– Придумываю проект на Выставку изобретений.
– Правда? И что это?
Афина вздохнула. Прошлой ночью они с Палладой разговаривали допоздна, и первый день учебы выжал из нее все соки.
– Послушай, Пандора. У меня много дел, нужно догонять всех по учебе и так далее, поэтому…
– А, конечно, я понимаю.
Пандора действительно замолчала на полсекунды и… тут же спросила:
– Помощь нужна?
– Нет, спасибо, – машинально ответила Афина.
Ей не хотелось, чтобы другие думали, что ей не по силам справиться с нагрузкой.
– А тебе разве не надо делать домашнее задание?
– Мне? Не-а, я все сделала в комнате для занятий, – отмахнулась Пандора.
«Если даже смертные, как Пандора, справляются с учебой, то я и подавно должна», – подумала Афина. Хотя она уже пожалела, что не выбрала вместо одного предмета возможность посещать комнату для занятий.
Пандора без спроса схватила пачку набросков Афины, присела на кровать и принялась их рассматривать. Больше всего ее заинтересовал рисунок овала. Она его поворачивала и так, и сяк, и вверх тормашками.
– Что это?
– Это мои изобретения для выставки. То, что ты рассматриваешь, я называю оливкой, – сказала Афина. – Это небольшой плод, размером с наперсток. Я придумала его, чтобы в божественный салат, который подают в нашей столовой, добавить немного соли и разнообразия. Я еще не нарисовала дерево, на котором растут оливки, но оно будет вечнозеленым, с изящными серебристо-зелеными листочками и гибкими веточками, из которых можно будет плести венки.
– Хм-м-м, уверена, что будет вкусно, хоть я и не люблю салаты, – задумалась Пандора. Она нахмурилась, когда взялась за следующий эскиз. – А зачем ты нарисовала новые вилы Посейдона?
– Нет, это не вилы.
Афина наклонилась, чтобы объяснить разницу.
– Это называется граблями, и у них гораздо больше зубцов, чем у трезубца.
– А что с ними делать? Убивать химер или успокаивать фурий?
– Нет, – возразила Афина, которая была несколько озадачена тем, что соседка не оценила ее придумки. – Это для того, чтобы смертным легче работалось в поле и во дворе. Я подумала о листве и сене, которые видела сегодня, когда летела сюда. Вот и пришла мне в голову мысль создать такую штуку, с помощью которой проще и быстрее было бы их убирать.
Пандора пожала плечами. Видимо, ее эта задумка тоже особо не впечатлила. Или же она думала, что это слишком скучное изобретение, чтобы победить на выставке..
Пандора взяла следующий рисунок.
– А это что?
– Я называю это корабль, – с замиранием сердца произнесла Афина, надеясь, что хотя бы одна из ее идей понравится соседке. – Он плавает по морю, как папирусная лодочка или камышовый плот. Только он большой, и на нем может поместиться много людей.
Пандора задумчиво покачала головой.
– В этом, наверное, что-то есть.
Афина кивнула, но все же расстроилась. Ей казалось, что все ее изобретения хороши, но полное отсутствие интереса у Пандоры обескураживало.
Тук, тук.
– Кто там? – отозвалась Пандора.
Положив эскизы Афине на кровать, она открыла дверь. В коридоре стояла Афродита.
– В какой комнате ты живешь? – спросила Пандора, высунувшись в коридор и покрутив головой налево и направо.
– Отсюда девятая дверь, – сказала Афродита, входя в комнату к девочкам. – Рядом с комнатой Артемиды.
– Ты живешь одна? – удивилась Пандора.
Афродита кивнула.
– Ей нужна была кровать для собак, а мне не хватало места под одежду. Поэтому нам обеим досталось по комнате.
– А Персефона? – продолжала расспрашивать Пандора. – Она тоже на нашем этаже живет?
Афродита сочувствующе подмигнула Афине. Настырность Пандоры не одну ее сводила с ума. Афина улыбнулась в ответ. Как хорошо, что кто-то тебя понимает.
– Персефона в этом году будет жить с мамой дома, – сказала Афродита.
При упоминании слова «дом» Афина остро почувствовала одиночество, несмотря на то, что ее окружали новые друзья.
– Мы с Артемидой подумали, что ты, наверное, скучаешь по дому, – продолжила Афродита, словно прочитав ее мысли. – Поэтому мы решили устроить приветственную вечеринку.
Не успела Афина ответить, как в коридоре послышался топот, и в комнату ворвалась Артемида. За ней, виляя хвостами, влетели собаки. Девушка поставила чашу с сухариками прямо на кровать Пандоры и поспешно распахнула окно. Собаки тут же принялись уничтожать угощение.
– Идите сюда! – крикнула она. – Кто-то сбрасывает разные непонятные предметы на Землю! Это самое странное зрелище, что я видела!
