В зале, куда они протиснулись сквозь довольно плотную толпу старшеклассников, выступлением ансамбля бального танца уже начался бал. Девушки в длинных декольтированных платьях с кружевами и с прическами девятнадцатого века танцевали вальс с молодыми людьми во фраках, с волосами, блестящими от геля и лака. Ольга вместо того, чтобы глядеть на танцоров, искала в толпе свою Галку с Катаняном и Телевизором. Вдруг танцующие пары рассыпались, и в зале произошло некоторое замешательство. Оказалось, что участники ансамбля подыскивали себе новые пары среди стоящих у стены. Молодые люди во фраках приглашали девушек, а девушки в бальных платьях, соответственно — юношей. Многие — особенно, конечно, ребята — танцевать отказывались и прятались за чужие спины. Мало кто нынче умеет танцевать вальс. Ольга еще раз вытянула шею, чтобы осмотреть стоящих у дальней стены, как услышала голос:
— Разрешите пригласить вашу даму?
Ольга повернула голову на голос. Черноволосый танцор спрашивал у Добровольского разрешения пригласить ее на танец.
— А ты умеешь? — растерянно спросил ее Саша-Паша.
Ольга вместо ответа сунула Добровольскому свою сумочку и гордо подала руку парню во фраке. Еще бы ей не уметь! Вальс был любимым танцем ее родителей. Во время домашних праздников, когда приходили гости, в квартире Ларионовых всегда танцевали вальс, несмотря на то что для него было не так уж много места. Ольга обычно танцевала в паре с отцом и видела, как в такие минуты он гордился своей дочерью. Сейчас же в ярко освещенном дворцовом зале она свободно закружилась в танце с молодым человеком, одетым во фрак, и через пару минут почувствовала себя абсолютно счастливой.
Прекрасная праздничная музыка Хачатуряна несла ее на своих волнах навстречу мечте. Может быть, этот профессиональный танцор и есть ее судьба? И не надо ей никаких Телевизоров, никаких близнецов «из ларца»! Ольга посмотрела парню в лицо. Он улыбался ей, поддерживал своими сильными руками и уверенно вел среди танцующих пар. Даже если они ни о чем не поговорят сейчас и разойдутся, она благодарна ему за то, что пригласил ее на танец. В его руках под такую чудесную, волнующую музыку она чувствовала себя настоящей принцессой на настоящем балу.
Ольга очень огорчилась, когда вальс все-таки закончился. Она несколько запыхалась, у нее чуть кружилась голова, но состояние переполненности счастьем искупало все. Она думала, что парень тут же отведет ее на место, но он продолжал держать ее за руку. Все остальные танцевавшие пары тоже продолжали стоять посреди зала. Очень скоро на балкон, где расположился духовой оркестр, вышла нарядная молодая пара. Красивая девушка в голубом платье взяла микрофон и сказала:
— Дорогие старшеклассники! Мы начали наш бал выступлением ансамбля бальных танцев «Мадригал» и даже успели неожиданно для вас провести первый конкурс. Победителями среди непрофессиональных исполнителей вальса стали…
Она передала микрофон стоящему рядом с ней молодому человеку в черном костюме, снежно-белой рубашке и галстуке-бабочка. И тот торжественно произнес:
— Победителями этого конкурса стали: девушка в красном платье, которая танцевала с нашим Олегом Перовым, и молодой человек, танцевавший с Еленой Погодиной. Награждение провести!
Оркестр грянул какую-то бравурную мелодию, а Ольга оглянулась в поисках счастливой победительницы в красном. Каково же было ее изумление, когда именно к ней подошли две участницы танцевального коллектива. Одна держала в руках прозрачную пластиковую коробку с большим блестящим елочным шаром, а другая надела ей на голову маленькую белую диадемку, украшенную бисером и мишурой. Ольгин черноволосый партнер галантно поцеловал ей руку и подвел к совершенно ошалевшему от только что происшедшего Добровольскому. Хорошо, что он это сделал, потому что взволнованная Ольга сама ни за что бы не нашла место, где оставила Сашу-Пашу. Тот, кого ведущие вечера назвали Олегом Перовым, слегка поклонился Ольге, улыбнулся и исчез в толпе. И тотчас же рядом раздался голос Калинкиной:
— Ну! И как это называется?
Ольга обернулась. Рядом с ней стояли Галка, Саня Катанян и Телевизор в потрясающем темно-сером костюме с искрой.
— Да-да! Я к тебе обращаюсь! — подтвердила Галка. — Кто-то мне говорил, что ей не до дворцов. Надо ж так врать!
— Я не врала, Галка! — Ольга для убедительности прижала к груди обе руки. — Это получилось совершенно неожиданно. Я тебе потом все объясню. — И она выразительно кивнула на Добровольского, который так и держал в руках ее сумочку винно-красного цвета.
