– Видишь? Не плачь.
– Совсем большой, – всхлипнула бабушка. – А был такой ма-а-а-а-а-а-а-а-аленький. – Указательным и большим пальцами правой руки бабушка показала размер (6 см).
– Что там за трагедия?! – спросила Колина мама из другой комнаты. – Не хочет вставать?
– Он уже встал, – ответила бабушка. – Я говорю, недавно был маленький (бабушка показала размер – 6 см), а сейчас большой. Иди сама посмотри.
В комнату вошли папа, мама, дедушка, прадедушка и прабабушка.
– И правда большой, – сказал папа. – Как этот… ну… сейчас вспомню…
– Надо новую квартиру покупать, – перебила мама. – С более высокими потолками.
– Его можно на баскетбол, – сказал прадедушка. – Пусть будет баскетболистом.
– О! Точно – баскетболист! А я никак вспомнить не мог! И ещё как этот… сейчас вспомню… ну… этот…
– Никакого баскетбола! – возмутилась прабабушка, которую в семье все боялись и называли Мария Марковна, хотя на самом деле она была Светлана Семёновна. – Он будет директором музея.
– Музея так музея, – согласились мама, дедушка, бабушка и прадедушка. – В музеях потолки высокие. Это – главное.
– Вспомнил! Как баскетболист! Ой, нет, баскетболиста я уже вспоминал.
Тыры-пупыры, салями-малями
Стояли как-то утром на перекрёстке Коля и Юра.
– Тыры-пупыры, – говорил Коля, – хоть бы погода сегодня была хорошая.
Как только он это говорил, тучи сразу разлетались в разные стороны и становилось солнечно и тепло.
– Салями-малями, – говорил Юра, – хоть бы погода сегодня была плохая.
И сразу со всех сторон слетались тучи, закрывали солнце, поднимался ветер, и становилось холодно.
Стояли они так на перекрёстке и баловались целый час, пока вокруг не собралась целая толпа сотрудников Гидрометцентра.
– Что будем делать? – спросил младший предсказатель погоды.
– Надо, чтобы они замолчали, – сказал Главный и вызвал по рации машину с конфетами.
Взяли сотрудники каждый по конфете и выстроились в длинную очередь. Только Юра хочет сказать «хоть бы погода сегодня была плохая», они ему – раз конфетку.
А потом Юра наелся и уснул, а погода осталась замечательная.
– Вот и отлично, – шёпотом сказал Главный, – я поехал на дачу и вам советую. Погода-то какая!
Все стали разъезжаться по дачам, как вдруг погода опять испортилась. Это Коле стало обидно, и он разбудил Юру.
– Я тоже хочу конфеты, – сказал Коля.
Тогда пришлось проводить ещё одну операцию и выстраиваться в две очереди: одна – к Коле, другая – к Юре.
И погода получилась: «Пасмурно, с прояснениями».
Разговор о тяжёлом детстве
Дедушка был старый и очень любил игрушки.
– Дедушка, а что такое старость? – спросил как-то Коля.
– Это всё равно что детство, – ответил дедушка, брызгая в Колю из водяного пистолета, – только поясница болит.
– Хватит! – рассердился Коля и отнял у дедушки пистолет. – Давай лучше гараж построим.
– Давай, – согласился дедушка: ему было всё равно, во что играть. – Когда я был маленький, у меня пластмассовых лёгких кубиков не было, и я строил всё из кирпичей.
– Здорово! – восхитился Коля. – Тебя, наверно, родители за это хвалили.
– Нет, – вздохнул дедушка, – ругали. Говорили, что потолки низкие, прихожая маленькая, санузел совмещённый, линолеум, обои надо переклеивать, лестница на второй этаж узкая, рамы плохо подогнаны… Один раз даже выпороли: за то, что я замок очень низко врезал.
– Да-а-а, – качал головой Коля, – я тебя понимаю, родителям не угодишь.
– Не угодишь, – согласился дедушка, схватил водяной пистолет и стрельнул в Колю.
– Дедушка, а как ты в молодости познакомился с бабушкой? – спросил Коля.
– Жили по соседству, – ответил дедушка. – Я в Федыкино, а она в Рясне, на той стороне оврага.
– Да?! – обрадовался Коля. – Мне тоже наша соседка нравится! Из тридцать девятой квартиры!
– У них лошадь была белая, и я влюбился.
– В кого? – не понял Коля.
– В лошадь, – сказал дедушка. – Я лошадей люблю и собак. А кошек, черепах, хомяков – не очень.
– А бабушка?
– Что бабушка?
– Как же бабушка?
– А что бабушка?
– Бабушке ты что сказал?
– А что я ей должен был сказать?
– Ну вы же поженились потом?
– Да, а что?
– Ничего.
