Врач взял свой саквояж с инструментами и последовал за Вилли.
— Несчастье произошло сегодня утром? Так, что ли?
— Да, рано утром.
— Так, так, так… Полиция?
«Хорошо ли Элли прикрепила табличку?» — с тревогой подумал Вилли, а вслух он сказал:
— Тут у нас в парадном нет света, лампочка перегорела.
Доктор Хольц посветил карманным фонариком на ступеньки лестницы.
— Вот сюда, доктор. Тут мы живём.
Доктор направил луч карманного фонарика прямо на дверь.
«Артур Мюллер».
Всё как следует. Отличную табличку сделала Элли. Она целиком заслонила фамилию и имя отца. Элли открыла дверь — врач вошёл. Вилли незаметно кивнул Элли.
— Добрый вечер, господин Мюллер.
Доктор был очень приветлив.
— Значит, сегодня вам не повезло? Несчастный случай, не так ли?
Вилли остановился в дверях комнаты:
— Я привёл доктора, а то отец…
— Ну-ка, покажите вашу ногу!
Доктор Хольц начал разматывать повязку.
Вилли напряжённо наблюдал за лицом врача.
— A-а, производственная травма! Пуля не задела кости. Кто же это вас перевязал?
Доктор накладывал новую повязку.
«Зачем ему это знать?» — подумал Вилли.
Отец подумал то же самое. «И почему он называет меня господин Мюллер?»
— Да вот, жена перевязала.
— Отличная работа, фрау Мюллер! Вы тоже там были? Правильно делаете, что не позволяете запрещать демонстрацию.
Фрау Эльснер хотела сказать про полицию, но Вилли приложил палец к губам: «Молчи!»
— У вас нет температуры, господин Мюллер. Пульс нормальный. Никакой опасности. Пошлите ко мне мальчика, если что случится.
Фрау Эльснер достала кошелёк из кухонного шкафа:
— Сколько мы…
— Да что вы, дорогая фрау Мюллер! За это я денег не беру. — Доктор Хольц смотрел на неё с улыбкой. — Это я делаю из солидарности!
Вилли проводил доктора вниз до входной двери.
— Значит, правда нет опасности, доктор? И температуры нет?
— Через неделю пойдёшь гулять вместе с папой, — сказал доктор Хольц.
Вилли радостно взбежал вверх по лестнице. Он сунул в карман картонку с надписью «Артур Мюллер» и вдруг почувствовал угрызения совести. С бьющимся сердцем он подошёл к кровати отца.
— Зачем ты его сюда притащил? — сердито сказал отец.
— Я боялся, папа… — запинаясь произнёс Вилли. — Когда у человека 42 градуса…
— Чепуха! Врач сказал, что никакой температуры у меня нет. Ну-ка дай сюда градусник!
Отец сунул градусник под мышку.
— Ну вот, 37 и 4! Нормальная!
— Как же это получилось? — спросила мать.
Все стали думать.
— Градусник лежал здесь на столе…
— Да, рядом с чашкой…
— Господи! — воскликнула фрау Эльснер. — Он лежал рядом с горячей чашкой и нагрелся!
— А ты вот навязал мне этого пьянчугу, этого ветрогона! Уж мы бы нашли врача, которому можно довериться, если бы со мной и вправду что-нибудь случилось!
Вилли не мог больше сдерживать слёзы. Элли глядела на него с виноватым видом. Она ведь тоже в этом участвовала.
— И почему он всё время называл тебя «господин Мюллер»? — спросила мать. Она хотела отвлечь отца.
— А чёрт его знает! Может, опять был навеселе, — буркнул отец. — Идите все спать. Не реви, парень, я знаю, ты хотел как лучше!
Вилли почувствовал, что к нему снова возвращается мужество. Он ещё расскажет отцу про Атце Мюллера. Потом. Ведь главное было, чтобы отец не умер.
А что будет завтра? Подождём. Посмотрим.
На другое утро три человека вошли в их подъезд и стали внимательно читать на доске список жильцов.
— Артур Мюллер. Вот, гляди, третий этаж.
— А доктор, кажется, сказал — второй?
— Может, мы плохо расслышали по телефону?
— Вполне возможно. Пойдём-ка глянем на этого красавца «с дыркой в ноге». Пожалуй, сразу и прихватим его с собой.
Оба сотрудника криминальной полиции и полицейский врач поднялись на третий этаж и позвонили в дверь Артура Мюллера.
— Добрый день, фрау Мюллер. Мы пришли навестить вашего мужа. Можно войти?
— Войти-то вы можете, если, конечно, вытрете ноги! А вот навестить моего мужа не выйдет! Его тут нет.
— A-а, вы стираете, фрау Мюллер? Небось окровавленное бельё?
Тот, кто это спросил, ухмыльнулся.
— Ах, вы суёте нос в моё грязное бельё? Да кто вы вообще такие?
