class="p1">Его Величество глубоко вздохнул:
— Я очень одинок, Бельвейн. Когда Гиацинта выйдет замуж, у меня совсем никого не останется.
Бельвейн решила рискнуть.
— Думаю, Вашему Величеству следует жениться, — почти пропела она.
Веселунг выразил своим взглядом все невыразимое. И открыл рот, чтобы попытаться выразить хотя бы часть из этого, когда…
— Только не при Удо, — выразительно прошептала графиня.
Веселунг как ужаленный вскочил со скамьи и, скривившись, смотрел на принца, который стремительно приближался по газону.
— Ну и ну! — возмущенно сказал он. — Ну и местечко! Человеку даже негде… A-а, Ваше Высочество… Так вы уже осмотрели наш Оружейный зал? То есть, я хотел сказать, осмотрели ли мы наш оружейный зал? — поправился он, поймав укоризненный взгляд графини. — Да, мы осмотрели. Ее Светлости очень понравилось.
— Не сомневаюсь, Ваше Величество. — Удо обернулся к Бельвейн: — Как только мы приедем домой, дорогая, я сразу же покажу вам наш Оружейный зал.
Графиня быстро взглянула на короля и, убедившись, что он на нее смотрит, очень нежно погладила принца по руке.
— Домой… — повторила она мечтательно. — Как это прекрасно!
Король передернулся, словно от внезапной боли, и быстро зашагал прочь.
— Вы посылали за мной, Ваше Величество? — спросил Лионель, появляясь в дверях.
Король перестал расхаживать по библиотеке.
— Да-да, — проговорил он торопливо. — Садитесь вот сюда и устраивайтесь поудобнее. Я хочу поговорить с вами насчет этого брака.
— Которого именно, Ваше Величество?
— Которого? Разумеется, вашего. То есть Бельвейн… или скорее… В общем — обоих.
Лионель кивнул.
— Вы хотите жениться на моей дочери. Так вот, как вам хорошо известно, по обычаю, человек, которому я отдаю в жены дочь, получает в придачу полкоролевства. Естественно, прежде чем пойти на такой шаг, я хотел бы быть уверенным в том, что этот человек… Ну, словом, вы понимаете…
— Что он достоин принцессы Гиацинты, — закончил за него Лионель и с улыбкой прибавил: — Хотя это, конечно, невозможно.
— И половины королевства, — подчеркнул Веселунг. — То, что он должен доказать это на деле, также соответствует традиции.
— Приказывайте, Ваше Величество.
— Я в вас уверен.
Король придвинул свой стул поближе к Лионелю, уселся на него и обхватил колени руками.
— При обычных обстоятельствах, — начал он, — я предложил бы вам что-нибудь вроде дракона или тому подобного. Это бывает очень полезно, потому что мысль о предстоящем испытании часто помогает претенденту понять, пока еще не поздно, что чувства, принимаемые им за истинную любовь, на деле всего лишь легкое увлечение. Однако я чувствую, что в вашем случае в таком испытании нет необходимости.
Лионель с признательностью склонил голову.
— Благодарю вас, Ваше Величество.
— В доблести вашей я не сомневаюсь. Мне требуется доказательство мудрости. В наши дни, как мне кажется, мудрость больше всех других качеств необходима правителю. Прекрасным примером, — небрежно вставил он, — может послужить недавно закончившаяся война с Бародией, ход которой решила одна-единственная идея…
— Поистине гениальная идея, Ваше Величество.
— Хорошо, хорошо, — остановил его польщенный Веселунг. — Так уж получилось… Но именно это я и имею в виду, когда говорю, что тонкий ум может оказаться куда более надежным оружием, чем храбрость. Чтобы завоевать руку моей дочери и полкоролевства, вам придется проявить почти сверхъестественный ум.
Он сделал паузу, в течение которой Лионель изо всех сил постарался придать выражение сверхъестественного коварства своему честному и открытому лицу.
— Вы получите и то и другое, — торжественно произнес Веселунг, — если вам удастся убедить принца Удо… вернуться в Арабию… одному!
Лионель, ожидавший самого худшего, даже задохнулся. Это было так просто, что казалось неловким принимать предложение. Чтобы убедить Удо сделать то, к чему он сам всей душой стремился, не требовалось ничего сверхъестественного. В какое-то мгновение он чуть было не поддался желанию так и объявить королю, но сдержался. В конце концов, если ему так хочется, пусть так и будет.
Веселунг, человек по природе простодушный, неверно расценил его колебания.
— Я понимаю, — заговорил он сочувственно и несколько виновато, — что поставил перед вами почти неразрешимую задачу и вы, конечно, обескуражены. Это неудивительно. Вы знаете Его Высочество лучше, чем я, но даже краткого знакомства с ним мне было достаточно, чтобы убедиться, что он упорно отказывается понимать… ээ… намеки. Человек, который сумеет донести до него с должной долей такта и настойчивости, что Арабия нуждается в его немедленном присутствии — одного его, — должен обладать поистине змеиной мудростью.
Человек, обладающий змеиной мудростью, сказал:
— Ничего не остается, как попытаться.
Король радостно вскочил и тепло пожал ему руку.
— Думаете, получится? — спросил он с надеждой.
— Если Его Высочество принц Удо завтра же не отправится в Арабию…
— Один, — быстро вставил Веселунг.
— Один! Значит, я не справился с заданием и недостоин руки вашей дочери!
— Дорогая, — сказал король Гиацинте, когда она пришла пожелать ему доброй ночи, — похоже, ты собираешься выйти замуж за очень умного человека.
— Конечно, отец. Я-то это давно знаю.
— Надеюсь, ты будешь с ним так же счастлива, как я буду счастлив с… как я был счастлив с твоей матерью.
«Хотя я решительно не понимаю, на что он надеется», — подумал он про себя.
Глава 22
Семнадцать томов отправляются на полку
ороль Восточной Евралии Веселунг завтракал на башне своего замка. Он снял золотую крышку с золотого блюда, выбрал форель и аккуратно переправил ее на золотую тарелку. Когда у вас есть тетушка… Но не стоит повторяться.
Король Западной Евралии Лионель завтракал на башне своего замка. Он поднял золотую крышку с золотого блюда, выбрал форель и аккуратно переправил ее на золотую тарелку. Когда у вашего тестя есть тетушка…
Наследный принц Арабии Удо завтракал… Но нет, я не могу больше описывать, как Удо принимает пищу. В этой книге и так было более чем достаточно еды и питья. На самом деле, было достаточно всего, и настало время прощаться.
Давайте сначала попрощаемся с принцем. Его отъезд из Евралии был крайне скоропалительным. Пятиминутного разговора с Лионелем оказалось достаточно — принц охотно позволил убедить себя в