Девочки столпились у окна и выглянули наружу. Из ниоткуда появлялись предметы, подозрительно похожие на наброски Афины.
Они кружились в вихре несколько секунд, а потом, поскольку их притягивало к Земле, падали вниз один за другим. Далеко внизу в деревушках и городках то тут, то там вспыхнули огоньки. Сквозь облака доносились возгласы:
– Ай!
– Прекратите!
– Ой-ой-ой!
– За что боги так с нами поступают?
– Что происходит? Чьи это голоса? – встревожилась Афина.
– Смертных, – сказала Афродита. – Это они так громко жалуются, что даже здесь слышно.
– Да уж! Кому-то в Академии здорово влетит за эту выходку, – сказала Артемида.
Пандора, казалось, начала понимать, что происходит, и спросила у Афины:
– Когда ты придумывала свои изобретения, ты заблокировала сознание?
Афина покачала головой. Заблокировала со– знание? Что это значит?
– Я не знала, что надо, – запинаясь, произнесла она. – Я даже не знаю, как это делается.
– Ой-ой, – забеспокоилась Афродита. – Где эти наброски?
Афина указала на стопку на кровати.
Артемида, заметив эскизы еще раньше, уже разглядывала их.
– Пес меня дери! Они в точности такие, как предметы за окном!
– Ни в коем случае нельзя делать зарисовки, не заговорив их оставаться на странице, – предупредила Афродита.
– КТО ЭТО ВСЕ ПРИДУМАЛ?! – прогремел голос с улицы.
– Там Зевс! – прошептала Пандора в полном ужасе.
При упоминании имени директора собаки Артемиды, подняв любопытные морды, на секунду оторвались от миски, а потом снова принялись за еду.
Афина свесилась из окна. Зевс стоял во дворике, уперев руки в бока. Он выглядел устрашающе.
Девочка помахала ему.
– Эмм… Пап, то есть директор Зевс! Это моя вина. Мне очень жаль!
– Фина?! Ты, что ли?! – прорычал разгневанный Зевс. – Нельзя просто так устраивать бурю из своих мыслей! Ты же знаешь, что любые действия школьников влияют на жизнь смертных на Земле! Правила не просто так придумали, ради всех богов!
Его громогласный голос отскакивал от стен, разносясь эхом по всему дворику и Академии.
– Я об этом не знала! – крикнула Афина.
– А «Справочник юной богини» для чего? Пора бы уже запомнить каких-то две тысячи и одно правило! – отчитывал девочку отец-директор.
– Но я ведь только сегодня приехала… – оправдывалась Афина. – У меня не было времени…
– НИКАКИХ ОПРАВДАНИЙ! – зарокотал Зевс так громко, что зеркало на стене заходило ходуном.
Бормоча что-то себе под нос, он протопал обратно в здание Академии.
Только теперь Афина увидела, что во дворике собралась чуть ли не вся школа. Из окон, балконов торчали физиономии. Вся школа слышала. Стыд-то какой! Девочка сползла по стене на пол.
– Никудышная из меня юная богиня, – простонала она.
– Не переживай, – успокаивала ее Артемида. – Зевс только ругается, но не кусается. На меня он каждый раз кричит, когда мои собаки сильно шумят, но очень быстро обо всем забывает. – С этими словами она присела на пол и обняла всех трех питомцев сразу. – Правда ведь, приятели?
– Серьезно? – с надеждой спросила Афина.
Когда остальные кивнули, девочка немного успокоилась. Артемида принесла новую тарелку сухариков и нямброзии, девочки расселись по две на каждой кровати, открыли бутылки с нектаром и приступили к еде.
– Я знаю, что тебе тяжело сейчас, но ты всему быстро научишься, – заверила Афродита Афину.
– Первые полгода в Академии для меня были полным провалом, – сказала Артемида, кидая сухарики собакам. – Мне никак не удавалось зачаровывать на длительное время. Я постоянно чихала и превращала всех в собак или в блох.
– А помнишь, что я вытворила в пятом классе? – спросила Пандора, закатив глаза.
– Разумеется! Как такое забыть? – воскликнула Афродита.
– О чем вы? – поинтересовалась Афина.
– Я случайно открыла ларец людских бед на уроке мистера Эпиметея, и большинство из них просочились на Землю, – созналась Пандора. – Я думала, что пора паковать вещи: на такое Зевс точно не мог закрыть глаза. Но нет, обошлось.
«Если уж Пандору не исключили, то за вихрь идей меня точно не выгонят», – подумала Афина. Конечно же, она скучала по Палладе, но в Тритонскую школу возвращаться не хотела.
Афине очень нравились ее новые друзья и предметы в Академии. В то же время ей стало совестно за то, что она веселится. Но ведь Паллада тоже с кем-нибудь подружится. Она бы ее обязательно поняла. Не так ли?