Дедушка вздохнул и включил телевизор.
– Красивая была лошадь.
– Мне тоже соседка нравится, – сказал Коля. – Из тридцать девятой квартиры.
– Красивая была лошадь.
У Коли был насморк.
– Коля, расскажи про насморк, – попросил дедушка, у которого никогда не было насморка. – Что ты чувствуешь?
– Я чувствую себя глупым, – сказал Коля, – надо было надевать шапку.
– А ещё? – допытывался дедушка.
– Счастливым, – не надо идти в школу.
– А ещё? – не унимался дедушка.
– Несчастным, – нельзя пойти погулять.
– Всё? – спросил дедушка.
– Ещё умным, – сказал Коля, – потому что я всё осознал.
– Везёт же тебе, – вздохнул дедушка. – А я вот уже давно ничего не чувствую, даже когда телевизор смотрю.
– Если тебя укусить или ущипнуть, сразу почувствуешь, – успокоил Коля.
– Нет, – вздохнул дедушка, – я такой старый, что… А-а-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а! Ты чего кусаешься-то?! Я же пошутил! Я подбодрить тебя хотел, а ты кусаешься!
– Да я и не укусил почти, – стал оправдываться Коля, – только зубами дотронулся.
– Дотронулся, дотронулся, – проворчал дедушка, потирая укушенное место. – У меня знаешь какая нежная кожа – дотронешься, и сразу синяк.
– Извини, – сказал Коля, – теперь я чувствую себя виноватым.
– Спи лучше, – сказал дедушка, – пойду под холодной водой подержу. Приходишь подбодрить, а тебя за это кусают.
Коля всегда портил себе аппетит – конфетами. Поэтому он не знал, что такое хороший настоящий аппетит.
– Дедушка, а что такое настоящий аппетит? – спросил Коля.
– Сейчас уже настоящего аппетита нет, – ответил дедушка. – Вот раньше был: раньше я мог за один присест съесть целое ведро квашеной капусты, а сейчас мне даже и не хочется. Сейчас и девушек красивых нет. Вот раньше…
– А тогда почему, – перебил Коля, – мама говорит, что я конфетами порчу аппетит?
– Потому что ей жалко конфет, – объяснил дедушка. – Мне она тоже говорит, что я сигаретами порчу себе лёгкие, хотя сигареты я покупаю на свою пенсию. А ещё она говорит, что коньяк…
– А тогда почему, – перебил Коля, – она разрешает мне есть конфеты после еды?
– Послушай, – рассердился дедушка, – что ты меня всё время перебиваешь? Ты что, не знаешь, что взрослых перебивать нехорошо?
– Знаю, – виновато сказал Коля.
– Тогда не перебивай, – сказал дедушка. – Так вот, она говорит, что коньяк вреден для печени.
– Может быть, он и правда вреден немножко, – сказал Коля.
– Это нечестно, – сказал дедушка, – ведь я – с конфетами – на твоей стороне.
– Я тоже на твоей стороне, – сказал Коля.
Дедушка и Коля крепко пожали друг другу руки.
Однажды Коля нашёл старинные три копейки – 1975 года.
– Раньше на эти деньги можно было выпить отличной газировки с сиропом, – вздохнул дедушка. – Эхе-хе-хе-хе-е-е-е-е.
– Подумаешь, – усмехнулся Коля, – сейчас…
– Бывало, подойдёшь к автомату, – мечтательно продолжал дедушка, – опустишь в щёлочку монетку и ждёшь. Ждёшь, ждёшь, ждёшь…
– А чего ждёшь? – спросил Коля.
– Ждёшь, ждёшь, ждёшь, – мечтательно продолжал дедушка и вдруг замолчал.
Коля посмотрел на дедушку – дедушка спал. На его лице была улыбка.
– Дедушка! Дедушка! А чего ждёшь?! Что дальше-то?!
– А?! – очнулся дедушка. – Так вот: ждёшь, ждёшь, ждёшь, а вода не льётся. Тогда размахиваешься – и кулаком в то место, где написано «Вода с сиропом», и она льётся. Вкусная была вода, сейчас такой воды нет.
– Здорово! – сказал Коля. – Кулаком!
– Да, можно было и с разбега, – кивнул дедушка. – Это что, раньше и телевизоры были лучше – надо было кулаком бить.
– Здорово! – сказал Коля.
– Да уж, – вздохнул дедушка.
У Коли заболел дедушка. Ни температуры, ни кашля, ни насморка у него не было. Дедушка просто грустный лежал на диване и говорил, что ему ничего не интересно.
– Не шуми и не приставай к дедушке с вопросами, – говорила Коле мама.
Но однажды, когда родителей дома не было, Коля не выдержал и задал дедушке вопрос:
