– Они живые? – осторожно ткнул пальцем в черепах Пряшкин. – Кусаются?
– Нет, что ты! – успокоил Димка. – Это чучела. Но панцири у них знатные, поглядите сами, не бойтесь.
И тогда сестры Сомовы начали гладить покатые панцири огромных черепах своими холодными ладошками. Тося тоже осторожно дотронулась до круглого пятнистого костяного панциря. Он был твердый, как мрамор.
– Ух ты! – воскликнул Пряшкин.
Он уже разделся и прошел в гостиную. Немов тоже заглянул в комнату.
– Твой папа охотник? – спросил Сашка. – Знатная шкура медведя!
– Нет, мой папа не охотник, – засмеялся Димка. – Из научной командировки привез. Давно. Я еще не родился.
А Пряшкин уже засовывал в пасть распластавшегося на полу медведя свою руку.
– Ой, сейчас откусит! – кочевряжился он. – Оттяпает по локоть!
Голова у шкуры была как живая. И Алька с Валькой не сразу решились потрепать косолапого за ушами. Тося тоже вошла в гостиную вслед за ребятами, настороженно огляделась, стараясь на всякий случай не наступить на шкуру. Эта комната была еще интереснее коридора. Одну из стен полностью от пола до потолка занимал книжный стеллаж, и томики его украшали потрепанные, толстые, кажется, старинные. На остальных стенах в рамках за стеклом висели разноцветные бабочки размером с настоящих птиц. И еще всякие экзотические насекомые, названий которых Тося не знала. Было и два больших зеркала в бронзовых рамах. Они отражали комнату, отчего та казалась похожей на лабиринт. Освещение в гостиной тоже было необыкновенным. Разнообразные светильники стояли на небольших столиках, одни из которых были на колесиках, а другие – на изогнутых ножках. Матерчатые абажуры светильников напоминали яркие шляпки, какие носили женщины в прошлом веке. А возле большого мягкого кресла и пуфика для ног стоял высокий торшер на деревянном резном основании. Под потолком на цепях висело несколько восточных ламп из стеклянной мозаики. Ребята чувствовали себя попавшими в лавку древностей и с восторгом разглядывали убранство этой странной комнаты.
– Ну так показывай свой альбом! – вспомнил наконец Сашка.
И Димка не растерялся, сразу схватил с одного из столиков толстый альбомчик, обтянутый, кажется, настоящей крокодиловой кожей.
– А могу и на компьютере показать, – сказал Суздальский, распахивая створки невысокого деревянного шкафа.
Там оказался спрятан современный тоненький монитор. Ребята сразу же буквально прилипли к нему, а Тося с трудом старалась пробраться поближе, чтобы хоть что-то разглядеть.
– Садись сюда, соседка! – Димка за руку выхватил Тосю из-за широкой спины Пряшкина.
И уступил ей деревянный табурет на колесиках, который выкатил из нижней ниши в шкафу. А Тося даже язык проглотила от радости и послушно уселась перед компьютером. Сестры Сомовы надули губы, но промолчали. А на экране уже сменяли друг друга яркие фотографии с далекого острова. Мадагаскарский зоопарк, песчаный берег океана, пыльные улицы столицы Антананариву.
– А это местные коровы. Называются зебу, – Димка показывал на светлых рогатых животных. – А это один из видов местного транспорта – рикши.
На снимке был сгорбленный черный мужичок, который волок за собой небольшую повозку на колесах, где сидел сам Димка.
– Ну а где ты крокодилов ешь? – нетерпеливо спросил Пряшкин.
– Сейчас будет! – успокоил Димка. – Вот она! Крокодиловая ферма.
И ребята увидели небольшой, обнесенный забором пруд с каменными бортами. Внизу кишели крокодилы, а наверху располагался ресторанчик. Сидишь себе за столиком и наблюдаешь с балкончика, как внизу копошатся аллигаторы. На одном из снимков Димка держал в руках шампур с каким-то белесым мясом.
– Во дает! – удовлетворенно выдохнул Пряшкин.
– И как, вкусно? – спросила Алька.
– Ни рыба, ни мясо, – пожал плечами Димка.
– Вот и я думаю, лучше баранина или свинина, – заявил Сашка. – Ну, на худой конец, курица. Верно говорю?
– Согласен! – улыбнулся ему Димка.
