теперь валяются кофейные зёрна.
В саду, похоже, побывал не один пасхальный заяц, видимо, тут их пробежала целая стая!
Фридер хихикает и быстро прыгает назад, в дальний угол сада. Он снова устраивается под кустом сирени и ждёт. Когда бабушка закончит полоть грядки с салатом, она увидит кофейные зёрна и поверит ему! Довольный Фридер ждет. Бабушка не может вечно рвать сорняки… И вот она уже встаёт, охая, трёт поясницу, делает несколько шагов к бочке с дождевой водой… и озадаченно останавливается. Она наклоняется и, покачивая головой, рассматривает кучку кофейных зёрен у бочки. Потом идёт дальше, к яблоне, и снова качает головой. Фридер обеими руками закрывает себе рот, чтобы не расхохотаться. Потому что бабушка наконец наклоняется, поднимает с земли несколько зёрен, обнюхивает их, ещё сильнее качает головой и бормочет:
— Они пахнут прямо как кофе… Что ж это такое?
Фридер больше не может терпеть.
— Это заячьи какашки, бабушка! — торжествующе кричит Фридер и в три прыжка оказывается рядом с ней. — От пасхального зайца! И он — это я!
Но бабушка уже стоит возле корзины для покупок. Она хватается за голову и вскрикивает:
— Какая муха тебя укусила?! Глазам своим не верю! Взял и ни с того ни с сего разбросал мой дорогой кофе по саду, безобразник ты эдакий! Ты что, совсем спятил?
И бабушка огорчённо встряхивает пустой пакет.
Фридеру становится ясно, что затея с кофейно-заячьими какашками была ошибкой. Бабушке гораздо больше нравятся кофейные зёрна в пакете.
Повесив голову, Фридер тихо шепчет:
— Бабушка, я же просто хотел побыть пасхальным зайцем… Только зря я так сделал.
И он всхлипывает, уткнувшись носом в бабушкин фартук.
— Я тоже так думаю! — с горечью соглашается бабушка. — Мой замечательный кофе, высшего сорта. И недешёвый, между прочим. Это ведь было специальное предложение.
Она аккуратно складывает пустой пакет и, тяжело вздыхая, кладёт его назад в корзинку. Фридер всхлипывает ещё громче.
Пакет совсем пустой! И бабушка сегодня уже не сможет попить кофе. А ведь она так ему радовалась!
Фридер чуть не плачет, слёзы уже на подходе, такие же большие, как кофейные зёрна, разбросанные по саду.
— Бабушка, — он шмыгает носом и снова утыкается в бабушкин фартук. — Бабушка, я правда только хотел побыть пасхальным зайцем. Что же нам теперь делать?
— Ничего! — говорит бабушка и достаёт из кармана фартука носовой платок. — Вот, высморкайся как следует. А про кофейные зёрна в грязи лучше забыть.
Фридер сопит и сморкается, а бабушка говорит с ухмылкой:
— А вообще-то пасхальные зайцы ничего вокруг не разбрасывают, они всегда что-то прячут, ты же понимаешь?[2]
Фридер внимательно слушает бабушку. Зайцы? Прячут? Но что же?
У него нет ничего, что можно было бы спрятать.
— Вот, смотри! — продолжает бабушка и ещё раз вытирает Фридеру нос. — Здесь, в корзинке! Тут много всякого разного. Можешь спрятать всё это, ты, озорник пасхально-заячий!
Фридер ликует, бросается к корзинке, молниеносно вытаскивает из неё всё, что там есть, и прячет по всему саду. Сыр, и хлеб, и яблоки, и бананы, и баночку крема для обуви, и пакет макарон, и пачку сахара, и ливерную колбаску, и детскую зубную щётку. Бабушка старательно закрывала глаза, а потом усердно искала спрятанное. И действительно нашла всё. Даже зубную щётку; а это было очень даже нелегко, потому что Фридер спрятал её в бочке с дождевой водой.
