на окраине Мурома и чистила свою рубаху. Тина никак не хотела отмываться. Вдруг дверь с грохотом открылась и в сарай вбежал дружинник. Пока София вставала, дружинник сбил ее с ног.
— Отпусти меня, а то врежу! — кричала девочка и колотила дружинника кулачками, но он этого даже не почувствовал…
Иванко подождал, когда дружинник унесет сопротивляющуюся княжну и, сжимая в руках кошелек с монетами, пошел в кузницу. В кузнице никого не было. Иванко раскачал меха, сделал форму креста и достал кошелек с монетами. Прежде чем бросить монеты в горн, Иванко стал их рассматривать. В его глазах появился золотой блеск. Иванко, забыв о предосторожности, взял одну монету в руки что бы получше рассмотреть. Тут же по его телу пробежала дрожь. Монета задрожала в руках и выпала прямо в горящий горн. Иванко выдохнул. Он чуть не поддался наваждению. Мальчик высыпал оставшиеся монеты. Монеты стали плавиться, превращаясь в однородную массу. Из золота с шипением выползала черная слизь. Иванко отворил затворку и залил раскаленным золотом форму креста…
Тучи над Муромом стали еще мрачней. На главной площади строители с трудом поставили на постамент большой золотой идол маленькой псины. Дружинники согнали к идолу всех жителей. Народ смотрел на идол с недоумением. Никто не понимал, что это. К народу вышел Гордей.
— Знакомьтесь, это наш новый бог, — представил Гордей идола. — Зовут его Дырдун. Он защитит нас, наш скот, наш урожай и наши монеты. Взамен мы будем его благодарить и приносить ему в жертву что-нибудь хорошее. Не то чего вам не жалко, как привыкли — веревочки к деревьям привязывать. Будем жертвовать то чего жалко. Например, козлика или коровку или ребятенка покрасивше. Как время придет, разберемся кого и когда. График составим. Дело, говорят, нехитрое. Так во всем мире делают и живут не чета нам. Пора уже быть цивилизованными.
Народ стал сурово роптать.
— Ну-ну, — стал успокаивать толпу Гордей. — Смоляные факелы тоже никто не хотел. Говорили, что при лучине светлей. А теперь все довольны. Так и к этому привыкнем.
Ропот стал еще сильней. Только Иванко, который затерялся в толпе, не хмурился, а улыбался.
— Так ты всего лишь собачка? — сказал он сам себе, увидев что из себя представляет грозный зверь.
Князь и княгиня сидели в каменной темнице. С ними сидел бродяга Афанасий. Он развлекал их рассказами о чудесах, которые повидал, путешествуя по миру.
— А в городе Риме на рынке продают трёхголовых мышей. Их покупают воины, что бы они охраняли жен от недоразумений. А в городе Кракове в сугробах обитает снежный червь, достигающий трех метров в длину. Он умеет разговаривать по-человечески и рассказывать бредни. А в городе Тбилиси…
Его бесконечный монолог прервал заскрипевший замок. В темницу вошли дружинники и бросили на пол княжну Софию. Княгиня и князь бросились к своей дочке.
— Как вы тут? Не скучали? — бодро сказала княжна, закончив с обнимашками.
— Это и есть знаменитая княжна София? — спросил бродяга Афанасий.
— Можно просто княжна Софикуха, — представилась девочка. — Пап, где «Аква Бенедикте»?
— Ты о чем, доченька? — не понял князь.
— Я про воду в смешной посудине, которую ты купил у грека.
— Так я ее на кухню отдал.
— С ума сошел? Зачем?
— Для готовки. Надурил грек — вода водой, сам пробовал. Я ее и отдал на кухню, что бы на праздник что-нибудь приготовили. Хоть какая польза.
— Значит, ее уже использовали?
— Не должны. Праздника не было еще никакого. А зачем она тебе?
— Через 5 минут расскажу.
София достала из-за пазухи листок бересты и кусок угля. Она что-то быстро написала на листке. Потом достала сплющенного воробья и дунула ему в клюв. Воробей стал объемным и весело зачирикал. София привязала листок к хвосту воробья и бросила его вверх. Воробей расправил крылья и улетел через маленькое окошко под потолком.
Иванко тем временем складывал дрова на дворе.
— Совсем с ума посходили, псине кланяться, — бурчала мама, стирая грязную рубаху сына. — Правильно княжна говорила, что вспомним князя добрым словом. Так кто ж мог знать, что так бывает — псине кланяться, скотину ей резать. Что-то даже про ребятишек говорило это чучело. Пора вилы точить. Ой, пора. Куда ты княжну-то дел?
— У нее дела.
— Смотри, береги ее, что бы этим нежитям в руки не попала. На нее одна надежда осталась.
— Мам, хватит кудахтать. Всё ты усложняешь.
— Ты мне своего папашу из себя не строй. Живо выпорю.
Мальчик хотел что-то возразить, но складываемая им поленница развалилась. Иванко стал складывать ее заново, и тут прилетел воробей с запиской, привязанной к хвосту.
— Наконец-то, — сказал Иванко, разворачивая записку.
— «К». «У». Или «о»? «Х», — стал читать мальчик, — Кох. Это «Л», — Иванко показал на «Н», а это «Я»…. Кохля? Что такое кохля? Обзывалку что ли новую придумала? Мама, что тут написано?
— «Кухня», — прочитала мама, — Когда грамоте учиться будешь? Или хочешь, как отец на балалайке всю жизнь бренчать?
Иванко, не отвечая, выхватил листок, схватил свою сумку, перо Коколы и побежал к калитке.
— Куда рванул, супостат? Надо воды наносить и Жуйку вывести в свет.
Иванко вместо ответа послал маме воздушный поцелуй…
В княжеском тереме вовсю шла подготовка к помолвке царевича Ференца и княжны Софии. Дружинники перекрыли все входы и обыскивали въезжающих. Перо Коколы пригодилось в очередной раз. Ветер по воздуху донес Иванко до терема и бросил его в одно из открытых окон. Это было окно опочивальни венгерского царевича. Ференц делал упражнения со шпагой. Влетевший Иванко сбил его и мальчики покатились кубарем.
— Как сметь, чушонка? — сурово спросил царевич, разглядывая незваного гостя.
— Что это? — спросил Иванко, поднимая с пола шпагу — Меч для девочек?
— Отдать, — сказал царевич, выхватывая шпагу, — ты меня оскорбить.
— А ты меня рассмешить. Где тут кухня?
— Я требовать удовлетворения.
Ференц замахал шпагой перед носом Иванко. Иванко повернулся к царевичу спиной и пошел на выход.
— Если ты трусливо уйти, то будешь не простой чушонка, а позорный чушь, — крикнул царевич. Иванко остановился, взял со стола пирожок и рогаткой запустил его в Ференца. Пирожок попал царевичу точно в лоб. Ференц упал.
— Сам ты чушь, — засмеялся мальчик и снова пошел к двери. Он торопился на кухню. Ференц схватил свой сапог и бросил в Иванко. Сапог попал мальчику в затылок и теперь упал Иванко. Не успел он встать, как Ференц пришпилил его рубаху шпагой к полу.
— Сейчас, чушонка, я вышью тебя крестик, как кошку.
Иванко сбил Ференца с ног. Они стали кататься по полу, мутузя друг