— Ну, ты, Ольга, даешь! — встрял в разговор Катанян. — Как ты… того… этот вальс… Так клево! Волосы, как это… черный водопад!
— А ты, Катанян, оказывается, поэт! — очнулся наконец Добровольский, подошел к Ольге и повесил ей на плечо сумку. Он хотел еще что-то сказать, но вновь грянул оркестр. Ансамбль «Мадригал», девушки которого уже успели переодеться в яркие блестящие платья, начал танцевать танго.
— И что, ты и это… можешь? — спросил Катанян, кивнув в сторону танцующих. В его голосе слышалось такое восхищение Ольгиными способностями, что Галка не выдержала, дернула плечиком и сказала:
— Танго всякий может… Поэтому предлагаю пройти через во-он ту дверь в буфет. Там такие пирожные — умереть, не встать! — и она поволокла Катаняна за собой. Телевизор без слов двинулся за ними.
Ольга вопросительно посмотрела на Добровольского. Тот взял ее за локоть и решительно повел за одноклассниками. Видимо, ему не хотелось повторения выходки Олега Перова и второй диадемы для Ольги.
Когда все уселись за столик, Галка, беззастенчиво разглядывая Добровольского, спросила:
— Ну, и кто ты будешь?
— Конечно, Пашка, — уверенно сказал Катанян.
Ольга вздрогнула. Добровольский вскочил с места, чуть не опрокинув столик, заставленный пирожными, и накинулся на Саню:
— Что ты несешь? Саша я! Понял?
— Да ладно… — удивился вспышке Добровольского Катанян. — Я так просто… предположил… Мне вообще-то все равно.
— И где ж ты, Саша, своего Пашу потерял? — Галка с издевкой посмотрела по сторонам, потом демонстративно под стол, затем внимательно заглянула в каждый пустой стакан.
Добровольский стал белым от гнева. Ольга удовлетворенно хмыкнула, повернулась к Телевизору и сказала:
— Ты, Петр, сегодня такой красивый! Тебе так идет этот костюм! И очки у тебя сегодня другие… Да от тебя просто глаз не оторвать!
Телевизор солидно откашлялся и тонким голосом ответил:
— Мне очки отец из Германии привез.
— Он у тебя по Германиям ездит? — совершенно отвернувшись от Добровольского, очень заинтересованно спросила Ольга и налила себе пепси-колы. — Сейчас я съем это буше, — она откусила приличный кусок пирожного, запила лимонадом и продолжила: — и мы с тобой пойдем куда-нибудь… в тихий уголок… поговорим про Германию. — Она быстренько затолкала себе в рот остатки буше, схватила Телевизора за рукав и, лишив его праздничной трапезы, потащила вон из буфета, обойдя при этом Сашу-Пашу, как неодушевленный предмет.
Остановились они в зимнем саду. Ольга уселась на скамеечку у фонтанчика за живой изгородью, которая скрыла их от чужих взглядов, и жестом пригласила Телевизора сесть рядом с собой. Казбеков неловко опустился на самый краешек и замер.
— Ну, и как там, в Германии? — спросила Ольга, уставившись в его заграничные очки.
Телевизор опять откашлялся, поправил пиджак, дернул шеей и сказал:
— В Германии — хорошо.
— Ясно, — усмехнулась Ольга. — А отец твой, он кто?
— Отец-то? — переспросил на всякий случай Телевизор. Ольга кивнула, и Казбеков стал рассказывать так, будто переводил английский текст из учебника пятого класса под названием «Моя семья»: — Мой отец — программист. И так как он очень хороший программист, его приглашают зарубежные фирмы. Его уже приглашали в Англию, в Швецию, а последний раз — в Германию.
— Здорово! — порадовалась за Казбекова-старшего Ольга. — Ты, наверное, тоже хочешь быть программистом?
— Нет. Я хочу быть искусствоведом.
— Да ну! — поразилась Ольга. — А каким искусством ты хочешь ведать?
— Живописью.
— Вот это да! Никогда бы не подумала!
Телевизор пожал плечами.
— И кто же твой любимый художник?
— Поскольку я занимаюсь живописью профессионально, — по-прежнему, как на уроке, отвечал Телевизор, — мне нравятся очень многие художники. Какое направление и период тебя интересует?
Ольга ничего не понимала в направлениях и периодах, поэтому решила спросить про другое:
— Петр! А как это — «профессионально занимаешься»?
— Я с пятого класса посещаю вечерние занятия в школе при Русском музее.
— Ну… если с пятого… тогда выбери сам какое-нибудь направление с периодом и расскажи… Все равно нечего делать… Хотя лучше, конечно, без умничанья. Лучше просто про какого-нибудь художника расскажи.