А потом бабушка перепрятывала всё для Фридера, и Фридер искал и тоже всё нашёл. Почти всё… потому что зубную щётку он всё-таки найти не смог. Бабушка спрятала её в кармане фартука. А ещё он не нашёл ливерную колбаску, потому что бабушка её съела. Но это ничего. Такую колбасу Фридер всё равно не любит.
— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает её за юбку. — Бабушка, я хочу получить письмо. Прямо сейчас!
— Да отстань от меня ради бога, шпингалет, — ворчит бабушка, перемешивая тесто для пирога — сначала справа налево, потом слева направо. — Письмо! Ты ж его даже прочитать не сможешь. Зачем оно тебе?
Фридер тихонько подбирается к миске с тестом.
— Потому что все люди получают письма, — говорит он, запуская руку в тесто. — А я — никогда!
— Ха! — восклицает бабушка и отталкивает Фридера от миски. — Убери отсюда руки, озорник, и уходи из моей кухни. Миску оближешь позже.
— Не хочу облизывать, хочу письмо! — ноет Фридер и вытирает пальцы о штаны. Но бабушка смотрит на него строго и грозит половником.
Фридер тяжело вздыхает. Когда бабушка так смотрит, лучше уйти. Но у двери в кухню он ещё раз оборачивается и говорит тихим голосом очень послушного Фридера:
— Мне так хочется получить письмо, бабушка!
— А мне вот хочется послушного внука, — возражает бабушка и энергично перемешивает тесто. — Такого, который не отвлекает свою бабушку, когда она печёт пирог. Ты меня понял?
Фридер вздыхает второй раз, совсем тяжело, и послушно идёт в детскую. Но дверь комнаты он захлопывает с такой силой, что стены трясутся.
Так, сейчас бабушка, конечно, сердится, потому что она терпеть не может, когда хлопают дверями. А Фридер терпеть не может того, что он никогда, никогда не получает писем. Каждый день он видит тётеньку-почтальона с толстой сумкой, видит, как она опускает письма в почтовые ящики. Но для него в её сумке никогда ничего нет! А ведь ему так хочется получить письмо! В нём наверняка будут написаны всякие замечательные вещи, как в книжке с картинками, но только для него, для него одного.
Фридер достаёт с полки все свои книжки с картинками и кладёт их на пол. Он может прочитать их все, от корки до корки. Он помнит, что там написано, а уж картинки знает лучше некуда.
Фридер садится на корточки и открывает одну из книжек. На первой картинке по деревьям лезут дикари, и с ними мальчик в шкуре волка. Фридер точно знает, что про мальчика там написано так:
«А теперь, — сказал Макс, — мы устроим бучу!»
И все устраивают совершенно невероятный тарарам.
Это Фридеру нравится.
Он ухмыляется и громко говорит:
— А теперь, сказал Фридер, мы устроим бучу!
Раз письма он всё равно не получит, то уж бучу точно устроит.
И он уже знает как. Он станет дикарём, будет качаться на деревьях и страшно-престрашно рычать. Рычать он хорошо умеет. Но в комнате деревьев нет, на чём же ему тогда качаться?
— Бабушка! — кричит Фридер, распахивая дверь детской. — Принеси мне что-нибудь похожее на дерево, я буду на нём качаться!
— Разве я твоя служанка? — кричит бабушка в ответ. — И вообще, качаться надо во дворе, если хочешь знать.
— Но мне здесь надо! — не унимается Фридер. — Я же самый дикий дикарь!
— А я — твоя самая добрая бабушка и пеку пирог, — отвечает бабушка, — сколько раз тебе повторять!
Фридер снова с грохотом захлопывает дверь комнаты. Всё нужно делать самому! От бабушки никакой помощи не дождёшься! Фридер оглядывается вокруг, а потом залезает на стул. Стул — это никакое не дерево, качаться на нём нельзя. Но если как следует попрыгать, то стул начнёт шататься.
Фридер испускает громкий вой и энергично прыгает на стуле.