— Криминальная полиция.
— Вот вас-то мне тут и не хватало! Обнюхиваете грязное бельё, привязываетесь к порядочным людям!..
— Где ваша спальня?
— Что-о? Спальня? Надо бы вызвать полицию, да вы сами — полиция!
— А ну-ка заткнитесь! Отвечайте на вопросы!
— Что? Сперва вы бабахаете на улицах, пули так и свистят…
Сотрудники криминальной полиции, распахивая все двери подряд, вошли в спальню.
— Пусто!
— Где ваш муж?
— Мой Атце? На работе. У него не так много свободного времени, как у некоторых.
— Не врите!
Фрау Мюллер была просто в бешенстве. Дверь в квартиру так и осталась открытой, и её крик был слышен во всём доме. Она ещё удостоила этих господ ответом, что её муж работает на заводе «Оренштейн и компания», но уж когда они стали открывать одёжный шкаф и полезли под кровать, она совсем разъярилась. Подскочив к двери, она крикнула на весь подъезд:
— Помогите! Помогите! Разбойники!
Сбежались жильцы из всего дома. Троим пришельцам пришлось показать документы.
— A-а, полицейские! Сыщики! — прорычал кто-то басом.
— Вон отсюда! — злобно выкрикнула какая-то женщина.
— Убийцы! — кричали с верхней площадки.
И трое пришельцев решили, что им лучше убраться подобру-поздорову.
Вилли слышал весь этот шум. Бледный, с бьющимся сердцем стоял он на лестнице. Когда эти трое спустились вниз, он подбежал к окну. Он глядел им вслед, пока они не скрылись из виду.
Значит, доктор предал отца.
Отец крепко спал. Вилли прислушивался к его ровному дыханию. Он лихорадочно думал.
Директор завода «Оренштейн и компания» принял троих полицейских не так непочтительно, как рабочие в большом доме.
— Раненый? Коммунист? Принимал участие в демонстрации и в боях? С удовольствием окажу вам поддержку!
Артура Мюллера вызвали в кабинет директора.
— Ну, Атце, как поживает твоя нога?
С издевательским благодушием они подтрунивали над своей жертвой.
— Моя нога?
— Небось побаливает ножка-то?
Атце не знал, что и думать об этих типах.
— Слаб на ножку-то?
— Могу кой-кого и пнуть, чтобы доказать обратное, — сказал он.
— Не хами! Тебе дорого обойдутся эти шуточки!
— Да разве я хамлю? Уж если я начну хамить, вы рот раскроете! А кто вы такие? Что вам от меня надо?
— Мы из криминальной полиции. Покажи врачу твою дырку в ноге.
— Мою… что?.. — Атце приложил руку к уху, словно он ослышался.
— Не прикидывайся дурачком! Показывай дырку в ноге!
— Нет у меня никакой дырки в ноге! Извините, господа, и рад бы, да нет! — Атце ухмыльнулся.
— А это мы сейчас проверим. Ну-ка снимай штаны! Если будешь сопротивляться, заберём с собой!
Атце Мюллер, всем известный на заводе шутник, пока ещё не разобрался, в чём дело. Одно ему было ясно: полицейские ищейки идут по ложному следу. Вот здорово! Надо разыграть комедию.
— Господа, я не могу так нервничать! — Атце сделал вид, что задыхается от волнения. — Вы нанесли вред моему здоровью! Вы будете отвечать!
— Показывай ногу! — Один из полицейских вытащил из кармана наручники.
И тут Атце смеха ради повернулся к ним задом и спустил штаны.
Полицейский хотел было его пнуть, но врач сказал:
— У него нет никаких повреждений на теле. Ни одной царапины!
Все трое были теперь похожи на побитых псов. Но они быстро оправились и продолжали в том же наглом тоне:
— А вы вообще-то Артур Мюллер?
Пришлось Атце показать документы. Позвали мастера, чтобы он опознал своего рабочего.
Но Атце не хотелось отпускать их просто так. Теперь пришла его очередь.
— Да, вид у вас огорошенный! А как же я?.. Придётся мне пить водку и лежать в постели, чтобы восстановить здоровье! Спросите вот у него, если он доктор!
— Это нас не интересует! Ну ладно, извините.
— Ах так, вы портите мне здоровье, а потом это вас не интересует! А какая-то дырка, которой у меня нет, вас очень даже интересует!
— Да, сожалеем, но дырки у вас нет.
Все трое двинулись к двери.
— Ну раз вы такие, мне и разговаривать с вами нечего! А ведь я мог бы…
Все трое навострили уши.
— Что вы могли бы?
— Я мог бы познакомить вас кое с кем, у кого есть дырка в ноге.
Трое переглянулись.
— А вы, оказывается, разумный человек. Нате-ка вот, возьмите сперва сигару. Для успокоения.
