— Не кричи! Чего рыбу пугаешь? — проворчал Митя где-то совсем рядом.
— У тебя клюёт? — теперь уже шёпотом спросил Витя и, не дожидаясь ответа, сообщил: — А у меня уже пять штук… Отличный клёв!
Добычей Вити была пока только одна плотица, но он решил, что при таком клёве у него через десять забросов будет не меньше десяти плотиц.
И тут он не совсем ошибся: через полчаса на его кукане плавало ещё три плотицы и один небольшой окунёк.
Лёгким ветерком туман стало уносить с реки навстречу всходившему солнцу. Витя наконец увидел Митю — тот ловил в десяти шагах от него. Сгорая от любопытства, Витя побежал посмотреть на Митин улов.
— Только и всего? — засмеялся он, увидев в садке три плотицы и подлещика. — Рыбачок! Садок ему подавай! У тебя, наверно, спуск на удочке не налажен… Надо так, чтобы наживка у самого дна плыла. У меня скоро полтора десятка будет!..
Митя настолько был поглощён ловлей, что ничего не ответил, да к тому же в этот момент мотылём на крючке его удочки заинтересовался крупный окунь.
— Подумаешь! — хмыкнул Витя, рассматривая окуня. — Да у меня таких скоро десяток наберётся…
— Как же, наберётся, если ты будешь около меня торчать. И сам не ловишь, и другим мешаешь!
Митя так приловчился, что стал таскать одну рыбину за другой. Он забыл про всё на свете, кроме поплавка, и поэтому даже вздрогнул, когда из-за кустов раздался отчаянный крик Вити.
Бросив удочку, Митя побежал к приятелю на помощь.
— Что случилось? Укусил тебя кто-нибудь, да? — спросил он, подбегая.
Витя стоял по колено в воде и зачем-то шарил по дну руками.
— Кукан! Понимаешь, кукан ушёл… Весь улов пропал… Штук тридцать было! Пятнадцать плотиц и пятнадцать окуней! Да всё во какие!
Витя отмерил правой рукой на левой размеры пропавшей рыбы, и вышло, что каждая рыбина была не меньше, как на килограмм весом.
— Раззява, вот ты кто… Орёшь так, можно подумать, будто крокодил тебя в речку тащит… — проворчал Митя и пошёл на своё место.
А через несколько минут раздался крик Мити, и Витя бросился к нему.
— Смотри, что я подцепил! — кричал Митя. — Чей-то кукан с рыбой!
— Так это же, наверное, мой кукан! — в свою очередь, закричал Витя. — А я уже думал, что он совсем пропал… Давай!
— Как это — твой? Ты что?
Митя сделал вид, что страшно удивлён.
— Сколько на твоём кукане было рыбы? Тридцать штук? Пятнадцать плотиц и пятнадцать окуней, да всё во какие? А на этом? Пять плотиц трепыхается да окунишко с палец… Нет! Это, Витенька, вовсе не твой кукан! Это ещё какая-то раззява упустила. Но если твой попадётся, то я обязательно тебе его отдам… Да твой кукан с рыбой и не влез бы в мой садок, ты сам об этом говорил, а этот раз — и тама…
— Это не честно… — стал канючить Витя.
— А врать честно? Ладно уж, становись рядом, кидай в садок. И можешь хвосты не откусывать — поделим как-нибудь без обиды…
Храните шифр в строжайшей тайне!
На этот раз забыл не Витя, а Митя! Невероятно, но факт. Забыл самое главное, без чего ехать на рыбалку не было смысла: забыл дома мотыля. Положил коробочку с наживкой на нижнюю полку холодильника, утром заторопился и забыл…
— Со всяким может случиться… — слабо отбивался он от наскоков Вити. — Если припомнить, сколько раз ты что-нибудь забывал…
— Только не мотыля! Я первым делом хватаюсь за коробку с мотылём… — кипятился Витя. — Что мы теперь делать будем? Котлеты на крючки насаживать или колбасу украинскую?
— Люди на хлеб плотву ловят…
— Плотву? Да что это за рыба? Тьфу! Окунь — это рыба! А он и в рот не возьмёт твой хлеб…
— Червей где-нибудь накопаем…
— Где ты их накопаешь? Забыл, что сделала собачка с моими штанами, когда мы весной попробовали копать червей на чужом огороде? Забыл? А я помню… Сам полезешь теперь за такими червями… А пока ты их накопаешь, полдня пройдёт…
— Ну, поймаем на одну-две рыбёшки меньше, какое это имеет значение? — всё пытался урезонить Витю Митя, но, видя, что бессилен, сказал: — Ладно, сиди сторожи вещи. Я мигом слетаю домой…
— Давно бы слетал… — проворчал Витя и уселся на диван.
Однако сидел он недолго: сзади него как будто кто с силой закрыл дверцу холодильника. Но стоило Вите повернуть голову, как он убедился, что холодильник тут ни при чём, что это захлопнули дверку новинки железнодорожной техники — автоматической камеры хранения ручного багажа.