И Немову этот ответ явно очень понравился. Потом Димка начал показывать ребятам коллекцию африканских масок, а затем – длинные черно-белые иглы дикобразов, и после – забавные фигурки-амулеты. А Тося потихоньку вышла в коридор и заглянула в другую комнату. Это оказалась родительская спальня. Все стены здесь были увешаны картинами. А из мебели стояли лишь платяной шкаф и огромная постель, укрытая лоскутным покрывалом. Тося хотела уже выйти обратно, но взгляд ее упал на одну из картин. И Тося замерла как вкопанная. Она никак не могла поверить в то, что видит. Эта картина висела как раз напротив окна и была сейчас хорошо освещена. По высокому голубому небу бежали похожие на лошадок облака, а внизу раскинулось изумрудное поле. Ветер колыхал траву, по которой, взявшись за руки, неслись две фигурки. Их платья развевались: красное и желтое, точно два ярких цветка. Тосе даже показалось, будто картина источает аромат росистых трав. Она подалась к полотну, прислушалась и отчетливо разобрала звонкий смех, а затем веселый напев, что несся над травами вместе с ветром. Тося все стояла перед картиной и никак не могла понять, откуда здесь взялось это чудо. Как в чужой спальне могла оказаться ее мечта? Тося сама не замечала, как чуть раскачивается в такт веселой мелодии и счастливо улыбается. Она не услышала, как кто-то окликнул ее из гостиной. А потом в коридоре раздались шаги. В родительскую спальню заглянул Димка.
– Что ты здесь делаешь? – серьезно спросил он.
– Ой, извини, я заблудилась, – соврала Тося и тут же покраснела.
– Все понятно, – не рассердился Димка. – Любопытная ты, соседка.
– Ага! – открыто улыбнулась ему Тося. – Димка, скажи, пожалуйста, откуда у тебя эта картина?
И Тося дрожащей рукой указала на летний пейзаж с двумя бегущими фигурками.
– А, эта, – задумался Димка. – Она у нас давно. Кажется, папе какой-то друг-художник подарил. Я еще совсем маленький был, плохо помню. Красиво, да?
Тося кивнула.
– А что это ты пела, когда я вошел? – заглянул ей в глаза Димка.
– Я не пела, что ты, я не умею, – удивилась Тося. – Это все они.
Тося смотрела на фигурки, легко бегущие по полю. Димка тоже начал вглядываться в картину, а затем рассмеялся.
– Все-таки ты сумасшедшая!
– Точно! – рассмеялась вместе с ним Тося и подмигнула. – Ты, главное, не бойся, я тебя не выдам!
– Ты о чем? – сделал непонимающее лицо Димка.
– Ни о чем, – Тося совсем расхрабрилась и сжала его ладонь. – Я подожду, когда ты сам решишь все рассказать.
И тут же выбежала из комнаты. А Димка растерянно смотрел ей вслед.
Ребята уже собирались по домам. Они и так провели у Суздальского много времени, которое пролетело совершенно незаметно.
– Бабушка, наверное, волнуется! – со вздохом напялил на голову ушанку Пряшкин. – Надо было предупредить старушку, что задержусь.
– Ох, как есть хочется! – поторапливала сестру Алька.
– Например, шашлычок из крокодила? – медленно застегивала пуговицы на шубке Валька. – Попроси у Димочки, может, у него аллигатор в морозилке завалялся?
– Не удивлюсь, – поежился Пряшкин.
– Ну и дураки, – огрызнулась Алька. – Я домашнего борща хочу. Хватит на сегодня экзотики.
– Ну, друг, и правда удивил! – Немов с уважением посмотрел на Димку. – Буду рад помочь с уроками.
– Спасибо, друг! – Димка протянул Сашке на прощание руку.
Тося знала, как непросто Немов подпускал к себе ребят. А друзей у него и не было никогда. Саша имел одну неприятную манеру: он всегда общался с одноклассниками свысока, как-то снисходительно. Но все прощали ему эту заносчивость, тем более он действительно был самым блестящим учеником: всегда находил верное решение, и ребята с самого начала признали в нем лидера класса. Анна Антоновна в нем души не чаяла, вечно хвалила и ставила в пример таким нерадивым ученикам, как Мишка Токарев. И теперь Тося впервые наблюдала, как Сашка общается с кем-то на равных, даже называя, пусть пока и в шутку, другом. Но иного она и ожидать не могла. Димка уверенно завоевывал авторитет у костяка класса буквально с первого дня. Он был веселый, открытый, не заносчивый, и ребята это оценили.
– Постойте, – крикнул Димка, когда ребята уже высыпали на лестничную клетку. – Возьмите на память!
И он протянул вазу, из которой торчало с десяток тех самых длинных игл дикобраза. Тогда каждый вытащил себе по одной толстой игле. Тося тоже осторожно взяла сувенир. Игла оказалась гладкая и холодная, длиной сантиметров в двадцать и толщиной в палец.
– Занятная зубочистка! – Пряшкин выставил свою иглу, как шпагу.
А сестры Сомовы скрутили свои длинные густые волосы в пучки, закрепив их сзади толстенькими иглами. Они поджали губы и выпрямили спины.
– Здравствуйте, дети, – сухо сказала Алька, поправляя невидимые очки.