Что и объяснять: Витя немедленно очутился у автоматов. Их была целая батарея в несколько рядов по горизонтали и вертикали. Шкафчики-автоматы занимали весь простенок, и на дверце каждого была никелированная ручка, прорезь для опускания монеты, окошечко для возврата монеты да ещё, в отличие от всяческих других автоматов, четыре чёрных ручки-вертушки для набора шифра и четыре окошечка для буквы и цифр.
Какой-то дяденька с чёрными усиками шнурочком и горбатым носом как раз укладывал в шкафчик свой увесистый чемодан. Покосившись на Витю, он сказал сердито:
— Э! Что смотришь?
— Так… Просто смотрю… Тоже хочу сдать вещи на хранение, — почему-то сказал Витя.
— Смотри инструкция, если нада… — проворчал дяденька, захлопнул наконец дверцу шкафчика и попробовал за ручку — не открывается ли?
Согласно инструкции, Вите следовало сначала отыскать свободный шкафчик, вложить в него вещи, набрать на обратной стороне дверцы, тоже ручками-вертушками, шифр — одну букву от «А» до «К» и число из трёх цифр, опустить в прорезь пятиалтынный и захлопнуть дверцу. С этого момента тайный шифр, придуманный вами, будет надёжнейшим образом хранить хоть века ваш чемодан, портфель или авоську от вокзальных жуликов. Конечно, шифр надлежало хранить в строжайшей тайне.
Ещё инструкция советовала, чтобы не быть пособником жуликов, не набирать число однозначными цифрами и год своего рождения…
И понятно почему: набери вы шифр однозначными цифрами, вы невероятно облегчите жулику возможность сделать своё тёмное дело — располагая свободным временем, он за час или полтора наберёт необходимую сотню комбинаций и, похитив ваши рюкзаки, где-нибудь в тёмном местечке расправится с котлетами и украинской колбасой, а рюкзаки выбросит. Наберёт «А» и к ней три единицы, дёрнет за ручку. Не открылась дверца — наберёт три двойки, три тройки, и так до трёх нулей. Не открылось — перейдёт на «Б» и т. д.
А год рождения не стоит набирать потому, что жулик запросто может выпытать у вас сведения о вашем возрасте. Подойдёт и, к примеру, спросит:
«Мальчик! Ты на рыбалку едешь?»
«На рыбалку…»
«Как же тебя родители одного отпустили? Ведь там же вода… Утонуть можно… Особенно такому малышу. Тебе, поди, ещё и десяти не стукнуло?»
Ты, конечно, усмехнёшься и с достоинством ответишь:
«Десяти? Хо! Да мне, если хотите знать, уже тринадцать стукнуло!»
А жулику только это и надо. Теперешние жулики тоже грамотные; что ему стоит от текущего года отнять твои тринадцать лет? Раз плюнуть… И шифр у него в кармане, а ты останешься без котлет и колбасы…
Вите пришлось подёргать не менее как за десять ручек, пока он отыскал свободный шкафчик. С большим трудом он втиснул в него оба рюкзака, но вспомнил, что у него нет монеты, и вытащил их обратно. Пришлось нести рюкзаки в другой зал и просить буфетчицу разменять рубль.
— Что у меня тут? Разменная касса? На сдачу мелочи нет…
— Тогда дайте бутылку лимонада… — попросил Витя, выпил её единым духом, без смакования, и заторопился к автоматам: ведь вот-вот должен был появиться Митя.
По дороге он стал придумывать тайный шифр. Конечно, это должен быть такой шифр, чтобы самый опытный жулик и за сто лет его не расшифровал, но и такой, чтобы его нельзя было самому забыть. И вдруг он вспомнил, что буквально накануне у мамы был день рождения: ей исполнилось тридцать девять.
Витя лихорадочно стал отнимать в уме тридцать девять от шестидесяти семи. На бумажке он мог бы это сделать быстрее, но бумажки не было под рукой, а пока её будешь искать, так и Митя заявится… Наконец собравшись с мыслями, он произвёл вычисление и установил на обратной стороне шифр: «М-927», опустил монету и со смаком захлопнул дверку. Захлопнул и тут же попробовал — дёрнул за ручку изо всех сил. Дверка не открылась.
— Порядочек… — сказал он вслух.
Он пожалел, что в шкафчик нельзя было упрятать удочки — не помешались, — и побежал к выходу встречать дружка. Только у входа он не пробыл и минуты: а что, если за это время жулик?..
Возвращаясь к шкафчикам, он присматривался к пассажирам: не вздумает ли кто выпытывать у него год рождения? Но никто на него даже внимания не обращал. Лишь один пожилой человек спросил, посмотрев на Витины удочки:
— На рыбалку? Это хорошо… Это просто замечательно! Ни пуха, как говорится, ни пера…
